Когда пробудились поля. Чинары моих воспоминаний. Рассказы
Шрифт:
Многие засмеялись. Кондуктор заскрежетал зубами и проговорил:
— Придется позвать полицию. — И он направился в находившийся поблизости персидский ресторан звонить в участок.
— Пусть ведет полицию, — процедил сквозь зубы Дарбар Сингх — флейтист. От него несло винным перегаром. — Чихать я хотел на полицию и на кондукторов! Все знают — Дарбар Сингх никого не боится! В день «холи» я разбил морду одному мадрасцу. Он, подлец, сказал, что стукнет меня, а стукнул я, да еще как! Кровь фонтаном! На другой день
Какой-то мужчина ответил ему:
— Он ушел за полицией.
— Ну и пусть идет. Пусть приводит кого угодно — Дарбар Сингх всем разобьет голову.
Кое-кто начал подзадоривать флейтиста:
— Вот это смелый человек, такой не струсит, против десятерых устоит!..
— Спросите, спросите у того мадрасца. Он сказал мне: «Ты ударил меня?» Я ответил: «Да, я тебя ударил. Сегодня ударил и завтра могу ударить. Меня зовут Дарбар Сингх. Я флейтист, весь Бомбей меня боится…»
Джунаркар сказал:
— Ну, я ему покажу, этому кондуктору, с кем он имеет дело.
Тут всех словно прорвало. Каждый рассказывал о своей смелости. Только один железнодорожник молчал. Окружающие даже не замечали его. Я тоже не обращал на него внимания и разглядывал седую старую женщину-синдхи, которая в молодости была, должно быть, очень красива. Рядом с ней сидела чета новобрачных, приехавшая другим автобусом. Они забыли обо всем на свете и любовались только друг другом. Да, молодая женщина была красива!..
Передо мной вдруг возник образ другой девушки, столь же прекрасной, которую я встретил однажды в Бомбее лет десять назад. Я перенесся мысленно в те годы.
По-прежнему ли красива моя любовь? К кому обращает теперь свой взор?.. О, зачем сейчас, в тишине ночи, как отзвук уходящего вдаль поезда, возвратились и разбудили меня воспоминания о пережитом в двадцать лет? Воспоминания об ушедшей любви. К чему? Ведь ничего не осталось: ни роз, ни звезд, ни поцелуев… Только последний автобус, отправки которого я жду…
Я взглянул на молодых людей. Нет-нет, это не она! Конечно же, не она… Я отвернулся и начал смотреть в окно.
Кондуктор возвратился с полицейским инспектором и тремя дорожными полицейскими. Все сразу приумолкли, лица испуганно вытянулись. Джунаркар и Дарбар Сингх, которые хорохорились больше всех, мгновенно утихли, как зайцы перед питоном. Дж. Дж. Шах несколько раз отер со лба пот. Его жена что-то говорила ему шепотом на гуджарати, по-видимому, успокаивала.
Войдя в автобус, инспектор тут же приступил к делу.
— Почему столько народу? Прошу лишних освободить места…
Все молчали.
Тогда он обратился
— Кто сел в автобус позже остальных?
Кондуктор указал на Дж. Дж. Шаха.
— Вот он!
— Кондуктор врет, господин инспектор! — ответил Дж. Дж. Шах, сжимая кулаки. — Я уже давно сижу здесь вместе с женой, спросите ее… — Он кивнул на жену.
Инспектор усмехнулся.
— Сказано выходи — значит, выходи!
— Но…
— Никаких «но»!
— Но со мной моя жена.
Госпожа Шах сказала:
— Я доеду домой одна, не спорь.
Дж. Дж. Шах осуждающе посмотрел на жену и прошипел:
— Я редактор газеты «Нав Бхарат» — представитель общественности, и этого так не оставлю!
— Ну вот что, — сказал полицейский инспектор, обращаясь ко всем сразу. — Я устал не меньше вас и должен был давно уже смениться. Но тут пришел кондуктор. Не задерживайте меня, говорите быстрей, кто пришел позже.
Все молчали.
Кондуктор посмотрел на Джунаркара и сказал:
— И этот тоже.
— Я… я… самый первый сел в автобус, господин инспектор, — умолял продавец манго полицейского, — он был еще совсем пустой, когда я сел…
— Выходи, — отрезал инспектор.
— И вот этот — Дарбар Сингх. — Кондуктор, оказывается, знал его имя. Флейтист поправил свой тюрбан, взял футляр и вышел из автобуса.
Кондуктор повернулся и посмотрел на меня. Я не на шутку испугался, но все же заставил себя улыбнуться. Тогда он прошел вперед и высадил патана — продавца овощей. Затем стал выталкивать стиральщика белья Катти Лала. Тот процедил сквозь зубы:
— Подойди как-нибудь к дому номер семь, я тебе покажу…
Кондуктор испуганно посмотрел на полицейского и сказал:
— Вы только послушайте, господин инспектор, он еще и угрожает…
— Что ты сказал? — обратился инспектор к Катти Лалу. Потом положил ему руку на плечо и приказал одному из полицейских:
— Отведите в участок и всыпьте ему двойную порцию.
— Нет-нет, господин инспектор, вам я подчиняюсь, — запричитал Катти Лал.
Кондуктор снова посмотрел на меня. Я опять улыбнулся и заговорщически поманил его пальцем. Он наклонился, а я вытянул шею.
— Человек, который смотрит в окно, — шепнул ему я, указывая глазами на доктора Камту Прасада, — приехал другим автобусом.
Тот схватил Камту Прасада за плечо:
— Выходи!
— Но… но, честное слово, я пришел раньше всех, вы можете спросить у него, — сказал доктор, показывая на меня.
А я… я смотрел в окно. Прогнать молодоженов не осмелился даже кондуктор. Он несколько раз проходил мимо них, останавливался, но затем смущенно отходил.
Миновав чету новобрачных, кондуктор стал высаживать из автобуса еще двоих. Они призывали в свидетели самого аллаха, но тщетно. Кондуктор теперь был глух и нем.