Кольцевой разлом
Шрифт:
Корсаков вполголоса поправил говорившего:
– Надеюсь, что не начнется. Да, впрочем, сейчас увидим...
Округу огласило завывание милицейских сирен. Было видно, как по необычно пустынному Садовому кольцу мчится кортеж машин с включенными мигалками. Вопли сирен донеслись и с другой стороны. Было видно, как через двор перебегают и исчезают внутри административного здания вооруженные люди. В перекличке сирен выстрелов было не слышно, тем более что стреляли из окон фасада, выходившего на Кольцо. Однако возглавлявшая кортеж милицейская "волга" вдруг завертелась на проезжей части, ее капот, кувыркаясь, взвился в воздух, а сама машина, описав несколько кругов на асфальте и чудом не перевернувшись, ударилась боком о столб с грохотом, докатившимся даже до ушей Ищенко и Корсакова. Второй "волге" повезло меньше - она резко вильнула на пробитых шинах и опрокинулась. Несколько раз она, громыхая, перекатилась через крышу и наконец застыла у края тротуара, напротив первой машины. Остальные автомобили кортежа резко затормозили и остановились. Высыпавшие из них люди, пригнувшись, попрятались за корпусами своих машин. Однако они постоянно выглядывали из-за укрытия, стараясь разглядеть, что творится в захваченном доме. Из разбитых "волг" также вылезли люди: из первой - через оставшиеся
– Внимание! К зданию прошу не приближаться! Все, кто попытается это сделать, будут уничтожены! За разъяснениями обращайтесь к вашему начальству. Повторяю: при попытке приблизиться к зданию открываю огонь на поражение. Мы отлично вооружены, подумайте о своих семьях!
Шли минуты, а к экипажам машин, выстроившихся в линию на проезжей части Садового кольца, никто не спешил на помощь. Движение по Кольцу полностью прекратилось, и это выглядело зловеще. Однако настроение осаждающих стало еще тревожнее после того, как от ближайшей транспортной развязки донеслись звуки стрельбы, а затем в той стороне поднялся столб густого черного дыма. К тому же выяснилось, что захвачено не одно только административное здание: когда милиционеры попытались пересечь Садовое кольцо, с тем чтобы углубиться в переулки Центра, по ним открыли перекрестный огонь сразу из нескольких домов. Впрочем, стреляли не совсем по ним - их просто отсекали от Центра. Постепенно этот отсечный огонь вынудил их всех перебежать из-под ненадежного прикрытия машин на внешнюю сторону Садового кольца и засесть там в подворотнях, за углами домов, за парапетами подземных переходов. Проникать в дома для ведения огня оттуда милиционеры пока не решались, не имея на то ни приказа начальства, ни собственного особого желания. Судя по всему, в городе происходили куда более серьезные события, чем следовало из уклончивых сообщений начальства, и поэтому никто не хотел до выяснения всех обстоятельств и окончания неразберихи подставлять голову под пули. Милиционеры сразу вспомнили о том, что в последнее время стало принято любые дела кончать миром, и никому не хотелось погибать только для того, чтобы после его смерти правительство все равно согласилось на любые требования террористов.
Тем временем все линии связи уже захлебывались от обилия невероятных сообщений, в разных направлениях проносившихся по ним. Из центральных отделений милиции докладывали дежурному по городу и начальнику ГУВД об угрожающих звонках неизвестных лиц с требованиями не покидать отделений и не реагировать на вызовы, поскольку все отделения блокированы и находятся под прицелом, а вся центральная часть города захвачена неизвестными повстанцами. Попытки выяснить, насколько правдивы угрозы, немедленно привели к шквальному обстрелу, который, правда, носил предупредительный характер и не привел к потерям среди личного состава, если не считать нескольких легких ранений от рикошетировавших пуль. По утверждениям нападавших, у них имелось и тяжелое оружие, позволявшее покончить с милиционерами в течение нескольких минут. Впрочем, здание МУРа на Петровке, 38 действительно подверглось обстрелу из станковых гранатометов, стрелявших с территории сада "Эрмитаж". Видимо, это также была предупредительная акция, поскольку стрелки удовольствовались лишь тем, что снесли несколько декоративных колонн на обеих крыльях знаменитого здания.
