Когда дьявол пляшет
Шрифт:
Недалеко от переправы через Такэсиджи, в Диллсборо, дорога разветвлялась. В том месте хайвэй Двадцать три отделялся и уходил к Эшвиллю. Это был критически важный перекресток; немного дальше по дороге к Вэйнесвиллю стоял еще один подгород, и если послины заберутся настолько далеко, путь до города пройдет в основном по равнине. И к тому же в ущелье Бальзам-Гэп дорога пересекалась с автострадой Блу-Ридж-Парквэй. Поскольку она являлась дорогой снабжения большей части Линии Аппалачей, если послины до нее доберутся, то дальше им будет открыт путь почти что куда угодно. И как раз восточнее Вэйнесвилля они выйдут на межштатное
Из Эшвилля к Бальзамным горам шла часть дивизии. Но Эшвилль сам отражал мощные атаки с двух сторон и не мог выделить слишком много на это направление. Поэтому майор Митчелл решил отправиться по дороге на Бальзам, используя «ШеДо» и «МеталлШтормы», чтобы замедлить продвижение послинов. Программа была не без изъянов; основная дорога к ущелью Бальзам-Гэп не годилась для «ШеДо», что означало езду по бездорожью. А местность вокруг Бальзама была еще хуже той, что они преодолевали сейчас.
— Святый Боже, — произнесла Инди, глядя на собственный экран. — При дневном свете оно выглядит хуже!
Путь вниз от Бетти-Гэп представлял собой обычные для Аппалачей горные склоны, поросшие смесью горного лавра и лиственных деревьев и покрытые тонким слоем почвы на гнейсово-сланцевом основании; лучи утреннего солнца породили тонкий слой клочковатого тумана, который и дал Дымным горам их имя, и перламутровый свет придавал пейзажу почти нереальный вид. Особенно с учетом обстоятельства, что спуск в долину представлял собой перепад в шестьсот футов на расстоянии меньше мили и большей частью проходил по девственному склону. И выяснилось, что тонкий слой суглинка зачастую обладает тенденцией отрываться от скального основания и играть роль смазки, когда танк весом семь тысяч тонн пытается по нему проехать. Что иногда доводило людей до отчаяния.
— Сэр? — измученным тоном произнес Ривз.
— Поезжай медленно, — откликнулся майор. — Если начнет сносить, просто… дай задний ход.
— Есть, сэр, — сказал рядовой и легонько поддал оборотов на холостом ходу. — Конечно, я могу врубить повышенную передачу и съехать вниз по-настоящему быстро.
— Кончай шутить, а? — сказала Инди. — Я и так удивляюсь, как мы еще не запороли гусеницу или подвеску; я не желаю даже думать о том, что может случиться, если мы свалимся на дно долины на скорости девяносто миль в час.
— Просто… езжай помедленнее, Ривз, — повторил майор, ухватился за подлокотники сиденья и откинулся на его спинку.
— В такой момент Бан-Бан выдал бы что-нибудь остроумное, — сказал Прюитт и вжался в спинку сиденья вслед за майором. — Но в данную минуту я слишком сильно трушу, чтобы родить хоть что-то.
— Представь, что катаешься на лыжах, — пробормотал Ривз.
— Не думаю, что эта штука подходит для слалома.
— Капитан Чен! — произнес Митчелл, переключившись на частоту «Штормов». — Мы собираемся попытаться спуститься по этому склону. Вдоль гребня идет дорога, с которой ваши танки должны справиться; я предлагаю вам попробовать сначала ее, чем изображать катание с горки на санях после нас.
— Согласна, — ответила Чен. — И… удачи.
Уэнди пролезла между двух детей и прошла к выходу из пещеры. Ей следовало спать без задних ног, но она внезапно пробудилась минут десять назад и уснуть больше не смогла. Элгарс несла вахту и смотрела на восток, где уже можно было различить первые проблески зари. Освещение Франклина не горело, но по всей долине полыхали пожары, послины имели такую же склонность к поджогам, как и наемники Старого Света. Движение их масс далеко внизу было едва различимо, но она знала, что тысячи, десятки тысяч, миллионы послинов текли мимо них на север, в направлении Ноксвилля и Эшвилля. Многие из них, вероятно, втекали в их бывший дом.
Она посмотрела на часы и кивнула. Наверное, ее разбудило именно это.
— Уже произошло? — спросила она.
Элгарс отрицательно помотала головой.
— Я полагала, ей следовало грохнуть минут пять назад.
— «Тут полагалось раздаться громовому бу-бум», — нараспев произнесла Уэнди. — «Где этот самый громовой бу-бум?»
— Марсианин, да? — спросила Элгарс.
— Ты помнишь?
— Не-а, я смотрела его, когда как-то приглядывала за детьми, — сказала капитан. В это время пол пещеры слегка задрожал, затем вздрогнул посильнее. По ощущениям это напоминало очень слабое землетрясение На востоке мигнула вспышка света, участок земли немного просел, затем на его месте сформировался гигантский дымящийся кратер.
— У меня двойственное чувство на этот счет, — немного погодя произнесла Уэнди. — Я только что потеряла немало друзей. Людей, которые мне не безразличны. С другой стороны…
— С другой стороны, они уже были мертвы, — сказала Элгарс. Она встала и отряхнула седалище. — Или все равно что мертвы. Большинство из них стало бы фуражом для послинов. И мы не дали их так использовать. И кто знает, сколько послинов мы там уложили. Нет, это не выглядело красиво. Война красивой не бывает.
— Тебе легко говорить, — буркнула Уэнди. — Там были мои друзья.
— Уэнди, за исключением тебя, Шари, и детей, и… — Она остановилась, сосчитала на пальцах, затем кивнула: — Папы О’Нила, Кэлли, Мосовича и Мюллера, люди, которых мы только что похоронили, были единственными людьми, которых я знала на всем свете. Мы, я, только что похоронили всех моих медсестер, всех моих докторов, всех моих психотерапевтов под миллионами тонн камня. Их, вероятно, никогда не извлекут оттуда; просто поставят памятник со списком имен. Я сделала это. Собственными руками. И если ты думаешь, что у меня нет с этим проблем, то ты не тот друг, которым я тебя считала. Но если бы мне пришлось сделать это снова, я бы снова это сделала. Потому что это было правильное решение. И нравственно, и тактически.
— Ты говоришь это так уверенно, — тихо сказал Уэнди.
— Поэтому мне и платят большие баксы, — фыркнула Элгарс. — Твоя очередь караулить. Заступай на вахту и подумай обо всем этом следующие несколько часов. Затем отдохни немного; до Джорджии путь неблизкий.
Оростан пришел к выводу, что в работе с индоями единственным инструментом должно быть терпение. Было ясно, что инженеры работают так быстро, как могут, поэтому ему не оставалось ничего другого, как просто стоять и терпеливо наблюдать. И с приходом зари мост — наспех сооруженная полоса из двутавровых балок, выдранных из близлежащих домов, и досок, — был почти готов.