Когда осенние печали. Часть 2

Пиженко Эвелина Николаевна

Как будто в отместку, Анна говорила, не останавливаясь… Она чётко, не терпящим возражений тоном перечислила все причины, почему этот дом не вызывает у неё чувства симпатии. Любой лектор, читающий лекции по архитектуре, очень удивился бы, узнав, что её речь не имела предварительной подготовки. Любой дизайнер по внутренней отделке жилых помещений мог сказать сейчас «браво» этой женщине, выдающей высший класс красноречия и знания интерьерной эстетики. За каких-то десять минут она разбила в пух и прах и проект, и его исполнителей, и заказчика.

Во время всей речи Лапин не сводил с неё пристального

взгляда, и было непонятно, чего в этом взгляде больше – удивления или восхищения.

Казалось, что он уже не слушает, о чём говорит Анюта…

– …Понимаешь?.. – закончив говорить, она посмотрела на него с вызовом. Лицо её покрылось ярким румянцем, глаза блестели, выбившиеся из-под заколки волосы мягкими прядями спускались от висков к плечам…

– Понимаю.

…Неожиданно шагнув к женщине, Леонид остановился так близко, что Анна почувствовала его дыхание. Он поднял руку и, коснувшись её затылка, одним движением пальцев довольно умело раскрыл заколку – освобождённые из тесного плена волосы рассыпались по спине и плечам… Не в силах отступить назад, Анюта смотрела на него широко раскрытыми глазами…

Она даже не услышала, как заколка выскользнула из его рук…

Взяв её лицо в ладони, Леонид прильнул к её губам… Его поцелуй был нежным, в нём не было ни тени грубости, ни малейшего натиска… Раздражение в одно мгновение сменилось непривычной для неё покорностью…

Аня невольно закрыла глаза.

…Он целовал её довольно долго – она даже не заметила, когда его руки переместились на плечи, а затем кольцом обхватили тело… Когда он нехотя отстранился, она подумала, что это «нехотя» относится и к ней самой.

– Наверное, я должна дать тебе пощёчину?.. – глядя на него чуть помутневшими от охватившего её блаженства глазами, прошептала Анна.

– Прости меня… - несмотря на эти слова, в лице Леонида не было и тени сожаления о содеянном, - Но я не смог удержаться…

Отняв руки от Анюты, он ещё несколько секунд стоял на месте, как бы не решаясь обнять её снова, но, сделав над собой усилие, шагнул назад. Анна больше не проронила ни звука и нарочно опустила голову… Она понимала, что должна возмутиться, хотя бы для приличия… но поступок Лапина вызвал в ней только смятение. Она поймала себя на мысли, что ждёт от него повторения…

Она вдруг представила себя со стороны… Одетая в обыкновенное, с пелериной и капюшоном, пальто – в таких пальто ходит добрая половина всех женщин, одевающихся на вещевых рынках… Наверное, она смотрится сейчас нелепо рядом с Лапиным, «упакованным» по последнему слову моды в длинное чёрное пальто, модные брюки, дорогой свитер…

– Наверное, нам пора… - бросив на него короткий взгляд, Аня, тем не менее, не сдвинулась с места.

– Да, пожалуй… - судорожно сглотнув, Леонид как бы нехотя прошёл к двери и, распахнув её, посторонился, - Идём…

По винтовой лестнице они спускались молча. Сойдя с последней ступеньки, Лапин подал идущей следом Анне руку. Приняв его жест, она тут же направилась к входной двери. Кажется, она только сейчас начала осознавать, что там, наверху, произошло нечто, выходящее за рамки просто дружеских отношений с Леонидом. И что она совершенно не знает, как себя вести.

Неожиданно сам Лапин сгладил напряжённую обстановку. Усевшись в автомобиль, он как ни в чём не бывало помог Анюте пристегнуться и, повернув в замке зажигания ключ, ещё раз окинул взглядом здание.

– Значит, ты считаешь, что дом – фигня?

– Я так не сказала, - почувствовав облегчение от его непринуждённого тона, Анюта чуть улыбнулась. – Я лишь сказала, что это безвкусица. Фигня, на мой взгляд, имеет несколько иной смысл.

– А на мой взгляд, это одно и то же, - Леонид неожиданно рассмеялся, - но, если честно, ты меня просто поразила. Откуда столько познаний? Ты же не архитектор!

– Разбираться в искусстве меня учила мама. Она большая эстетка. У нас дома огромная библиотека, множество энциклопедий, учебных пособий, в том числе и по архитектуре. Я, конечно, не строитель и не скульптор… Но отличить барокко от рококо могу.

– Я всё больше и больше восхищаюсь тобой… - он смотрел на неё снова пристально, так, что у Анюты перехватило дыхание.

– Глупости. До революции эти мелочи знала каждая выпускница института благородных девиц.

– Так то до революции…

– Ты хочешь купить и этот дом? – Аня решила переменить тему. – Или уже купил?

– Да нет, - усмехнувшись, Лапин махнул рукой, - ни то, ни другое. Я же купил, ты видела мой недострой… А это – дом моего очень хорошего знакомого. Я хотел посоветоваться насчёт внутренней отделки. Мне понравилось, как Игорь отделал свой дом, хочу себе так же – пол, стены, потолки, заодно хочу лестницу перестроить под винтовую. Вот и решил спросить твоего совета. Вот и весь секрет… А ты решила, что я такой-сякой буржуй, дома посёлками скупаю?

– Нет, конечно… - Анна снова смутилась – Лапин попал в точку.

– Нет, Анюта, я, может, и рад бы, но у меня сейчас другие проблемы. Я купил ещё здание под казино. И мне его тоже нужно будет перестроить, совсем чуть-чуть. И по поводу него я тоже хотел посоветоваться с тобой.

– Странно.

– Что странно?

– Что ты советуешься со мной. Почему не с Милой? – при упоминании жены Лапина Аня опустила взгляд.

– Милка? – Леонид пожал плечами, - Милка хорошо в тряпках разбирается, в брюликах… А вот что касается домов и квартир… Её приведи в готовое – будет жить и хранить очаг. Но насчёт ремонта полный ноль. Я уже молчу про барокко…

Едва удержавшись, чтобы не рассмеяться, Анна ещё ниже опустила голову. Да, действительно… она и сама заметила, что все решения в семье Лапиных принимает Леонид. А Мила… она хорошая хозяйка, мать, жена… Но в вопросах семейного устройства ей далеко до Анны. Да и по части образованности Анюта с лёгкостью может дать фору Людмиле… Жена Леонида, и правда, очень хорошо разбирается в моде… но говорить с ней об искусстве – бесполезное дело, ну, разве что о кулинарном.

Нет, даже без лишней скромности Анюта – настоящий знаток и советчик в заведомо «мужских» делах. Не зря Саша называет её своим командиром.