Телефоны в ГАИ раскалились от звонков, сообщавших о непрерывно растущих пробках на транспортных развязках Садового кольца. Впрочем, одна такая пробка на пересечении Садово-Каретной и Долгоруковской улиц находилась метрах в трехстах от центрального здания ГАИ, однако положение этим не облегчалось. Долгоруковская была плотно перекрыта грузовиками, развернутыми поперек улицы и груженными бетонными блоками. Инспекторы, прибывшие на место происшествия, узнали от водителей, застрявших в пробке, что в кабинах грузовиков сидели вооруженные люди, которые подогнали свои машины откуда-то с боковых улиц, установили их поперек движения и затем пешком неторопливо пересекли Садовое кольцо и скрылись в близлежащих домах. Перед уходом они выпустили несколько очередей по скатам покинутых грузовиков несколько очередей, и колесные диски тяжелых машин сквозь спущенные шины плотно припечатались к асфальту. По номерам грузовиков было без труда установлено, что машины принадлежат автокомбинату, расположенному от места пробки в десяти минутах езды. На звонок из ГАИ на автокомбинате спокойно ответили, что ночью их предприятие подверглось захвату неизвестными злоумышленниками, которые угнали десятка два грузовиков. "Почему не сообщили об угоне?!"- завопил звонивший генерал. "Вот как раз сейчас хотели сообщить,- сказали ему.
– А раньше не могли, потому что они всю ночь были здесь, держали нас на мушке. Ушли минуты три назад". Генерал подозревал, что ему врут и что работники автокомбината сами замешаны в этом деле, однако на всякий случай связался с дежурным по городу и попросил его принять меры к розыску террористов, покинувших территорию автокомбината Дежурный флегматично поведал генералу о том, что примерно аналогичные известия он получил уже с шести автопредприятий. "Это седьмое,- сказал дежурный и с ухмылкой добавил: - Началось". Попытка посланных инспекторов растащить заграждение была тут же пресечена: на противоположной стороне Садового кольца в окнах зданий замигали бледные огоньки выстрелов, раскатились, перебивая друг друга, дробные звуки очередей, и пули, высекая искры, защелкали по асфальту, по кузовам грузовиков, по бетонным блокам, громоздившимся в кузовах. Водители, толпившиеся возле заграждения и матерившие неизвестных злоумышленников, вместе с инспекторами бросились под защиту машин, в подворотни или просто на асфальт. Одна из пуль пробила бензобак стоявшего в заграждении самосвала, а другая, выбив из мостовой искру, подожгла лужу солярки. Топливо вспыхнуло, заклубился черный тяжелый дым, и вскоре с глухим уханьем взорвался бензобак. Стрельба неподалеку не прекращалась, хотя стреляли уже не по пробке, а непонятно куда - скорее для создания паники. Инспекторы махнули рукой на заграждение и побежали спасать свои машины и заодно сообщить по рации о происходящем. Им было приказано переместиться в хвост выстроившейся пробки и заняться ее рассасыванием, направляя водителей куда угодно, но только прочь от Центра. Выполнить приказ оказалось нелегко.На Садовом кольце машин не было, если не считать
– Граждане, метро не работает! Расходитесь, граждане!
– Вот это да,- произнес один из офицеров, сдвигая фуражку на затылок.
– Ни хрена себе,- поддержал его второй.
– Блин, ну и дела,- согласился третий.
– Охренеть можно,- подытожил четвертый, после чего все направились в хвост пробки - орать на водителей, разворачивая их в обратную сторону. Однако на душе у них было муторно - никакой силы за собой они уже не чувствовали и постоянно ожидали, что их пошлют куда подальше. Однако у водителей на душе, видимо, тоже было не лучше - не каждый день приходится из мирной жизни разом попадать в хаос со стрельбой. Поэтому все молча слушались всех команд, стремясь к одному - поскорее уехать домой, к семье, и решить, как встретить наступающие перемены.
