Шрифт:
Кодекс Хёрта
Это книга является художественным вымыслом. Все события, описанные в ней, вымышлены. Все действующие лица являются плодом воображения. Любые совпадения с реальными компаниями, людьми и странами случайны. Все аналогии случайны.
Глава 1
22 июля 2008 года
Пентагон, округ Арлингтон, Вашингтон, штат Вирджиния, США
На одной из стен лифта размещалось зеркало, в полный рост, от пола до потолка. В нём отражался рано поседевший мрачный мужик в строгом костюме. Морда — говорящий кирпич.
Лифт остановился. Непримечательный коридор Пентагона встречал президентской охраной. Настроение с отметки «паршивое» опустилось до отметки «на хер эту жизнь». В этом мире было не так много вещей, которые я любил. Музыку Баха, Isle of Man TT, ром «Oak Heart» и автомобили Порше. Было много вещей, которые я ненавидел. Американский автопром, негритянскую музыку, всё скопом ЛГБТ, французов и всё, что делалось руками французов и так далее, список был большим. Были вещи, которые меня бесили до безумия.
Майкл Аутфайтер, сорок пятый президент Соединённых Государств Америки, меня бесил и раздражал. Педик, в прямом и самом плохом смысле, жополиз, в переносном смысле, далёкий внук французского эмигранта. Да, то, что делалось хером француза, я не любил точно так же, как самих французов. Либерал, популист, экоактивист, воспользовавшийся повесткой в своей предвыборной кампании и полностью продавший свою задницу нашему американскому достоянию — Большой GGS. General Motors, General Electric и Standard Oil. Не скажу, что прошлые президенты не продавались транснациональным корпорациям, но они соблюдали хоть какие-то рамки приличия. Танец со шлюхой-наркоманкой из самого дешёвого притона в Бостоне вызывал у меня меньше омерзения, чем перспектива общения с Майки.
Из-за спин охраны вышла полноватая женщина в безвкусном деловом костюме.
— Хёрт. За мной, — бросила она вместо приветствия.
Настроение пробило очередное дно. Элен Кьельберг, председатель Совета Национальной Безопасности. Звучит громко, но на деле до недавнего времени — фалосоподобный рудимент без реальных полномочий. Сейчас — наиболее могущественный государственный орган, всё ещё фалосоподобный, но наделённый почти безграничными полномочиями.
Сама Элен — афроамериканка сорока трёх лет, лесбиянка, расистка, лечившаяся наркоманка, успела сняться в двух паршивых фильмах для взрослых в молодости. После реабилитации стала активисткой ЛГБТ и феминисток, но быстро поняла, что носить на голове вагиношапочку и махать радужными флагами бессмысленно и не приносит дивидендов. Переобулась, оседлав волну повесточки и благодаря ей всплыла в гадюшнике под названием большая политика. В моём личном рейтинге людей, заслуживших выстрел из Remington 870 в задницу, стоит на десяток позиций ниже Майки. Да, она «лучше», как человек, чем Аутфайтер, но в сортах дерьма предоставим разбираться навозным мухам.
Мы всё ещё шли по тому непримечательному коридору. Охрана осталась на месте.
— Это я предложила твою кандидатуру. Цени, — бросила Кьельберг.
— Вакансия на очистку Авгиевых Конюшен? В гробу я видал такие подарки, — проворчал я.
А сам думал. Кьельберг — набитая дура, что сейчас в политике прискорбно нормальное явление. Она отлично умеет крутиться в этом гадюшнике, но некоторых банальных вещей в упор не понимает, потому что они находятся вне её узкого девственного мировоззрения. По понятиям этой дамы нужно вовремя намекнуть продвигаемому человеку, что именно ты его продвинул, чтобы потом получать профит и стричь дивиденды. Поэтому она изображает такую лояльность. В душе, почти наверняка, от самой необходимости разговаривать
По своей воле меня она привлечь не могла, но привлекла. Обмана не подозреваю, она слишком тупа, чтобы додуматься до такого хода, да и прямого профита нет, а без этого болотные слизни, вроде неё, и пальцем не пошевелят. Это значит только одно — кому-то нужно срочно решать проблемы. Очень срочно. Настолько, что даже этим бодипозитивным мизандриням, которым феминизм заменяет мозги, стала очевидна необходимость найти настоящего кризис-менеджера. Не просто кто-то, на кого можно будет спихнуть всё дерьмо, а кто-то, кто реально способен это дерьмо расчистить.
