Кольцо Гекаты
Шрифт:
– Он себя назвал?
– Нет. Ты же знаешь, как люди относятся к таким вещам. Не хотят иметь дела с милицией. Приехала оперативная группа, обнаружила машину, пьяного водителя и мертвую женщину. По документам установили, что машина принадлежит Никитскому и за рулем он, собственной персоной, невменяемый от алкоголя. Привезли его жену, которая опознала труп Яковлевой.
– А… как ее?
– Ножом. Она сидела сзади, все сиденье в крови…
– И что ты об этом думаешь? Это Никитский ее убил?
– Получается, так. Но… Во-первых, что она делала в его машине? Галина Павловна заболела и не вышла
– А может… он ее любил, ревновал… Поехали в лес, оба выпили, поссорились… он ее ударил ножом, потом хотел и себя убить, но не смог. Малодушие – основная черта современных мужчин.
– Почему это? – обиделся Артем.
– Потому! – решительно продолжала Динара, не затрудняя себя объяснениями. – Никитский увидел, что натворил, напился еще больше и заснул! О последствиях он в таком состоянии думать не мог. Вот и…
– Допустим, – перебил ее Пономарев. – Никитский, как мне удалось выяснить, действительно ухаживал за Галиной. Но он волочился за многими женщинами, в том числе и за Авдеевой, и до сих пор все они живы. Обыкновенный донжуан. Ничего особенного. К тому же, до секса у них еще дело не дошло. Так что убивать, вроде бы, рановато.
– Это ты так думаешь! – возразила Динара. – Вы, мужчины, мерилом всего делаете секс. А как же платоническая любовь?
– Не смеши меня, – улыбнулся Артем. – Если между Никитским и Галиной что и было, так это банальный флирт на рабочем месте. В Галине Яковлевой ничего не было от роковой женщины, чтобы пробудить у Никитского африканскую страсть, заставившую взяться за нож. Она самая обычная сотрудница и, по ее словам, не собиралась изменять мужу.
– А кстати, что говорит ее муж?
– Он, наверное, еще не ничего не знает. Несколько дней назад Игорь Семенович уехал в командировку. Его пытались разыскать по телефону, но не смогли. Возможно, он уже вернулся. Завтра узнаю. Если уж Никитский такой ревнивец, то ему следовало убить именно Яковлева, а не его жену.
– Почему? – удивилась Динара.
– Яковлев был любовником Лены Никитской. Мне приходилось наблюдать за ним, и я видел, как он неоднократно приезжал к ней и оставался на полтора-два часа. Делал это Игорь Семенович всегда днем, когда муж отсутствовал. Они тщательно скрывали свою связь.
– Галина знала?
– Мне она ничего такого не говорила. Думаю, даже не подозревала. То есть, ей приходило в голову, что у супруга может быть женщина, но что это Лена… – Артем задумался. – Нет, она не знала.
– Кошмар! У меня уже голова разболелась от твоих рассказов! – заявила Дина Лазаревна. – Идем спать. Утро вечера мудренее.
Они легли, и Динара сразу уснула, а Пономарев так и не сомкнул глаз до самого утра.
Галина Павловна пришла к нему посоветоваться, как ей себя вести. Кто-то из мужчин на работе хотел ее убить. Во всяком случае, она так думала и боялась. Как оказалось, у нее были для этого основания. Ее убили. Неужели она подозревала Никитского? Тогда почему села к нему в машину, поехала в лес? Что-то тут не так.
Дмитрий Сергеевич – человек импульсивный, неординарный. Но приступов агрессии, ревности или бешенства у него не случалось. Он бабник, опытный и уверенный в себе, женщины от него без ума, легко идут на контакт, с удовольствием принимают ухаживания, отвечают взаимностью. Зачем ему убивать?
С другой стороны, шлейф подозрений тянется за Никитским смолоду. Откуда? На каком основании? Вот и Мерцалов считал его убийцей. Авдеева тоже пережила опасения, подобные тем, что тревожили Галину Яковлеву. Он проходил подозреваемым по делу об убийстве Авроры Городецкой. Его машину видели у театрального дома в то утро, когда погибла Изабелла Юрьевна Буланина. Не слишком ли много совпадений вокруг уважаемого Дмитрия Сергеевича?
Сам Никитский не мог ничего сказать в свое оправдание. Он находился в алкогольном опьянении, настолько глубоком, что это тоже наводило Артема на размышления.
– Вы делали ретушь? – спросила Кора у фотографа, который отдавал ей снимки.
– Нет. Зачем? Фото и так прекрасные. Вы чем-то недовольны?
Кора Танг наморщила лоб. Она приносила в лабораторию пленку, которую отсняла, наблюдая за домом Салаховых. Особняк вышел отлично, а вот Анна Наумовна… То тень закрывала ее лицо, то шляпа, то прядь волос. Кора испортила несколько пленок, пока ей удалось отснять нормальный кадр. Но изображение госпожи Левитиной казалось слишком мелким, смазанным. Кора решила его увеличить.
Теперь она смотрела на снимки, полученные у фотографа, и недоумевала. С цветного глянца чуть вбок от объектива смотрела молодая красивая дама, не старше тридцати.
«Не может быть, – решила Кора. – Это потому, что я фотографировала издалека. Или старая тетка делала пластическую операцию. Почему бы и нет? С ее-то деньгами! Ладно, черт с ней. Какое мне дело до ее лица?»
Девушка спрятала фотографии в сумочку и отправилась на ставшее уже привычным место наблюдения.
Из-за постоянной слежки за «меценаткой» они с Фаридом почти не встречались. Гордеев иногда звонил, спрашивал, как идут дела, но Кора чувствовала равнодушие и холодок в его голосе. Его перестали интересовать подробности ее жизни. Раньше он вел себя по-другому.
Все мужчины действуют одинаково, по одной и той же схеме. У них не хватает фантазии изменить хоть одну деталь! Сначала они проявляют бешеное внимание, стараются угодить и произвести впечатление. Для этого пускается в ход стандартный джентльменский набор – цветы, подарки, комплименты, рестораны. Театры и выставки используют для свиданий только те, кто считает себя интеллектуалами.
Следующий этап – пригласить даму домой или напроситься в гости к ней. Там, в интимном полумраке, после некоторого количества выпитого кавалер пытается непосредственно перейти к делу – то есть тому, из-за чего все и затевалось. Если ему это сразу не удается, то подготовительный этап продолжается еще некоторое время. Но рано или поздно романтические свидания прекращаются. Их сменяет постель. Цветы, подарки и комплименты постепенно сходят на нет, как лишние детали рабочего механизма. Даже разговаривать любовникам становится не о чем. Раньше они проявляли свою эрудицию, ум и воспитание как приманку, в которой отпала нужда. К чему теперь лишние церемонии? Основная цель достигнута.