Колчак
Шрифт:
Воспользовавшись остановкой, некоторые офицеры побывали в Каире, съездили в район пирамид, который в те времена на 15 километров отстоял от египетской столицы, а сейчас соединился с ней. На самую высокую пирамиду, Хеопса, туристам тогда разрешалось взбираться (в сопровождении проводника). Подъём по камням высотой до метра был очень труден. На верхней площадке, неровной и тесной (со стороной около трех метров), посетителей ожидал мальчик с кувшином воды и кофейником. [473]
473
Там же. С. 23–24.
Известны случаи, когда моряки, в том
Пройдя Суэцким каналом, «Таймыр» и «Вайгач» остановились в Джибути, французском владении на восточном берегу Африки. «Наши суда, – писал Старокадомский, – были первыми русскими военными кораблями, совершавшими далёкое заграничное плавание после русско-японской войны… По-видимому, частые остановки в разных портах делались не без умысла: они служили демонстрацией русского военно-морского флага, впервые после Цусимы». [474]
Стоянка в Джибути была сравнительно краткой, но всё же у офицеров была возможность съездить по железной дороге в Аддис-Абебу, столицу Эфиопии – в самое сердце Африки…
474
Там же. С. 25.
Посреди Индийского океана вновь случилась поломка котла – в этот раз на «Вайгаче». Чтобы поднять пары на другом котле, требовались сутки. Эта остановка запомнилась тем, что на обоих кораблях устроили охоту на акул. С заведённой над морем стрелы был спущен крюк с испорченным мясом. Акулы появились очень быстро. В сгустившихся сумерках фосфоресцировало море, высвечивая круги и зигзаги, которые они делали вблизи приманки. В какой-то момент они образовали звезду вокруг неё. Наконец одна из них, самая смелая и голодная, схватила кусок мяса – и сразу повисла на крюке, а другие отпрянули в сторону. Пойманная акула, около двух метров длиной, распласталась на палубе, и здесь с ней пришлось много повозиться, прежде чем она угомонилась. [475]
475
Там же. С. 26.
Через несколько дней корабли пришли в знакомый уже Колчаку порт Коломбо на Цейлоне. Здесь отремонтировали котёл на «Вайгаче» и очистили от ракушек днища обоих кораблей. Стоянка заняла две с половиной недели.
К Сингапуру подошли ночью. Бросили якоря неподалёку от какого-то военного корабля. Его силуэт показался странно знакомым. Велико же было утром изумление и негодование русских моряков, когда в стоявшем рядом корабле под японским флагом они узнали крейсер «Варяг». Тот самый «Варяг», о котором в России сложено столько песен, который стал легендой и символом. Японцы подняли его со дна моря, назвали «Азами» и сделали учебным кораблём для своих курсантов. Японские юноши весело и задорно гонялись на шлюпках друг за другом, с любопытством рассматривали русские корабли, делая круги вокруг них. Русские же моряки старались не смотреть в ту сторону, где стоял бывший «Варяг». [476]
476
Там же. С. 28.
3 июня 1910 года «Таймыр» и «Вайгач» прибыли во Владивосток. Немедленно была создана специальная комиссия, которая
Пока шёл ремонт, приехал новый командир «Таймыра», лейтенант Б. В. Давыдов, незадолго до того окончивший Военно-морскую академию по гидрографическому отделению. Несколько невзрачный на вид, с большим лбом, ровный и мягкий в обращении, он всем понравился.
477
Отчёт Главного гидрографического управления Морского минис терства за 1910 год. СПб., 1911. С. 105.
Затем приехал начальник экспедиции, полковник корпуса флотских штурманов И. С. Сергеев, известный и опытный гидрограф. Это был пожилой человек, неразговорчивый и неприветливый. Работал всегда добросовестно и тщательно, но отличался большой осторожностью. Гидрографы о нём говорили: «Где Сергеев прошёл, там всякий пройдёт». Сергееву понравилось это высказывание, и он любил его повторять. Но молодые офицеры, сразу его невзлюбившие, истолковали этот афоризм в том смысле, что Сергеев не пойдёт туда, где не всякий пройдёт. [478]
478
Старокадомский Л. М. Указ. соч. С. 31.
Начальник экспедиции обосновался на «Таймыре». 17 августа 1910 года «Таймыр» и «Вайгач» покинули бухту Золотой Рог в сопровождении транспорта «Аргунь», нагруженного углем и пресной водой.
Через несколько дней суда подошли к Камчатке, вошли в Авачинскую бухту и долго плыли вглубь её, пока не прошли узкий проход между берегом и песчаной косой, не вошли во внутреннюю гавань и не увидели рассыпанную на берегу кучку деревянных домов. Это был Петропавловск-Камчатский. За ним, как бы прижимая его к морю, высилась огромная гора с курящейся белоснежной вершиной – Авачинская сопка. Правее виднелась ещё более высокая сопка – Корякская.
Когда сошли на берег, оказалось, что город состоит всего из одной улицы с двумя церквями. Офицеры и матросы осмотрели достопримечательности – памятники Витусу Берингу и Жану Франсуа Лаперузу, французскому мореплавателю, посетившему Петропавловск в 1787 году и вскоре после того пропавшему без вести. Побывали они и на могиле русских моряков, погибших в 1854 году при отражении десанта англо-французской эскадры. В Петропавловске в начале XX века насчитывалось всего 600 жителей. Тем не менее в порт часто заходили русские, американские и японские пароходы, ежегодно проводился пушной аукцион. [479]
479
Там же. С. 35–36.
Когда «Таймыр» и «Вайгач» бросили якоря на рейде Петропавловска, там стоял транспорт «Колыма». Офицер с этого судна, Е. Н. Шильдкнехт, заинтересовался незнакомым ему типом корабля и поднялся на борт «Вайгача». Как раз в это время на палубу вышел командир. Шильдкнехт попросил разрешения осмотреть судно, и Колчак охотно провёл его по всему кораблю, рассказывая о его устройстве, о льдах и торосах, о Северном морском пути и перспективах его освоения. «Обладая колоссальной эрудицией, как общей, так и в этом специальном вопросе, – вспоминал Шильдкнехт, – Колчак сделал свою лекцию настолько, не скажу даже интересной, а просто увлекательной, что я не заметил, как пролетели два часа, проведённые с ним». [480]
480
Шильдкнехт Е. Н. Встречи с Колчаком // Морские записки. 1958. Т. 16. № 1. С. 87.