Когда сверкнула молния
Шрифт:
— Джессика, мне нужно поговорить с тобой.
Я даже не представляла, что от меня нужно мисс Клеммингс. Ну ладно, признаю, что часть меня думала, что она собиралась отпустить меня до конца семестра из-за моего хорошего поведения. Потому что на самом деле я маленький ангелочек ... во время отбытия наказания. В отличие от моих друзей по несчастью.
В какой-то степени я отгадала.
— Это «У», — прошептала она.
Я непонимающе посмотрела на нее.
— «У», мисс Клеммингс?
Она продолжала:
—
И тогда я поняла, о чем она. Конечно. «У». Во время задержаний мы сидим в алфавитном порядке, и ребята на последнем ряду, чьи фамилии начинаются на букву «У», обычно становятся немного раздражающими. Они были неугомонными во время репетиций «Вестсайдской истории», шумными во время «Ромео и Джульетты», и совершенно грубыми во время «Нашего города». Сейчас драматический кружок репетировал «Конец игры», и мисс Клеммингс боялась, что этот беспорядок может выйти из-под её контроля.
— Я не хочу просить тебя об этом, Джессика, — сказала она, глядя на меня своими большими голубыми глазами, — но ты единственная девушка здесь, и я часто наблюдаю, что, если среди группы парней есть женщина, то концентрация тестостерона в воздухе уменьшается…
— Я согласна, — очень быстро сказала я.
Мисс Клеммингс удивилась. Потом испытала облегчение.
— В самом деле? Правда, Джессика? Ты не против?
Она смеётся надо мной?
— Нет, — сказала я. — Я не возражаю. Вовсе нет.
— Ох, — сказала она, положив руку на сердце. — Я так рада. Если можешь, просто сядь между Робертом Уилкинсом и Уэнделлом...
Я не могла в это поверить. Иногда твоя жизнь идет под откос, а потом раз, и всё становится отлично. Как по мановению волшебной палочки.
Я вернулась на свое место «М», взяла рюкзак и флейту и стала двигаться в сторону «У». В то время как я проделывала это, кто-то засвистел. Настолько громко, что руководитель драматического кружка обернулся и шикнул на нас. Несколько парней выставили ноги в проход, не давая мне пройти, однако стимулирующий удар в голень помог мне продвинуться дальше.
Я должна была сесть рядом с Робом Уилкинсом, поэтому все сдвинулись на одно место. Роб, казалось, не возражал. Он взял кожаную куртку — у него не было ничего: ни учебников, ни сумки, только шпионский роман в мягкой обложке, который он носил в заднем кармане джинсов — и снова сел, глядя на меня голубыми глазами, пока я закидывала свои вещи под сидение.
— Добро пожаловать в ад, — сказал он мне, когда я выпрямилась.
Я одарила его своей лучшей улыбкой. Парень, сидящий с другой стороны от него, увидел это и схватился за промежность. Роб заметил, посмотрел на него и сказал:
— Ты — труп, Уайли.
— Тссс, — прошипела мисс Клеммингс, хлопая в ладоши. — Если я услышу ещё одно слово, вы все получите дополнительную неделю.
Мы замолчали. Я достала учебник по геометрии и
И вдруг Роб наклонился и выхватил тетрадь с ручкой из моих рук. Он посмотрел на мою домашнюю работу, кивнул и перевернул страницу. Потом что-то записал и передал их обратно мне. Я посмотрела на запись.
«Вы вчера попали под дождь?»
Я смотрела на мисс Клеммингс. Не уверена, можем ли мы передавать записки во время задержания после уроков. Я никогда не слышала, чтобы кто-то пытался сделать это раньше. Но мисс Клеммингс даже не обратила внимания. Она смотрела, как Клэр Липманн читала очень скучный монолог из большого мусорного бака.
Я написала «Да» и передала тетрадь. Не очень-то и остроумно, но что ещё я должна была сказать?
Он что-то написал и вернул тетрадь. «Я же тебе говорил. Почему бы тебе не бросить толстуху и не прокатиться со мной после задержания?»
Боже мой! Он пригласил меня на свидание. Ну, вроде того. А также сказал бросить лучшую подругу.
«Ты с ума сошел, что ли?» — написала я. — «Эта толстуха — моя лучшая подруга».
Он долго писал ответ. Когда я получила тетрадь обратно, то вот что там было: «Боже, прости. Я понятия не имел, что ты такая чувствительная. Позволь мне перефразировать. Почему бы тебе не сказать своей бросающей вызов гравитации подруге пойти пешком, а самой поехать со мной после задержания».
Я написала: «Сегодня пятница, лузер. Ты думаешь, что у меня нет планов? Может, у меня есть парень».
Я подумала, что часть о парне его немного опешит, но он писал: «Да? Готов поспорить, что твой парень не восстанавливает Harley 1964 года в своем сарае».
Harley 1964 года? Мои пальцы дрожали так сильно, что я едва могла писать. «У моего парня нет сарая. Его отец — я решила дать своему парню впечатляющую родословную — адвокат».
Роб ответил: «Ну и что? Брось его. Поехали со мной».
Это произошло как раз в тот момент, когда Хэнк Уэнделл наклонился и сказал:
— Уайли. Уайли?
С другой стороны от Роба Грег Уайли наклонился и ответил:
— Пошел на фиг, Уэнделл.
— Вы оба, — прошипела я сквозь зубы, — заткнитесь, пока Клеммингс не посмотрела сюда.
Хэнк кинул бумажный мяч в направлении Уайли. Но Роб протянул руку и поймал его, прежде чем тот добрался до назначения.
— Ты слышал леди, — сказал он опасным тоном. — Брось это дело.
Уайли и Уэнделл медленно сползли вниз. Мальчишки. Мисс Клеммингс была права. Удивительно, что могло сделать немного эстрогена.