Когда боги играют
Шрифт:
Косоглазый оторвался от созерцания огня и с какой-то жалостью посмотрел на Тиссу:
– Дорога-то проходимая... Там, где она есть. Но ты это... брось, не губи себя. Знаем мы, зачем люди в одиночку на север ходят.
– А еще что знаете?
– Наше дело на Гряде, парень, - Сиплый подбросил полено в огонь, - мы туда не ходили и не пойдем. Но вот что я тебе скажу: сколько таких искателей тут было - так хоть бы кто обратно прошел. Думай сам, как говорится.
– Спасибо, - информация не помогла, но в этих двоих Тисса вдруг почувствовал участие. Разбойники или охотники, что-то человеческое оставалось в их душах, и обижать их не хотелось.
– Я, вот, слышал, будто был такой человек, который до камня дошел.
–
– Так говорят же, как будто кто-то и возвращался.
– Кто знает, кто знает... Думай сам, парень, тут только тебе решать, зачем и куда ты идешь. В чужой голове не спрячешься.
– Да уж. Но все равно спасибо, за участие. А вот, скажите, где здесь можно лошадь покормить?
– Это к Белому, он тут зерном торгует. Вдоль стены на север забирай, выйдешь к разрушенной часовне. Там улица широкая, к центру - Белый свою телегу обычно прямо там и бросает. Если нет - спросишь кого, все Белого знают. Альбинос он. Да не благодари, - Сиплый отмахнулся от предложенной монеты, - удачи тебе, парень, что бы ты не решил.
Хранитель стоял в своем дневном обличии. Издалека его можно было принять за белого священника в капюшоне, накинутом на голову. Длинные синие ленты с золотыми письменами на неведомом языке обрамляли края капюшона и спадали вниз к самым ногам. Такие же надписи повторялись на рукавах и подоле белоснежного балахона. Свободно ниспадающий темно-синий плащ и синие чешуйчатые перчатки Хранителя еще могли ввести в заблуждение неискушенного человека, но если бы смертный заглянул Хранителю в лицо - едва ли он сумел бы забыть неподвижно застывшую белую маску с нарочито заостренными чертами и пульсирующий синий свет его глазниц.
Ксаргон, а это было, как многие считали, имя Хранителя, застыл неподвижной статуей, словно высеченной из мрамора, и потоки воды, льющиеся с неба, ручьями стекали по его одеждам. Изо дня в день, сколько существует Вечность, Хранитель обязан следить за порядком и Балансом сил во всех мирах. Дар и проклятие Высших: обладать способностью сокрушать целые миры и не иметь на это желания. Мысли его блуждали среди тысяч миров, на которых шли войны, заключались перемирия или строились планы все новых войн. Бесконечная игра живых во смерть поддерживала Равновесие, и каждая эпоха становилась лишь очередным звеном в истории Вечности.
Вот и сейчас в этом мире закручивается последний виток пружины, которая запустит маятник Равновесия и позволит Балансу на время сместиться в чью-то пользу. Хранителя забавляло наблюдать за повторяющейся историей войн. Из простого любопытства он выполнил нижайшую просьбу прийти в этот мир и выслушать посланника того дурака, что решил вплести высшие силы в свои кружева интриг.
Всадник в черных латах и на вороном коне приближался, а Хранитель взвешивал вероятности. Что, если немного качнуть баланс в пользу более почтительных участников игры? Даже Хранитель не мог просчитать исхода, и эта мысль его крайне позабавила. Взмах руки - и черный всадник превратился в облако праха.
Где-то далеко в Безмолвных горах бушевала гроза. От подземного толчка вершина одной горы отделилась и рухнула вниз, увлекая за собой груду камней, бывшую когда-то храмом, и Гефера, верховного жреца Акрона.
