Когда сойдутся тени
Шрифт:
— Ну, что, куда мы теперь? — нарушил молчание Мас.
— Куда уж теперь… Залезем в болота по самую макушку, — проворчал, как всегда, Смаик. Но на его слова никто не обратил внимание. Привыкли.
— Будем двигаться этим ущельем, — спокойно объяснил Джейк.
Ему не возразили. К словам Джейка относились с вниманием и почтением.
— Нам бы добраться до холмов Наах-Сеа, Белый Пух. По-настоящему в безопасности мы будем только там, — продолжил Джейк.
— Это будет половина пути, — уточнил Мас.
— Самая опасная половина, —
— Джейк, куда мы попадем, если станем двигаться этим ущельем? — спросил Марк.
— В болота. Ты сам знаешь.
— А нам действительно туда надо? — опять спросил Марк.
Джейк помолчал, отхлебнул из кружки чай и, наконец, ответил:
— Мне и самому не ясно. Но я видел ангела, который указывал нам путь. Остается только доверять и слушаться. Сейчас мы в безопасности благодаря тому, что послушались и спустились в ущелье. И мы имеем возможность поесть и отдохнуть. Это неплохо. Потом будем двигаться дальше так, как укажет Создатель. И вполне возможно, что путь придется продолжить ночью. Потому все должны быть готовы.
Марк покачал головой и сказал:
— Видно, придется не спать вторую ночь.
— Ты не спал прошлой ночью? — удивленно спросила Кей со ступенек фургона.
— Не пришлось. Места здесь опасные, — ответил он и повернулся к Джейку, — Как Мэн?
— Все будет хорошо. Думаю, пару дней отлежится и встанет. Рана чистая, осложнений быть не должно, — спокойно проговорил Джейк и добавил, — места здесь действительно стали очень опасными.
— Все это уже поняли… Что тут непонятного… Испоганили всю землю ящерицы эти летючие… Чтоб их зараза побрала, — Смаик говорил негромко, но все слышали, — пойду я, помою посуду, помогу хоть Кей. А то, как жрать — так все, а как посуду мыть — так бедной девочке…
Кей ничего не сказала. Смаик после каждого ужина мыл посуду, много ворчал, подгонял тех, кто медленно ел. И сколько Кей ни уверяла его, что ей совсем не трудно вымыть миски и котел, все было напрасно.
Грэг уснул сразу, как только Кей искупала его, вытерла полотенцем и уложила в кровать. Малыш трогательно обнимал игрушечного зайца, его каштановые, отросшие до плеч локоны разметались по подушке. Он сладко сопел — Кей не удержалась, поцеловала его беленькую, мягкую щечку. Мальчик горестно и протяжно вздохнул во сне. «Намаялся сегодня, маленький, из-за этих зменграхов», — подумала Кей.
Костер потушили, но у Самэйна наготове были факелы, на случай нападения. Половина воинов легла спать, остальные бодрствовали с оружием в руках. Джейк находился около раненого в своей повозке.
В фургоне Кей уютно потрескивал в печке огонь, блестел начищенными боками кофейник, полный только что сваренного кофе, вкусно пахло травами. Наконец-то хоть немного улеглись волнения этого тяжелого дня. И, хвала Создателю, они все живы! Кей с радостью думала об отдыхе в теплой постели и о том, что вот теперь она так
Она уже допивала свой кофе, когда кто-то тихонько стукнул в дверь. Отодвигая засов, Кей спросила:
— Кто это?
— Марк.
Он вошел в фургончик, поморщившись, стянул ботинки и устало сказал:
— Надо, чтобы ты осмотрела мою ногу. Мне кажется, что я ранен. Вернее я уверен в этом.
— Что же ты так поздно спохватился? — Кей тревожно оглядывала его, пытаясь понять, куда же его ранили.
— Я не сразу заметил. Рана небольшая, так, порез наверное. Над коленом правой ноги. Поначалу нога и не болела, — Марк медленно и осторожно стянул с себя плотные, замызганные кровью и грязью брюки и остался в одних коротких, полотняных подштанниках.
— Штаны придется выбросить, — с сожалением сказал он, — хорошо, что я взял запасные.
В фургончике было сумеречно, горела только одна свеча и пробивался свет из-за печной дверки. Кей зажгла еще три свечки, достала из сундука деревянный ящичек с лекарствами, вымыла руки. Марк сел на сундук у входа. Он выглядел уставшим, подбородок его зарос щетиной. Осматривая рану, Кей сказала:
— Глубоко, но не страшно. Надо промыть и зашить. Чем тебя ранили?
— Мечом, надо думать, — Марк усмехнулся, но тут же поморщился, когда Кей стала вычищать рану марлевой салфеткой, пропитанной лекарством.
— Я постараюсь осторожно, потерпи чуть-чуть, — проговорила она негромко, — почему ты сразу не пришел ко мне или к Джейку? Инфицированная рана будет долго заживать.
— Кей, ну разве это рана, — тихо и снисходительно сказал Марк, — рана у Мэна в плече — дырка от стрелы. А это — так, ерунда…
— Ничего себе ерунда… Швов пять получится, наверное.
— Это Джейк еще до ужина заметил мою хромоту. Велел обратиться к тебе, сказал, что ты справишься.
Марк был так близко, что Кей почувствовала, как задрожали ее руки. Он сидел на длинном сундуке, вытянув вперед раненую ногу и прислонившись спиной к стене, и темные пряди волос падали ему лоб, а в глазах плясали огоньки свечи. Кей притягивали его сила и мужество, она понимала, как он желанен и дорог ей. Она сидела рядом с ним и слышала его дыхание. Прикасалась к его коже, обрабатывая рану, и сердце ее билось, точно пойманная в клетку птица. Она любила его, она крепко любила Марка.
Наконец, работа Кей была закончена и, оглядев плотную, белую повязку, она сказала:
— Вот и все. Кофе будешь?
— Не откажусь, — Марк, морщась, спустил ноги с сундука на пол, — мне кажется, что ты слишком туго забинтовала.
— Так и надо. Ты собираешься всю ночь бодрствовать?
— Придется. Здесь, в этих местах нельзя задерживаться, надо ехать дальше. За ночь надо выбраться из ущелья. Джейк скажет, когда станет безопасно, и мы сможем тронуться в путь.
— Джейк говорил, что видел ангела, так? — осторожно спросила Кей.