Колдолесье

Джонс Диана Уинн

Был вечер. Поблизости никого не наблюдалось. На самом деле, судя по виду жилых зданий вдоль улицы, здесь существовал обычай баррикадироваться внутри домов самым недоверчивым образом. Окна и двери были заколочены деревянными досками, а по улице валялись гвозди острием вверх. Но Властителя Пятого мало интересовали своеобразные обычаи Земли. Он устремился к воротам фермы.

К его удивлению и возмущению, ворота открылись, едва он прикоснулся к ним. О чем думал Четвертый или земная служба безопасности, оставив эти ворота незапертыми? Пятый очень аккуратно обошел грубое наземное транспортное средство, которое он обнаружил рядом с домом, но устройства под монашеской робой уверили его – и продолжали уверять, – что место абсолютно безлюдно. К тому времени, как он оказался внутри дома, наверху покрытой ковром лестницы, он уверился, что его устройства не ошиблись. Здесь никого не было долгое время. Однако баннус должен быть где-то здесь. Пятый поспешно спустился и не обратил внимания на запущенную комнату внизу, поскольку именно этого он ожидал. В операционной зоне за ней на чем-то мигал красный свет, но Властитель Пятый не обратил внимания и на это тоже. Его устройства указали ему на один из залов программного обеспечения, и он быстро пошел в ту сторону.

Баннус располагался в чем-то вроде хранилища в конце коридора – под аварийными тросами, держащими стеклянные лампы. Окуляр впереди работал, показывая, что штука на самом деле активирована. Властитель Пятый локтем включил на максимум устройство у себя на поясе. Оно защищало его от поля баннуса. Он осторожно остановился перед штуковиной, приготовившись с величайшей осторожностью иметь с ней дело. Она была квадратной и черной, и выше, чем он помнил – почти восьми футов. Сломанные печати Властителей висели с двух верхних углов, точно нелепые изможденные уши.

– Могу я что-нибудь сделать для вас? – вежливо спросила она.

Как только она заговорила, все индикаторы Пятого показали, что это лишь подобие баннуса. Настоящий баннус находился на некотором расстоянии. Штуковина пыталась провернуть свои трюки.

– Да, - ответил Пятый. – Ты можешь показать мне, где баннус находится на самом деле.

– Пожалуйста, поверните направо и продолжайте идти, - вежливо сообщило ему изображение баннуса.

Властитель Пятый развернулся направо и пошел вглубь хранилища. Стало неуклонно темнеть. Он отрегулировал зрение и пошел дальше. Пол вскоре сменился неровными деревянными досками, по которым гулко стучали ноги. Поскольку всё его внимание было сосредоточенно на возможных дальнейших трюках баннуса, Пятый не сознавал, что он на мосту над протяженным водным пространством, пока перед ним не вспыхнула, наполовину ослепив, зажженная деревяшка. Он

поспешно заново отрегулировал зрение и обнаружил, что зажженную деревяшку держит в руке стоявший перед ним на мосту мужчина, одетый в короткую вышитую мантию. Пламя отбрасывало на воду с обеих сторон плещущие оранжевые отражения. Позади мужчины вдали находилось крепкое, похожее на форт строение, тускло освещенное изнутри.

– Прочь с моей дороги с этой штукой, приятель! – велел Пятый. – Ты сожжешь всю эту деревянную конструкцию, если не будешь осторожен.

Человек высоко поднял горящую палку так, что круг ее света расширился. Он всмотрелся в Пятого и, казалось, испытал глубокое облегчение.

– Слава Баннусу, вы пришли! – воскликнул он.
– Теперь мы можем поесть!

– Что? – огрызнулся Пятый. – Пир каннибалов? Пусть баннус только попробует!

– О нет, сэр. Ничего такого, уважаемый сэр. Просто наш король издал указ, чтобы мы не начинали пир, пока не произойдет какое-нибудь чудо или приключение. Очень благородная идея, сэр. Но мы ждем с самого захода солнца, и большинство из нас сильно проголодались. Прошу вас сюда, ваше преподобие.

Когда Пятого провели в зал замка, от длинных столов раздались приветственные восклицания. Сэр Четр, ждавший у верхнего стола на помосте так же нетерпеливо, как все остальные, с облегчением поднял взгляд. Чудом оказался лишь жалкий тощий монах, но сойдет и так. Он не мог понять, что нашло на Амбитаса издавать этот неожиданный указ. Запах сильно передержанного на кухне пира, который сэр Четр обеспечил собственными усилиями, к настоящему моменту едва не сводил его с ума.

– Поваров тоже сводит с ума, - раздраженно прошептал сэр Харрисоун рядом с ним.

Когда монах живо прошел за герольдом к верхнему столу, все с волнением повернулись туда, где сидел Амбитас, поддерживаемый в кресле подушками. Конечно, даже король к этому моменту достаточно проголодался, чтобы посчитать монаха приключением? К тревоге сэра Четра, Амбитас хмурился на монаха, как будто что-то в нем встревожило его. Сэр Четр снова посмотрел на монаха и нашел, что он тоже встревожен. Малый казался знакомым. Где он раньше видел этот высокий лоб с рыжими прядями над ним? Почему ему казалось, что он знает это худое лицо с резкими чертами?