Когда завидуют мертвым
Шрифт:
— Да ладно. — Девушка улыбнулась. — Я понимаю, что он дурачится.
Улыбалась она как-то неестественно. Фальшиво. Видимо, нечасто ее лик посещала улыбка.
— Как вам удалось с морлоками справиться? — поинтересовался Николай, который чувствовал какое-то потаенное восхищение этой особой.
— Да ничего сложного. Опасен не морлок, а их количество и их засады. А в открытом бою все просто. Мочить актив. Тех, кто готов жертвовать собой ради победы остальных. Они распознаются по своему
— А почему Илья вас назвал Нордика? — спросил Варяг. — Как вас зовут?
— Я Наталья Родионова, — ответила она.
— Нордика значит «нордическая женщина», — добавил Крест. — Она раньше в группировке фашинов была. Потом как-то обстоятельства сложились, и ей жизнь спас Салах-Атдин. Это который «Ирбисом» командует. Я тогда с «Ирбисом» был. Ну, так и познакомились. Она немного свои взгляды пересмотрела и ушла от фашинов.
— Мы и раньше были знакомы. Просто твой склероз не дает это признать, — ухмыльнулась женщина. — Иль забыл маньяков, от которых меня спасал еще малолеткой?
— С черными сталкерами ты был, с «Ирбисом» был, — хмыкнул Яхонтов. — А с кем еще был?
— Да легче сказать, с кем не был. Вот с морлоками и пси-волками пока еще не был.
Он улыбнулся. На сей раз совершенно непринужденно. Казалось, присутствие Нордики его сильно радовало и он с трудом это скрывал. Во всяком случае, Людоед сейчас выглядел не таким воплощением цинизма и злобы.
— Наташа, ты лучше скажи, каким ветром тебя занесло сюда?
— Так я ведь тут недалеко живу теперь. Забыл?
— В Лукино, верно? И это, ты хочешь сказать, недалеко?
— За парком. Что тут. Две версты от силы, и все. Я за группой одной следила. Короче, где-то тут они склад нашли большой. Оптовый, что ли. Там консервы, барахло всякое, сигареты и прочее. Ну, думала поживиться. Короче, на большую стаю собак чуть не нарвалась. Спряталась в доме каком-то. А разведчиков тех собаки порвали. Мне долго пришлось сидеть. Темнеть начало. Решила переждать до утра. А тут вы. Думаю, лучше к вам. А то холод невмоготу совсем стал. Ну, вот и все.
— Ладно, Нордика. Мы все равно мимо Лукино едем. Аккурат к дому подвезем. Там кто сейчас обитает?
— Да никого. Несколько семей по подвалам прячутся. Я к одной престарелой паре прибилась. Помогаю им. Там сейчас спокойно. А вот в Балашихе… — Она покачала головой и, ухмыльнувшись, передразнивая Людоеда, посмотрела ему в глаза.
— Что там? — напрягся Крест.
— Листопад, — ответила девушка.
Илья резко переменился в лице. Он снова стал тем свирепым и безжалостным убийцей, к которому путешественники уже успели привыкнуть.
— Юра! — крикнул Людоед в сторону передней кабины.
— Чего?
— Когда выедешь
— Ладно.
— Что за листопад? — поинтересовался Варяг, которого, естественно, раздражало, когда в его присутствии говорили о чем-то, чего он не понимал.
— Листопад — это когда осенью листья с деревьев опадают, — угрюмо пробормотал Людоед.
— Ты что, издеваешься? Какая теперь осень с листьями?
— Да нет, Варяг. Просто там…
Луноход остановился.
— Улица, фонарь, аптека, — произнес Алексеев.
— Чего? — спросил Крест.
— Я говорю, поле, дуб, крест. Приехали.
Илья посмотрел в перископ.
— То самое место, — вздохнул он и, сев на свой ящик, достал карту. — Варяг, смотри. Вот мы здесь сейчас. Конец Измайловского парка. Сейчас поедете чуть направо, и будет шоссе. По столбам поймете, что это шоссе. Едете по нему прямо. Тут перекресток и гаражи. Гаражи раскопаны. Там снега мало. Встанете среди них и ждите. Там встретимся через четыре часа. Или раньше. Но не позже.
— Ты что задумал? — злился Яхонтов.
— Так надо.
— Кому надо? Мы и так много времени потеряли.
— Варяг, мне сейчас к тому дубу надо на пять минут. Потом я Наташу провожу. Потом разведаю путь. Нам ведь через Балашиху надо. А выходит, что это опасный путь. Вы, главное, стойте на месте и ждите. Что бы ни случилось. Сколько на твоих часах времени?
Яхонтов недовольно вздохнул и посмотрел на часы.
— Половина шестого. Двадцать семь минут, точнее.
Людоед достал из кармана своего мундира круглые часы на цепочке. Раскрыл крышку, кивнул и немного подвел их.
— Хорошо. Девять часов двадцать минут крайний срок. Если я не приду к тому времени, то забудьте меня и двигайтесь дальше. Но не через Балашиху. Поедете на север и сделаете крюк через Лукино и дальше на восток. Андрей, открой! — Он поправил свой черный берет на голове.
— Мне это совсем не нравится, — заявил Варяг. — Ты бы шапку взял, что ли.
— Да ладно. Я и так на всю голову отмороженный. Вы просто сделайте все так, как я прошу, и будет нам счастье, — ничего не выражающим тоном ответил Крест и вышел через открывшуюся аппарель.
Нордика последовала за ним.
— Спасибо, что подвезли, — сказала она на прощание.
Когда аппарель уже почти закрылась, с улицы донесся возглас Людоеда:
— Опасайтесь листопада!
— Что за листопад, черт тебя дери! — крикнул Яхонтов, но дверь уже закрылась. — Нет, ну не козел, а? Что ему стоило объяснить?
— Зачем мы его вообще с собой взяли? — пробормотал Николай, прильнув к перископу. — Не нравится он мне. Странный он.