Кодекс Охотника. Книга XIX

Винокуров Юрий

И вот, наконец, картинка у меня перед глазами.

— Да ладно! — качаю я головой, и тянусь за телефоном, отзывая мелкого. Он свою миссию выполнил.

— Максимилиан? — я дождался ответа абонента. — Тормози и окапывайся. Дальше наступать не надо.

— Какого хрена, Галактионов? — тут же послышался удивленный голос герцога, но я его бесцеремонно прервал.

— И Долгорукову сообщи. Скажи — я сказал. Дословно. Все, подробности позже.

Я нажал отбой и тут же набрал Морозова-старшего.

— Иван Федорович? Кажется герцогу Доброхотову и полковнику Долгорукову не помешает небольшая помощь… Гхм… Соврал. Она им жизненно

необходима. И, самое главное, очень быстро!

Глава 17

Провинция Хэйпундзян

Империя Драконов

Полковник Сергей Долгоруков смотрел на герцога Доброхотова со смесью раздражения и восхищения. Обьединённая армия гвардий аристократов и имперских войск продвигалась вглубь территории Драконов. Продвигалась тяжело и медленно. Намного медленнее, чем рассчитывал Генеральный Штаб.

При этом армия несла большие потери, постепенно теряя преимущество «наката» и «ошеломления», когда «на плечах» закатилась на территорию Драконов и погнала тех вглубь на их же территории. Но на родной земле Драконы пришли в себя, пополнили ряды, потихоньку подтянув свой боевой дух. Поэтому натиск имперской армии стал неуклонно ослабевать.

Алмазный Король выглядел, как всегда, безупречно, Как будто он только что вышел из ванной, и всю последнюю неделю находился на отдыхе. Сергей знал точно, что это не так. Более того, он был свидетелем того, как герцог Доброхотов сражался в передних рядах, как обычный боец, нехило поднимая мораль всему войску. Сражался ожесточенно, рискуя своей жизнью и тратя огромное количество энергии, душевных и физических сил. Как он умудряется при этом так безупречно выглядеть? Сергей ему даже немного завидовал. Ведь он, согласно Уставу Имперской армии, как командующий, не мог себе позволить вступить в бой, чтобы прочувствовать радость битвы. И это было правильно, но… так тягостно.

При том, что ответственность на нем лежит не меньшая, чем на самом Долгорукове. Ведь древний Дворянский Свод Законов подразумевал некоторые вольности для аристократического сословия. Да, в условиях военного времени, по призыву Императора, ну, или в данном случае — Императрицы, аристократы должны были откликнуться на зов Родины, чтобы присоединиться к войне со своей гвардией.

Но было одно «но»! По закрепленному за ним правом, при том, что общее руководство оставалось на плечах военных, именно сводным подразделением аристократов и их гвардии должен был командовать один из них. Ну, командовать — это громко сказано, во всех делах, а особенно в военном — страшнее двоевластия ничего нет. Скорее… отстаивать интересы перед командованием и вовремя реагировать на угрозы.

Это было обоснованно, так как исторически в гвардиях сильных Родов присутствовало повышенное количество Одаренных. Ну, если сравнивать со «средним по палате» в обычной имперской армии. Поэтому, как ни крути, но подразделения гвардейцев были сильнее обычных армейских подразделений. И далее из этого следует что? Правильно! Желание армейского командира «затыкать» самые опасные участки фронта именно гвардейцами.

Доброхотов был избран единогласно, так как имел непререкаемый авторитет у восточной аристократии. При этом, как бы он ни старался, силы гвардейцев постепенно таяли. А учитывая,

что аристократы уже отправили всё, что могли отправить, включая своих родичей, то при неизбежных потерях пополнять подразделения можно было только за счет регулярных войск, которые, как всегда, опаздывали.

— Когда, говоришь, к нам прибудет подкрепление? — спросил Доброхотов у Долгорукова.

— Не раньше, чем через двое суток. Генштаб рассчитывал пополнение, исходя из текущей ситуации, без форс-мажоров, — немного смущенно сказал Долгоруков, прекрасно понимая, что сейчас случился тот самый «форс-мажор».

— М-да… — покачал головой Доброхотов, и повернулся к начальнику штаба. — А ну-ка, покажи мне, голубчик, еще раз расположение ДОТов.

Пока подполковник принялся показывать герцогу требуемое, Долгоруков невольно отвлекся.

Его сестра, Мария Долгорукова, сейчас была прикомандирована к его армии. В данный момент, в обычном армейском комбинезоне с лычками поручика, она сидела на краю стола, с большой кружкой чая и весело болтала с шифровальщицами о чем-то женском. Приглушенным шепотом, конечно, чтобы не мешать совещанию. При том, что кадровые военные девушки явно чувствовали себя неуютно, но опасались прервать разговор с Марией.

Еще одна головная боль Сергея. Всё бы ничего, но на плече у Марии был кустарный шеврон от неизвестного художника, на котором был изображен меч в обрамлении крыльев, а под ним была надпись «Ангелы Марии». Интересная история. Изначально Мария Долгорукова была направлена сюда их отцом. Иван Сергеевич, по согласованию со своим старинным другом, министром Морозовым, оформил Марию, как руководителя испытаний. А звание было присвоено автоматически, с учетом того, ЧТО именно они испытывали.

А испытывали они, ни много ни мало, новое изобретение Рода Долгоруковых — штурмовой экзоскелет «Центурион». Это был полностью бронированный доспех с сервоприводами и артефакторной энергетической установкой, высотой в два с половиной метра, внутри которого находился пилот. Толщина брони защищала пилота от большинства существующего, не только стрелкового оружия, но и кое-чего калибром побольше. Но самое главное, была и защита от магии! А при наличии мощных сервоприводов умелый боец творил настоящие чудеса, как в дальнем, так и в ближнем бою.

Использование «Центурионов» в составе 1-го специализированного штурмового батальона превратилось в спасение для простых бойцов, и дополнительную головную боль лично для Сергея. Спецбат стал своеобразной палочкой-выручалочкой на поле боя. Когда рядовые бойцы под натиском врага, у которого, кстати, также были в наличии боевые экзокостюмы, теряли надежду и оказывались на грани паники, а следовательно, и бегства, то тяжелая поступь закованных в броню бойцов и звонкий девичий голос в эфире вселял в бойцов настоящую радость и надежду.

Грохот крупнокалиберных пулеметов и взрывы ракет для отчаявшихся солдат был подобен райскому пению. А когда спецбат вступал в ближний бой, и в ход шло тяжелое, сделанное специально для этих гигантов оружие ближнего боя, то враг редко когда удерживался от полного и тотального бегства. Так получилось, что с легкого языка кого-то из шутников спецбат сменил название на «Ангелов Марии». С тех пор никто по другому их не называл. Похоже, самой Марии это тоже понравилось. Правда, у Сергея складывалось впечатление, что Маша бежит в круговерть боя от того, о чём не хочет говорить.