Кольцо (Кольцо Кассандры)
Шрифт:
— Твой драгоценный «кадиллак»? Пол, неужели ты нетрезв?
Он расхохотался, довольный тем, что она настроена так легкомысленно.
— Ничего, я тебе доверяю. Ты ведь говорила, что умеешь водить машину.
— Буду польщена высоким доверием.
Ариана и в самом деле была тронута его предложением, зная, как он дорожит своей машиной.
— Мое доверие к тебе, Ариана, безгранично. Оно распространяется даже на мой «кадиллак».
— Спасибо.
Больше они почти не разговаривали. Когда машина затормозила, Пол проворно выскочил и помог
— Я зайду с тобой, — заявил Пол. — Давно не видел мистера Каплана.
На самом деле особенной нужды встречаться с врачом у него не было. Раненое колено почти полностью зажило, хромота стала совсем незаметной. Можно было надеяться, что после летнего отдыха от нее и вовсе следа не останется. Но доктор Каплан был рад видеть Пола, они весело поговорили втроем обо всякой всячине, а затем врач сказал, что ему нужно осмотреть Ариану. Пол вышел в приемную и уселся в кресло.
Оставшись наедине с доктором, Ариана молча смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Как вы себя чувствуете, Ариана?
— Спасибо, хорошо. Главное — не съесть чего-нибудь не того, других проблем нет.
Она улыбнулась, и Каплан подумал, что никогда еще не видел ее такой умиротворенной. На девушке было летнее платье с широкой юбкой и зауженной талией; соломенная шляпка держалась на голубых лентах, завязанных у подбородка, — они были того же цвета, что и глаза Арианы.
— Вы прекрасно выглядите. — После неловкой паузы Каплан спросил:
— Вы никому не рассказывали о своей беременности?
— Нет, — медленно покачала головой Ариана. — Я приняла решение. Вы сказали, что беременность станет очевидной не раньше сентября. Когда мы вернемся из Лонг-Айленда, я съеду от Либманов и найду работу. Тогда-то я все им и расскажу. Уверена, они меня поймут. Но я не хочу садиться им на шею. Несправедливо было бы требовать; чтобы они содержали моего ребенка.
— Это очень благородно, Ариана, но на что вы собираетесь жить? Вы подумали о своем ребенке или же вы думаете только о себе?
Эта неожиданно резкая отповедь сначала возмутила Ариану, а затем обидела.
— Разумеется, я подумала о ребенке! Я только о нем и думаю. Что вы хотите этим сказать?
— Вам двадцать лет. У вас нет ни профессии, ни образования. Вы окажетесь одна, с маленьким ребенком на руках в неизвестной вам стране. Вас не будут брать на работу хотя бы потому, что вы немка. Наша страна только что закончила воевать с Германией, а предубеждения сохраняются надолго.
Я считаю, что вы намерены оказать своему будущему ребенку скверную услугу. А ведь все можно было бы сделать иначе. Просто нужно не терять времени даром.
Каплан многозначительно посмотрел на Ариану, она ответила ему непонимающим взглядом.
— Что вы имеете в виду?
— Вам нужно выйти замуж, — мягко произнес он — Дайте вашему ребенку шанс на нормальную жизнь. Я знаю, что это чертовски сложное решение, но ваша история не дает мне покоя, я все время о вас думаю. И мне кажется, что это единственно возможный выход. Вы не представляете, сколько я ломал себе над этим голову. Я знаю Пола Либмана с детства. Уверяю вас, он в вас влюблен. Конечно, с моей стороны чудовищно предлагать такое… Но в конце концов, кому от этого будет хуже? Если вы выйдете замуж за парня, который сидит за этой дверью, ваше будущее и будущее вашего ребенка обеспечено.
— Меня не волнует мое будущее! — воскликнула Ариана, возмущенная этим предложением.
— А будущее ребенка? О нем вы подумали?
— Нет, я не могу так поступить… Это было бы бесчестно.
— Вы не представляете, сколько девушек, оказавшихся в вашей ситуации, поступают подобным образом. А ведь большинство из них не прошли через то, что пришлось пережить вам… Ариана, ребенок родится только через семь месяцев. Я всегда могу сказать, что он появился на свет преждевременно.
Никто не поставит под сомнение мои слова. Никто. Даже Пол.
Ариана все еще не могла прийти в себя.
— Вы думаете, что я не прокормлю ребенка сама?
— Конечно, нет. Разве беременные женщины работают? Кто вас наймет? И чем, собственно, вы собираетесь заниматься?
Ариана долго молчала, потом задумчиво кивнула. Может быть, он и прав. Она надеялась найти работу продавщицы, но, вероятно, это не так просто, как ей казалось. Но и с Полом поступить подобным образом было бы недопустимо…
Какая чудовищная ложь! Разве можно так обманывать человека, к которому испытываешь дружеские чувства, возможно, и любовь? Ведь она и в самом деле к нему неравнодушна..
— Но разве я могу поступить подобным образом? Ведь это, доктор, было бы нечестно.
При одной мысли об этом в душе Арианы поднималась волна стыда и вины.
— Ради будущего ребенка можно пойти и не на такое.
Вспомните, как вы добирались до Парижа. Всегда ли вы были честны с окружающими? Разве ради спасения собственной жизни вы не солгали бы, не выстрелили бы, не убили бы? То же самое можно сделать и для своего ребенка. У него должна быть семья, отец, обеспеченная жизнь, нормальная пища, ему понадобится образование…
Ариана поняла, что была наивна, когда строила планы на будущее, надеясь лишь на материнские кольца. Она неохотно кивнула:
— Хорошо, я подумаю об этом.
— Думайте, но не слишком долго. Если промедлите, можете опоздать. Семимесячного ребенка я еще кое-как смогу объяснить — слабое здоровье роженицы, утомительное плавание через океан и так далее.
— Вы все предусмотрели, да? — спросила Ариана, глядя на доктора.
Она поняла — он так давит на нее, искренне желая помочь. Каплан учил ее правилам игры, в которую он настойчиво предлагал ей научиться играть. В глубине души молодая женщина знала, что врач прав. Но к чему все это приведет?