Кодекс Охотника. Книга XXI
Шрифт:
В итоге, когда в презакатных сумерках наш караван двинулся вперёд, выглядел он со стороны не очень мощно. Но зная, какие люди находятся внутри, я могу сказать, что это была, пожалуй, самая большая концентрация наиболее сильных людей в этом мире.
Было, конечно, пара возможных проблем, которые мне не нравились. С нами полностью исчезнет связь, на некоторое время. А ведь это самый удобный момент для всех недоброжелателей, как моего Рода, так и Империи, нанести внезапный удар. Ну, поживём — увидим!
Глава 20
Где-то в Европе, в высоких-высоких горах
Секретное
Высокие и тёмные своды древнего монастыря не отражали ни одного звука. Монастырь был построен в начале времён с применением магии, и там не требовалось никаких новомодных артефактов, дабы защититься от нежелательной прослушки. Всё, что происходило в этом большом зале, оставалось внутри его. Ни один звук не выходил за его пределы.
А прямо сейчас здесь было очень много разных звуков. Собравшись за большим круглым столом, люди кричали, ругались и обвиняли друг друга. Присутствующие были разного пола, разного цвета кожи, разного возраста, и с разными характерами, но всех их объединяло одно — все они хотели величия для своего государства, и для Европы в целом. Так как исторически сложилось, что практически все правящие семьи Европы находились в тесных родственных связях, а на западе находился океан, то логично предположить, что расширяться им можно было только на восток, туда, где лежат огромные неизведанные земли Российской Империи. И вот прямо сейчас шёл жаркий спор о том, как правильно это сделать, и наступил ли подходящий момент.
Председательствующий, пожилой сильный Одарённый в данный момент напряжённо молчал. Он уже сказал всё, что думал, и сейчас пристально наблюдал за соратниками, которые срались по поводу и без, дав им время выпустить пар, и следя за двумя противоборствующими лагерями. Силы были примерно пятьдесят на пятьдесят. Одни из них требовали немедленно напасть на Российскую Империю, вторые, как всегда, хотели подождать.
Генри Годарт спутал все их планы. Во-первых, у них не было такого прекрасного полководца, как Железный Князь. А во-вторых, армия Пруссии была, вероятно, сильнейшей армией Европы, но прямо сейчас они объявили о своей поддержке Российского государства. Железные Волки Железного Князя стояли на границах. Да, там же на границах, с другой стороны, стояли превосходящие их силы Объединённой Европы. Вот только, эти же силы могли стоять не там, а стоять на восточной границе, дабы обеспечить быстрый блицкриг в столицу Российского государства.
Споры были жаркими. Сам глава совета считал, что время наступило, поэтому его поддерживали три парламентёра от Драконов, Индиры, и Персии. Они прибыли сюда специально, дабы синхронизировать удар на востоке, и на западе. По их замыслу большинство сил Российской Империи сейчас застряло в Арктике, и удар сразу с двух сторон заставит их врасплох. Сражаться на два фронта Российская Империя не сможет, и падёт очень быстро.
Председатель совета отмечал особо ярых приверженцев теории «подождать». В принципе, если он устранит их, то в каждой из их стран есть лояльные люди, которые тут же займут освободившиеся места. Да, погибнет много людей в гражданских войнах, но они, по крайней мере, осуществят общую цель — раздробят Российскую Империю на части. А дальше, при дележе добычи, все распри и обиды точно забудутся. Но не забудутся сейчас межующиеся — им при делёжке земель достанется меньшая часть.
Открылась дверь, и быстрым шагом зашёл верный слуга председателя совета.
— Послание от Римского Императора! — сказал он.
— Послание? — нахмурился председатель совета. — Он лично не приехал?
— Никак нет, Ваше… — слуга осёкся.
Находящиеся здесь предпочитали не использовать титулы, а председатель совета на этих словах нахмурился ещё сильнее. А ведь он думал, что придумал отличный план, кем заменить Годарта. В Рим вернулся великий Марк Аврелий, без проблем захватив власть. А учитывая, что никто не знал, каким образом он вышел из застенок Российской Империи, но все знали, что пробыл там чрезвычайно долго, и должен иметь большой зуб на всю Империю.
По плану председателя совета, именно он должен был возглавить войска вторжения Европы. Предварительно он согласился, и был вызван на это совещание. Председатель совета думал, что он задерживается, а тут вон оно что.
— Что там? — махнул председатель слуге.
— Минуточку, сейчас внесём.
Два слуги осторожно внесли здоровенный сундук. Председатель совета нахмурился. Такие сундуки он знал — этот сундук давил магическую ауру, и внутри него хранились либо величайшие сокровища, либо что-то, что хотели сохранить в тайне от глаз. Сам сундук стоил чрезвычайно дорого. Интересно, что там внутри.
— Это было приложено к нему, — слуга передал запечатанное письмо.
Председатель совета хмыкнул, увидев давно забытый оттиск орла на сургучной печати — старинный Римский Герб, без всяких ленточек и цветочков, что украшал печать последнего Римского Императора. Этот герб как бы кричал сам за себя, что ему не нужны лишние украшения. От него веяло честью и достоинством, как было раньше.
Председатель совета вскрыл письмо, и углубился в чтение. Внутри было написано:
'Мой дорогой коллега!
С сожалением должен сообщить, что дела Имперские задержали меня в Империи на неопределённое время. Как вы знаете, Римская Империя находится в глубоком упадке. Прямо сейчас вступать в какую-либо войну — это против интересов моего народа. Поэтому я отзываю наши войска к себе на родину. Также я вынужден отклонить и ваше любезное предложение о том, чтобы возглавить войска вторжения. Аргументирую это просто: я слишком стар и немощен для всего этого. Долгие годы нахождения в тюрьме надломили мою волю и сломили мой дух. Во мне умер воин. Поэтому вряд ли я буду вам полезен. Но, с другой стороны, у меня есть чем вам помочь. Мой подарок, безусловно, поможет в вашей борьбе.
С уважением и надеждой на удачное разрешение вопроса, Марк Аврелий, истинный Император Римской Империи'
— Вот старый гандон, — выругался председатель совета. — Дух у него сломлен…
Он заметил, что появление нового предмета не ускользнуло от внимания всех присутствующих. Все потихоньку прекратили споры и уставились на него, ожидая пояснений.
Вместо пояснений он скомкал в руках письмо. Миг — и прямо в ладони пергамент вспыхнул огнём, в мгновение превратив бумагу в пепел. Также небрежно перетерев пепел в порошок, председатель совета сбросил его и открыл тяжёлую крышку сундука.