Гефер метался в руинах дворца, словно крыса в подземелье. Наспех сделанное силовое поле и защита артефактов, сработавшая при обрушении, спасли ему жизнь и даже уберегли от серьезных увечий, но вот дворец... Проблема была в том, что большинство заклинаний были рассчитаны на прямое воздействие, магическое или нет, и попросту не сработали. Часть щитов просто выгорели, не выдержав мощи стихии. Парадной залы теперь не существовало; зал для церемоний был завален камнями; восточного крыла, скорее всего, больше не было; путь в подземные лабиринты также оказался перекрыт. Великий маг, иерарх, сильнейший некромант этого мира был погребен заживо в том, что совсем недавно было его неприступной резиденцией.
Из рассеченной брови текла кровь, заливая глаз и не желая останавливаться. Похоже, он все-таки просчитался, создавая щит. Смешно, великому магу недоступны заклинания исцеления. Но кровь и ссадины сейчас волновали Гефера куда меньше, чем вопрос, как выбраться из этой каменной западни. Он попытался применить разрушение - разлетевшиеся во все стороны осколки быстро убедили его в непригодности подобной магии в стесненном пространстве. Гниль и разложение практически не действовали на твердые камни. Плутая наощупь в поисках выхода, Гефер начал терять ориентацию, откуда-то накатила волна клаустрофобии. Глубоко вздохнув - надолго ли хватит воздуха?
– маг попытался успокоиться. К демонам воздух - взмахнув рукой, он создал перед собой огненный шар. В неровном свете камни словно плясали вокруг какой-то жуткий танец. Но он создал огонь не для того, чтобы вглядываться в подвижные тени. Подхваченный потоком воздуха, шар медленно плыл в сторону. Выход.
Гефер проследил за огненным шаром, позволив ему с тихим хлопком удариться о трещину в стене. Приложив ладонь к еще теплым камням, он начал замораживать часть стены. Смертельный холод - а следом новый огненный шар - добавить воды и снова заморозить - снова огонь, чтобы мельчайшие частички пара проникли глубоко в породу - и новая волна холода... Камень начал крошиться и осыпаться, огромную глыбу он нетерпеливо вывернул руками и оттолкнул в сторону силовым полем. И опять все сначала - вода, огонь, холод... Демоны, как медленно идут природные процессы! И как много сил нужно на постоянное колдовство... Гефер чувствовал, что пополнение резерва идет куда медленнее, чем расход - значит, его главная драгоценность, столб иерархии, разрушен. Жаль. Значит, надо постараться выбраться до того, как резерв закончится. Огонь, холод, огонь, отгрести в сторону каменное крошево, и снова - вода, огонь...
Время превратилось в вечность. Чтобы не сойти с ума, Гефер начал считать удары сердца: раз-два, вдохнуть, приложить руку к камню, три-четыре, заклинание холода; на счет девять убрать руку, десять - в другой руке готов огненный шар... О резерве не думать. Что будет, если резерв закончится до того, как он выберется отсюда, великий иерарх думать себе запретил. Он уже снял силовое поле для экономии энергии, он разгребал каменное крошево голыми руками, давая себе магическую передышку. И все же резерв таял слишком быстро. Или это его искаженное восприятие времени виновато? Когда, наконец, за откатившимся камнем и маленьким оползнем показались проблески света, Гефер был готов заплакать от счастья. Проход был все еще слишком узок для человека, и маг, нащупав чудом уцелевшую перевязь, выхватил нож и принялся срезать с себя доспехи. Собрав остатки магии, он послал вперед силовое поле - для того только, чтобы увидеть, как пыль и камни осыпаются внутрь, заваливая только что сделанный проход. Заскулив от отчаяния, Гефер принялся разгребать завал руками, уже не обращая внимания на сбитые в кровь пальцы.
Наконец, ему удалось просунуть наружу руку. Кроличья нора была все еще слишком узка. Он вытянулся, словно червяк, тщетно ища опору, чтобы вытолкнуть себя вперед. Магический резерв был пуст, как бездонный колодец. А ведь и надо всего силовой щит, чтобы раскидать камни, да чуть-чуть направленной левитации. Зажмурившись и стиснув зубы, иерарх щедро зачерпнул из резерва жизни. Все-таки есть польза в некромантии. Сколько лет он сейчас вычеркнул - не важно. Выберется - восполнит и этот резерв, уже много лет он пользуется магией для поддержания жизни. Разом больше, разом меньше - без разницы.