— Потом спасибо скажешь, — поставила точку Элен.
Я, наверное, начинаю понимать, на что именно меня подписывают. И от этого становится ещё грустнее.
10 апреля 2008 года. Инцидент в маленьком городке Грин-Ривер, мальчик по имени Дэвид, двенадцать лет, белый, обрёл паранормальные способности. Одиннадцать трупов, полсотни пострадавших. 11 мая 2008 года. Инцидент в Хэмпшире, девочка по имени Элис, четырнадцать лет, белая, потомок немецких иммигрантов в пятом поколении, обрела паранормальные способности. Сто девятнадцать трупов, пара сотен пострадавших. Живая иллюстрация к книге «Кэрри». 23 июня 2008 года. Инцидент в Нью-Йорке, мальчик Сэм, четырнадцать лет, чёрный, бабушка приехала вместе с его на тот момент маленькой матерью из ЮАР, обрёл паранормальные способности. Трупов нет, пострадавшие исчисляются несколькими десятками тысяч. Прогрессивная пресса уже успела окрестить Элис жертвой деспотичных родителей, Сэма жертвой расистов-одноклассников, а Дэвида маленьким ублюдком, заслуживающим электрического стула.
И плевать, что Дэвид как раз причинил меньше всего ущерба, это уже сущие мелочи. Проблема была в том, что мир разделился на «до» и «после». Ящик Пандоры открыт, первые трое носителей суперспособностей заявили о себе. По имевшейся у меня информации Элис способна применять телекинез или некий его аналог, Дэвид — практически неуязвим и силён, а Сэм способен метать молнии. Проблема в самом их существовании. Люди с паранормальными способностями существуют. И пожелай тот же Дэвид взять штурмом Белый Дом — совсем не факт, что USSS сумеет его остановить. По этой, очевидно, причине президент гостил в Пентагоне.
Причём у этой троицы, скажем так, очевидные способности. А если появится какой-нибудь человек-невидимка? Я, обладая такой способностью, могу опрокинуть федеральное правительство за несколько часов, и никто не сможет меня остановить.
— Это из-за инцидентов?
— Рада, что в тебе не ошиблась, — улыбнулась Кьельберг, продолжая отыгрывать свою роль.
Мы, наконец, дошли до кабинета. Поправка — гостевой комнаты. Пара кожаных диванов, пара кресел того же фасона, стол, бар, мини-кухня. Состав участников только подтвердил мои опасения.
Майки развалился на диване и потягивал прозрачную желтоватую жидкость, вызвавшую у меня навязчивые ассоциации. На кресле расположился Алан Лонрок, директор ЦРУ. Белый сорокалетний мужчина, расист, жадная мразь и педофил с комплексом мессии. Морда не сильно отличалась от моей, разве что постарше. В отдельном кресле Мари Илес, директор Национальной Разведки. Белая тридцати семилетняя женщина-трансгендер. Как ни странно, должность занимает не только благодаря квотам на трансгендеров. Страшная, как атомная война, злобная, как медоед, хитрозадая змеюка. Последним в комнате был «Мистер Смит». Кретин, перечитавший бульварных романов, и возомнивший, что реально сможет скрывать свою личность. Настоящее имя — Пирс Хаммонд, потомок польских иммигрантов, финансист и финансовый консультант при президенте. Не хватает только вице-президента, ещё одной злобной стервы, в чьи достоинства можно было записать расизм, членство в KKK, образ почти святой монашки, легко сочетающейся с увлечением BDSM. Она бы отлично вписалась, но вроде как сейчас лечилась от очередной гадости, подцепленной с нового сомнительного любовника.