Кодекс Крови. Книга V
Шрифт:
На этом месте брови Кристиана стремительно поползли вверх.
«Только полные идиоты признаются, что на их территории погиб иностранный высокоранговый маг и аристократ».
А на идиота император русов похож не был. Делать подобное признание можно было только имея стопроцентные козыри на руках, и кузен королевы ожидал, когда же Пётр Алексеевич их предъявит, а пока выполнял свою работу.
— Вы же понимаете, что обязаны будете допустить независимого эксперта с нашей стороны для проверки информации, предоставленной графиней Вулкановй?
— Понимаю, — спокойно отреагировал император на выпад Кристиана. —
Кристиан хотел было возмутиться, но подобная практика в международном праве была общепринятой, а потому он задал другой вопрос, более интересующий его в данный момент.
— Если это все доказательства, то от лица датской короны я вынужден буду отклонить претензии и выставить ответную ноту протеста по случаю намеренного убийства князя Михельса Исбьерна с целью ослабления Датского королевства.
Кречет на это как-то странно улыбнулся и вынул из кармана парадного сюртука бархатный мешочек алого цвета. Развязав на нём тесьму, император вынул один макр и протянул его Кристиану.
— Зажмите в ладони и закройте глаза.
Глава Тайной канцелярии сперва изучил незнакомую структуру макра. Он не был похож ни на растительный, ни на животный образец, однако же откладывать неизбежное не имело смысла. Вряд ли русы позволили бы себе убить Кристиана прямо на аудиенции у императора, потому посланец датской короны последовал рекомендациям Кречета.
Открыв глаза спустя пять минут Кристиан Блавален был в глубокой задумчивости. Мало того, что у русов появилась совершенно невообразимая технология записи ментальных образов на носитель, так ещё и содержимое макра тянуло, как минимум, на объявление родовой войны, а как максимум, на вполне реальные полномасштабные военные действия в случае, если корона решит до последнего покрывать деяния князя Рюгена.
Вся соль ситуации была в том, что при любых вариантах Мадлен будет в ярости. Ведь Михельса это не вернёт, а предание огласки его проступку может иметь совершенно неожиданные последствия. Оставался ещё один вопрос, который не давал покоя Кристиану с самого начала.
— Ваше Императорское Величество, прошу простить излишнюю прямолинейность, но почему Вы лично удостоили меня аудиенции по данному делу? Фактически, этот вопрос находится в сфере интересов Министерства иностранных дел.
— Боги с ним, что ваш кобель перетрахал половину наших течных сук, но этого ему показалось мало, и он замахнулся на невесту одного из моих сыновей! — от вежливости оскала императора замёрзли бы воды египетского Нила. А уж отступление от протокола выдали его истинные чувства, всё это время тщательно скрываемые.
Кристиан поклонился, поняв, что переступил черту своими расспросами.
— Могу я надеяться получить ещё один экземпляр макра с доказательствами для Её Величества, королевы Мадлен?
— Нет! Технология секретная! Вывоз за пределы страны запрещён. Если ваша кузина захочет воочию лицезреть деяния своего цепного пса, милости прошу в гости! Либо ей придётся довольствоваться вашими словами.
Похоже император русов еле сдерживал себя. Как это отличалось от постоянных истерик кузины. Если бы Кречет был похож на неё, то русская армия уже высаживалась бы в Копенгагене. Хвала Синему киту, что хоть у кого-то хватало терпения для адекватного ведения дел. Собрав все документы, Кристиан попрощался с монархом русов и отбыл в воздушный порт Москвы. Ему предстояло как можно скорее добраться в Копенгаген.
Глава 21
Кирана замерла, наращивая ледяной щит сразу на тело под одеждой. Татуировка на лице налилась бирюзой.
— Я не причиню им вреда, — попыталась вежливо объяснить магичка, — я услышала плач и хотела помочь!
— Конечно не причинишь, ты же приманка! Таких принято доедать последними.
Кирана выпустила вокруг себя магию, пытаясь определить сколько противников в пещере, и где они расположены. Вот только осмотреться ей не дали. К ногам охотницы потянулись лианы, больно напоминающие каменную виноградную лозу. Магичка ответила ледяными оковами. Заклинания разных стихий схлестнулись, лоза ветвилась, выпуская всё новые отростки, а ледяной панцирь всё утолщался, склоняя её вниз.
«Да что ж мне так на земельщиков-то везёт?!» — выругалась мысленно Кирана и придавила глыбами льда каменные побеги, про себя запомнив выпад про приманку. — Не прибить бы этого, а то они за прошлого ещё не рассчитались! Вдруг этот тоже какой-то фифой важной окажется'.
— Не сопротивляйся, дура! — рявкнул незнакомец.
— Бегу и падаю ниц! — огрызнулась охотница. За спиной зарычали. Звук напомнил Киране её дорогую Арву, дожидающуюся подругу в столичном особняке Комариных.
— Псов придержи, жаль будет, если придётся их убить из-за того, то их хозяин идиот! — не осталась в долгу Кирана.
— Взять её! — прошипел незнакомец.
— А вот это ты зря!
Охотнице даже не нужно было оборачиваться, чтобы знать, откуда нападёт свора. Таких стихийных собачек она не просто видела, но ещё и успешно с ними воевала даже без наличия магии. Твари слабые, но неприятные. Легко восстанавливают повреждения изо льда, коего в Восьмиречье было в избытке. Здесь же в качестве регенеративного материала подходили только ступени, созданные самой Кираной. Развеяв собственное творение, охотница выпустила из ладоней огненные плети, чтобы рассечь созданий стихийной магии и оплавить края их плоти во избежание восстановления.
Визг боли заглушил грохот рассыпающихся осколками ледяных глыб. Костяные мечи мелькали в руках охотницы с невообразимой скоростью, распыляя в мельчайшие льдинки опасных порождений стихии. Воздух в пещере искрился от обилия ледяного порошка. Кирана ускорилась и метнулась к своему противнику. Это был высокий и широкоплечий мужчина с длинными светлыми волосами и густой бородой. Его лицо было загорелым и обветренным, а глаза голубыми, как небо. Одет он был в простую одежду из кожи и меха, очень похожую на принятую в Восьмиречье, а на его шее висело серебряное ожерелье с изображением виноградного листа. На поясе Кирана заметила ножны с мечом и коротким ножом с костяной рукоятью, но мужчина не использовал оружие. Щелчками пальцев одной руки он создавал ледяных гончих, а вот второй рукой он готовил нечто убойное из магии земли, судя по тому, что пол пещеры задрожал.