Когда подует ветер
Шрифт:
На другой день ребята приехали на свалку еще раньше. Чуть занялась заря. Их уже тянуло к кораблю каким-то магнитом. Они на полном серьезе считали его уже своим.
Забравшись на корабль, они нажали следующую пластину. И тут, наконец, получили то, чего уже давно ждали. Их вниманию предстал собственно сам пульт управления кораблем. Ребята сразу поняли что это. Он величественно выехал из противоположной от пластин стены перед столом с синими шарами. Стол оказался на середине комнаты. А пульт примыкал к противоположной от него стене. Пульт замер. Состоял он из двух удобных белых кресел и немного наклоненной к ним стойкой. Эта стойка буквально заворожила ребят буйством самых разных красок. Здесь было великое множество разноцветных лампочек, кнопочек, пластин, таких же, как и на стене. Но особое внимание ребят привлекли два отпечатка ладоней рук посередине пульта. Они были выполнены как будто в застывшем гипсе.
– Удивительно… – прошептала Эльвира. – Руки… руки инопланетян…
– Да… Но они совсем как наши… – ответил Серге и, растопырив пальцы, поднес свою ладонь для сравнения.
Ему хотелось положить ее в слепок. Но он не решался. Какой-то неосознанный страх сковал все его тело. Ребята, как завороженные, смотрели то на свои ладони, то на каменные.
– Интересно, как управляется корабль? – спросила Кетни.
– Я бы не удивился, – проговорил Томас, – если бы он оказался способным к считыванию мыслей. Что если эти руки – путь, чтобы передавать кораблю свои импульсы, желания… свои мысли…
– Своеобразная телепатия? – усмехнулся Серге. – Впрочем, в наше время это не такая уж и фантастика.
Не успел он договорить, как неожиданно, неизвестно откуда раздалась мелодичная, веселая музыка. Она полилась, заполняя собой все пространство корабля. Ребята стали испуганно оглядываться. Эля прижалась к Томасу.
– Что это? Здесь кто-то есть? Кто-то включил музыку?
Томас огляделся.
– Не думаю. Просто… кажется, этот корабль даже «умнее», чем мы думали. Наверное, он «хочет дать нам понять», что мы мыслим в правильном направлении.
Он внимательно прислушался к музыкальному ряду и до него дошло, что музыка не просто не режет слух, она не какая-нибудь особенная, отличающаяся от земной музыки. Она напоминала классическую мелодию. Ему даже показалось, что он слышит скрипки, фортепиано, тромбон, флейту, другие земные музыкальные инструменты. Он закончил музыкальную школу по классу фортепиано, знал много классических произведений, имел абсолютный музыкальный слух, поэтому мог разбираться в этом.
Эля тем временем посмотрела на него округлившимися глазами и проговорила, извлекая его из задумчивого состояния.
– Что значит «хочет дать нам понять»? Ты что, Томас? Это – всего лишь машина! Груда железа!
Парень не успел ей ничего ответить, как неожиданно веселая музыка сменилась на медленную и какую-то тяжелую. Это была уже не музыка, а просто набор каких-то монотонных противных звуков. Кирк не мог этого вынести и закрыл уши руками. В глазах его заблестели слезы.
– Он обиделся… Томас, он обиделся…
– Да, Кирк, – ответил Томас и колко посмотрел на Эльвиру. – Ты обидела его.
Девушка выпучила на него глаза.
– Я обидела?! Кого? Железяку? Да ты что?! Невероятно! Ты, Томас, поспешил вернуться в детство. Я ухожу отсюда! Это просто какой-то сумасшедший дом!
Она бросилась к люку и выскочила наружу. Ребята растерянно переглянулись. Потом Кетни сказала:
– Я пойду с ней. Ее нельзя оставлять одну.
Серге задержал ее за руку.
– Кетни, не уходи. Как вы доберетесь до города?
– Не переживай, Серге, поймаем попутку. Мне не хочется уходить. Но она – моя подруга. Я не могу бросить ее.
Девушка ушла. Томас взглянул на огорченного Серге.
– Ну, что же ты? Иди за ней. Тебе же хочется догнать ее.
Серге покраснел и опустил голову.
– Нет. Ничего. Думаю, они доберутся сами. И потом, уверен, что Эля сейчас обливается слезами. А женские слезы не по мне. Никогда не умел утешать их.
Томас огляделся по сторонам. Музыка все не умолкала, и у него начинала уже болеть голова от этих омерзительных звуков. И тогда, он обратился к кораблю:
– Послушай меня, мы не знаем, как тебя зовут.…Но мы очень уважаем в тебе уникальную «умную» машину, равную нам. Прости, пожалуйста, нашу подругу. Она обидела тебя по незнанию. Просто, она еще не поняла тебя. Не узнала до конца. Но она поймет, обещаю тебе. Прости ее.
Удивительно, но нудные звуки прервались. А в комнате воцарилась кромешная тишина. Ребята ошарашено переглянулись.
– Вот это да, – проговорил Энтони, – а ты оказался прав. Это действительно умная машина. И что же, ты думаешь, она управляется телепатией?
– Наверное. Впрочем, мы всегда могли бы проверить это.
– Проверить? Ты что, серьезно?
– Тони, вообще-то я не расположен шутить. Но лучше я помолчу. А то рискую опять нарваться на оскорбления типа того, что услышал от Эли. Не хочу, чтобы меня считали сумасшедшим.
– Тебя никто таким и не считает, – проговорил Серге. – Думаю, не открою сейчас большого секрета, если скажу, что каждый из нас в тайне уже подумывал о возможности полета на этом корабле.
– Да… – подтвердил Энтони. – Мыслишки были. Но в то же время я осознавал, что это слишком фантастичная возможность.
– А почему фантастичная? – возразил Кирк. – Ничего фантастичного. Если корабль исправен, мы могли бы слетать в космос. Почему нет? Заглянем в черное небо. Посмотрим на звезды вблизи.
Томас покачал головой.
– Кирк, это легче сказать, чем осуществить в реальности. Так или иначе, не будем торопиться. Мы еще многого не поняли в этом корабле.
Они решили оставить пока пластины, которых было на стене великое множество и перешли к обследованию шаров на столе. Ребята удобно расположились в трех креслах около него. Томас нажал на кнопку перед первым шаром. Тут же шар засветился изнутри переливающимся, синим светом, а потом вдруг превратился в экран с объемным изображением. И то действо, которое увидели ребята, они просмотрели, как запись на цветной видеопленке.