Когда ночи мало

Маркус Венди

Знай, Эли, ты создана для меня. Я знаю, что ты мне необходима. Я люблю тебя и молюсь о том, чтобы ты смогла полюбить меня в ответ.

Я буду часто думать о тебе. И чтобы ты знала это точно, я собираюсь звонить тебе на мобильный каждый вечер приблизительно в десять часов (если только не будет каких-нибудь случаев, угрожающих жизни моих пациентов). Не бери трубку. Просто знай, что тысячи раз я буду думать о тебе целыми днями и ночами и в этот конкретный момент ты у меня на уме.

Я прилагаю одну из своих кредитных карточек. (Карточка с твоим именем должна прибыть

через несколько дней.) Пожалуйста, используй ее, если нужно, на что хочешь и что не может ждать до моего возвращения. А я вернусь. И что бы ни случилось между нами, я буду рядом, и предложу тебе ту помощь, которую ты позволишь, я хочу играть активную роль в жизни нашего ребенка.

До встречи.

Люблю тебя.

Джаред».

Эли откинулась назад, взяла пластиковую карточку и повертела ее в пальцах. Для мужчины, жена которого в кратчайший срок опустошила его кредитки, это было выражением полного доверия. В тот вечер, когда мобильник зазвонил точно в десять часов, Эли захотелось ответить, сказать Джареду, как она оценила его письмо и его веру в нее.

Но, следуя его инструкциям, она этого не сделала.

Однако четыре недели спустя Эли ответила на телефонный звонок, когда он прозвучал на два часа и двенадцать минут позже и Джаред не ответил на три эсэмэски.

С первым же звонком она схватила телефон с подушки:

– Алло.

– Я боялся, что разбужу тебя, – сказал Джаред.

– Как будто я могу заснуть, думая, что с тобой, возможно, что-то случилось. – Ее тело расслабилось от облегчения, когда она услышала его усталый голос.

– Эй. Ты не должна была отвечать, когда я звоню.

– Ты в порядке?

– Все хорошо. Просто занят. Три огнестрельных ранения и попытка самоубийства. – Кто-то говорил у него за спиной. – Дайте мне минуту, – ответил Джаред.

– Я не хочу тебя задерживать.

Джаред понизил голос:

– Я скучаю по тебе.

– Я тоже по тебе скучаю. – Вот и все. Эли хотелось сказать, что она любит его и, несмотря на все, что произошло, никогда не перестанет любить. Что она готова согласиться на совместное проживание, если он будет выполнять определенные правила. Что, может быть, будущее не должно быть так уж тщательно спланировано, и они могут начать путешествие в мир родительской любви вместе и посмотреть, куда это путешествие их заведет.

– Мне пора идти, – сказал Джаред. – Скоро увидимся.

Если бы только Эли могла заставить себя поверить ему.

В четыре часа утра, с затуманенными глазами и готовый тотчас уснуть за рулем, Джаред подвел автомобиль к подъездной дорожке своего нового дома. Фонари его машины осветили снежный сугроб. Передняя тропинка была расчищена. Приятный сюрприз, поскольку он не сказал никому, когда приедет.

Джаред не говорил с Эли эти шесть недель, кроме одной короткой беседы, он не знал, что она думает или планирует, и это выводило его из себя. Он представлял все возможные сценарии, плохие и хорошие. Жить отдельно, делить опеку над ребенком. Жить вместе – его личный выбор. Что, если она будет настаивать на отдельных спальнях? Что, если она предпочтет судиться за опеку над ребенком? Что, если она уехала из города, и он никогда больше ее не увидит?

Нет, этого не может быть, он доверял Эли. Она никогда так не поступит.

Измученный Джаред вытащил свой маленький чемоданчик с заднего сиденья и вылез из машины. Подойдя к садовому гному у парадного крыльца, он потянулся к его спине и открыл потайной ящичек, как его проинструктировали, чтобы вынуть ключ.

Джаред тревожился, что ему придется ждать, пока разгорится печка, и мысленно сказал спасибо тому, кто забыл отключить термостат. Затем он направился наверх, рухнул лицом вниз на кровать в спальне и крепко уснул.

Джаред не представлял себе, который час был, когда он проснулся, но яркий солнечный свет бил ему в глаза. Первой его покупкой станут темные шторы, подумал он и вдохнул аромат французских тостов. Не может быть. Он принюхался снова. Точно. Французские тосты с ванилью, такие, как он любит.

Эли.

Джаред вскочил с кровати и бросился вниз по лестнице на кухню.

Она стояла у плиты в фланелевых брюках и облегающем розовом топе, который подчеркивал ее выросший животик и набухшую грудь. Из маленького радиоприемника на стойке лилась музыка. Эли двигала бедрами в такт. Она прекрасна. Любовь его жизни. Его будущее.

Джаред прислонился к дверному проему и не мог насмотреться.

Внезапно Эли повернулась к нему с удивленным видом:

– Ты вернулся.

– Я же говорил тебе, что вернусь. – Чтобы завоевать доверие Эли, потребуется время. – Я никогда больше не солгу тебе. Никогда.

Эли подвинула сковородку, выключила радиоприемник и посмотрела на него.

– Так что, когда я буду огромной и жирной и спрошу тебя: «В этих штанах у меня не слишком большая задница?» – ты ответишь мне правду?

Он кивнул:

– Да. Пока ты понимаешь, что, когда я смотрю на тебя, я вижу, как ты красива.

Эли слегка улыбнулась ему:

– Я так по тебе скучала.

– Я тоже по тебе скучал. – Джаред открыл объятия, и она окунулась в них, прижалась к нему так же крепко, как и он к ней.

– На ощупь кажется, что ты похудел, – заметила Эли.

– Потому что у меня была сумасшедшая работа и не было тебя, чтобы напомнить мне, чтобы я поел. – Он поцеловал ее в макушку.

– Я никогда не переставала, – сказала Эли ему в плечо.

– Что?

– В твоем письме. Ты писал, что надеешься, что я найду способ снова полюбить тебя. Но я никогда не переставала тебя любить.

Джаред отодвинулся.

Она смотрела на него глазами полными слез.

– Ты хочешь сказать?..

– Я люблю тебя, Джаред. – Эли взяла его руку и положила ее на живот. – Мы любим тебя. И ты нам нужен, обоим.

Его сердце часто билось от радости. Джаред притянул Эли и снова обнял ее.

– Ты меня получила.

Днем и ночью, каждую минуту, от теперешнего мгновенья и до конца жизни. Джаред прижал ее крепче, совершенно счастливый и готовый оставаться в таком положении до изнеможения.