Код возвращения
Шрифт:
— В Кротове был НИИ экспериментальной физики, — буднично произнес тщедушный старичок с невозмутимым лицом и беспокойными руками. — Непосредственно по линии контрразведки их обслуживала Москва. А я был допущен постольку-поскольку. Но они занимались лазерным оружием и разрабатывали «изделие С». Кажется, несколько экземпляров. Но институт давно закрыли, на территории потом разместили другой режимный объект.
— А другие варианты? — поинтересовался Вампир.
— Других нет и быть не может, майор, — веско заявил старичок и скрестил руки на груди, чтобы усмирить пальцы. Однако из этой затеи ничего не вышло. Пальцы тут же пустились
— У нас в крае только в Кротове занимались этой проблематикой. Ни одно другое учреждение не имело соответствующих полномочий. Я как раз и следил за этим. То есть именно я и стоял у руля…
Маленький сухощавый старичок печально улыбнулся, и Вампир понял, что его нередко мучает чувство ностальгии по ушедшим годам, молодости, власти, причастности к важнейшим государственным тайнам.
«Да, отправят на пенсию, будет кисло», — неожиданно подумал Нижегородцев, поставив себя на место ветерана. Странно, раньше такие мысли не приходили ему в голову. Наверное, устал.
Он тряхнул головой. Что за ерунда! Ему-то еще рано задумываться над проблемами пенсионеров!
Ремезов вызывал у него симпатию и доверие. Даже соскучившийся по общению, отставник и сейчас сохранял бдительность. Он упомянул про новый режимный объект в Кротове, но умолчал, что это за объект. База «атомного поезда». Поэтому Кротово всегда находилось в сфере внимания оперативников службы безопасности.
— От института что-то осталось? — спросил Нижегородцев.
Он придвинул к себе стул и привычно сел на него верхом. Снял очки и осторожно опустил их в левый внутренний карман пиджака. Свет в комнате был не слишком ярким, что давало возможность освободить глаза от постоянной защиты.
— Уже нет, — со знанием дела ответил Ремезов. — Три года назад его полностью ликвидировали, а на его месте создали… Ну, я полагаю, вы и сами знаете, что создали в Кротове три года назад.
— Так, слышал краем уха.
Нижегородцев кивнул. На самом деле спецобъект входил в его линию работы и он являлся одним из немногих осведомленных лиц. Три года назад в Кротово была создана засекреченная база боевого ракетного железнодорожного комплекса. Важнейший стратегический объект, привлекающий повышенное внимание руководства ФСБ и вызывающий острейший интерес ЦРУ. Американская разведка носом землю роет, чтобы выяснить истинное место расположения БЖРК. Потому что только там он уязвим. Во все другое время поезд с межконтинентальной атомной ракетой носился по просторам страны, оставаясь практически неуязвимым и являясь гарантией ответного удара при атомной войне. Но раскрывать свою осведомленность перед отставным чекистом Вампир не стал. Хотя и полностью доверял ему. Он усмехнулся про себя. Настороженность и недоверие у каждого из них в крови.
— Как проходила ликвидация? — спросил майор.
— Штат был полностью расформирован. — Ремезов в очередной раз извлек из кармана свой носовой платок и стал перебирать его тонкими пальцами, как мусульманин перебирает четки. — Я был уже в отставке, но меня нередко привлекали в качестве консультанта. И при закрытии НИИ — тоже. Так вот, у них имелись два готовых «изделия». Один направили для испытаний на Новую Землю, а второй попросту ликвидировали.
— Как ликвидировали?
Нижегородцев
— Очень просто, — пожал плечами бывший куратор научно-исследовательского института. — Разобрали на части. Урановый заряд извлекли и сдали на завод, детали уничтожили по акту. И «изделие» перестало существовать.
— А вы уверены, что его разобрали? — не отставал Вампир.
Ремезов пожал плечами.
— Ну, я лично не присутствовал при этом. Но никаких оснований для подобных подозрений не возникало.
Дым сигареты Вампира рваными хлопьями отрывался от тлеющего на конце уголька и уходил под потолок. Майор в очередной раз глубоко затянулся и, подавшись вперед, стряхнул пепел в стоящую на столе пепельницу.
Если фугас у Гепарда был, значит, его не разобрали. Если его разобрали, то откуда он у Гепарда? Значит, акт составили, а «изделие» не разобрали. Это самый логичный вывод.
— Владимир Александрович, — Вампир уже мысленно прикидывал план дальнейших действий. — А у вас сохранились контакты с бывшими сотрудниками института? Можете назвать кого-то из них?
Минуты две Ремезов хранил напряженное молчание. Две узкие бороздки морщин прорезали его маленький, скрытый седой челкой лоб.
— Все сотрудники НИИ были строго засекречены, майop, — наконец вымолвил он, складывая носовой платок вчетверо и пряча его обратно в боковой карман. — К тому же каждый знал только свой участок работы. Поэтому общаться имеет смысл только с руководством.
— А кто там был «руководством»? — спросил Нижегородцев.
— Профессор Абрикосов, доктор технических наук, заслуженный деятель науки, — скрупулезно перечислил отставник. — Он работал на нас, как и все руководители режимных объектов. Как и все их сотрудники. Тогда каждый понимал: если ты работаешь в ядерном институте, это накладывает на тебя определенные обязательства, связанные с безопасностью страны. Он бдительно относился к подчиненным, выяснял, о чем думает каждый из них. Инакомыслие, да и просто вольнодумство не приветствовалось.
Ремезов оживился, взмахнул рукой.
— Да что там вольнодумство! Каждый кандидат на работу проверялся тщательнейшим образом. Случайный, не внушающий доверия человек не мог стать даже техническим сотрудником института. Лаборантом или даже дворником.
Отставник улыбнулся.
— Я помню, был случай, когда один молодой специалист еще до работы в НИИ имел весьма скоротечную связь с одной замужней дамочкой. Два или три свидания на стороне. Затем она вместе с мужем отбыла в Канаду. Никакой политики: просто муж получил там какую-то выгодную работу. Так вот, когда это выяснилось, молодого человека уволили в двадцать четыре часа! Моральный облик, связи с заграницей — тогда это были не пустые слова, это было очень серьезно! Вы помните те времена?
— Да, конечно. — Личность уволенного за связь с заграницей сотрудника Вампира не интересовала. Так же, как и ностальгические воспоминания подполковника Ремезова. — А где сейчас этот Абрикосов? Чем он занимается?
— Ничем не занимается, — вновь помолчав, выдал очередную порцию информации старик. — Он уже умер. Хороший был человек, к слову сказать. Вишневый ликерчик любил…
— Каким образом он умер? Когда это случилось? — насторожился Вампир. Любая смерть, обрывающая цепочку расследования, кажется профессионалу подозрительной.