Министра внутренних дел и мэра Москвы подняли с постели сразу после получения сообщений о перестрелках на Садовом кольце. Далее неприятности нарастали лавинообразно: блокада отделений милиции, организованные пробки на транспортных развязках, звонки от жильцов центральных районов, выброшенных из квартир, в которых тут же располагались снайперы или пулеметные расчеты. Венцом всех ужасных новостей явилось известие о выходе из строя метро: направленными взрывами злоумышленники разбили заглушки, препятствовавшие проникновению плывуна в тоннели. Вскоре вся кольцевая линия была обесточена, и Центр оказался блокирован и на земле, и под землей. Мэр злорадно подумал, что теперь критики, обвинявшие его в диктаторских замашках, могут заткнуться: именно для таких ситуаций и создавались в московских префектурах подчиненные напрямую мэру бригады внутренних войск, оснащенные даже бронетехникой. Впрочем, он тут же одернул себя: радоваться было совершенно нечему. Уже сейчас все происшедшее с трудом умещалось в сознании: в Центр с его главными правительственными учреждениями невозможно попасть, город парализован, в Москве, в которую он, мэр, так старался привлечь иностранные инвестиции, идут уличные бои и, вероятно, погромы. Ни один дурак после такого не вложит сюда деньги. А сколько будет разрушено, взорвано, разграблено? Вместо того, чтобы созидать новое, каждый день двигаясь вперед, придется восстанавливать разрушенное, безвозвратно теряя драгоценное время. Мэр позвонил президенту в загородную резиденцию, но там ему сказали, что президент занят другими переговорами и не может взять трубку. Выяснилось одно: президент знает о происходящем и не бездействует. Министр внутренних дел, которому мэр позвонил после этого, заявил, что наступательные действия предпринимать пока рано: президент уже дал указания МВД и Министерству обороны совместно с ФСБ изучить обстановку и по возможности войти в контакт с террористами, а в качестве первоочередной меры блокировать захваченный ими Центр.
– А что, и правда весь Центр захвачен? Это не вранье?-поразился мэр.
– Перестрелки отмечались по всему Садовому кольцу,- сухим деловым тоном ответил министр.
– Я отдал приказ создать разведгруппы для проникновения в Центр, но на Кольце они все ввязались в перестрелку и вынуждены были отойти. Думаю, придется просачиваться в Центр по подземным коммуникациям. Кстати, ряд объектов террористы только блокировали, но даже не пытались захватить. Это комплекс Министерства обороны на Знаменке, военная академия, комплекс зданий ФСБ на Лубянке, все учреждения МВД... Разумеется, Кремль, ну и кое-что еще. Логика их большей частью понятна: они избегают нападать на объекты с достаточно сильной охраной и с развитыми подземными коммуникациями. Отсюда вывод: людей у них не очень много и наступательных действий от них ожидать не следует. Это уже неплохо - значит, у нас есть время для подготовки ответных мер. А плохо то, что они хорошо вооружены и отлично подготовлены в военном отношении - об этом говорит профессиональная организация огня при блокировании ими различных объектов...
Министр еще не закончил свое бесстрастное описание ситуации, однако мэр перебил его. Кипучая натура мэра не переносила бездействия, и потому он нетерпеливо спросил:
– Какие требования они выдвигают? Кто ведет с ними переговоры?
– Пока они не вступают в переговоры,- ответил министр.
– Что касается требований, то можете послушать радио,- и министр назвал частоту.
– Они захватили все крупные радиостанции, расположенные в Центре, и крутят по ним свое радиообращение к народу. Собственно, радиостанции работают в обычном режиме, если не считать того, что им приходится периодически передавать это обращение. Журналисты, наверное, страшно довольны. Как же, романтика, сенсация!..
– Слушать некогда,- сказал мэр.
– Что там, в этом обращении?
– Что?- с иронией в голосе переспросил министр.
– Да правильные в общем-то вещи. Мы-то с вами думали, что в стране как-нибудь само собой все наладится, а эти ребята ждать не захотели...
– Я ничего такого не думал - я работал,- возразил мэр.
– Вы что, оправдываете террористов? А если нет, то надо меры принимать.
– Я говорил с президентом - он приказал блокировать Центр,- сказал министр.
– Выдвигайте бригады из префектур к Садовому кольцу - каждая пусть занимает свой участок, но в Центр пока не суется. Бригада из Теплого Стана уже выступила - она займет участок от Крымского моста до Павелецкой. Остальное пусть блокируют ваши части. Дивизию имени Дзержинского президент приказал пока не трогать, как и войска Министерства обороны, поскольку ситуация еще не прояснилась. Ясно только одно: в Центре масса мирных людей, которых террористы не трогают, но которые при начале военных действий автоматически становятся заложниками и начинают гибнуть. Этого хотелось бы избежать.
– Еще бы,- пробормотал мэр и попрощался. Тут же зазвонил другой телефон. Это вновь вышел на связь дежурный секретарь из старого здания мэрии - бывшего Моссовета. Если во время первого за это утро телефонного разговора голос секретаря звучал довольно спокойно - он лишь передавал шефу поступившие сообщения о различных неприятных событиях в городе, происходивших, как всегда, где-то очень далеко от тихих правительственных коридоров,- то теперь в трубке ясно слышались панические нотки.