Колдовская паутина
Шрифт:
Колдун улыбнулся и заметил:
— Боюсь, что ваша затея мне уже известна. А Тамии придётся так или иначе узнать.
Друджи перевёл взгляд на фею и Яген пожал плечами:
— Она - фамильяр Саши. И как ни странно, умеет держать язык за зубами, когда это надо. Так что прекрати наводить тень на плетень.
— Ну что ж.
Лорд Интре пригладил жидковатые волосы, вздохнул и начал:
— Многие считают, что мой отец, герцог Радогард Интре ушёл в затворники и проживает в нашем фамильном имении в Истгарде, рядом со столицей. Это… не совсем так, — толстяк вздохнул и опустил глаза, — Я не хотел бы вдаваться в подробности. Скажу так: мой отец - сложный человек, и мы с ним часто спорили. Однажды под вечер мы разругались, я даже не помню, о чём именно, и разошлись по своим покоям. Наутро я обнаружил его комнату пустой. Вместе с ним исчезла пара костюмов, некоторые личные вещи. В конюшне не обнаружилось его любимой кобылы.
Яген задумчиво откинул голову на спинку кресла. Он уже слышал эту историю от Саши, а детали были не особо интересны. Мазнув взглядом по стене, он увидел, как по лепнине ползёт маленький чёрный жучок. Или нет, паучок? Да, наверное. Граф тут же перевёл взгляд на Друджи. Сейчас ещё девушки заметят и запаникуют. Тамия, несомненно, очень ранима. Лорд Интре между тем продолжал, глядя в пол:
— ... так что поиски успехом не увенчались. Но через некоторое время мне пришло письмо от отца. В нём очень казённым языком, к которому родитель прибегал, когда был мной недоволен была изложена суть: мол, он уже стар и устал от всех этих конфликтов, так что решил уйти служить Великой Матери в монастырь имени Святой Аланы. Я, естественно, тут же схватил коня, доверенного мага, пару ребят пободрее и отправился туда. Даже не подумал, сколько времени займёт - прошло уже почти два месяца и мне надо было знать точно. В монастыре нас встретили холодно, но с отцом поговорить мне удалось. Тот был рад меня видеть, хоть и скрывал это за такой же монашеской холодностью. Оказалось, он наконец смог отдаться своему увлечению — теологии, и был доволен жизнью. Я убеждал его вернуться, но он отказывался. Мол - ему и тут хорошо. Тогда я вспомнил о его обязанностях перед императором, перед Ребрайваной, но… — Друджи пожал плечами, — в общем, мы снова поругались, и он меня выставил.
— Странно, — заметил Яген, — мне лорд Радогард всегда казался весьма ответственным. Может его очаровали?
Друджи помотал головой:
— Строгаф, маг которого я взял с собой, утверждал, что колдовства и очарования не чувствует. Да и, если честно, то, каким ты видел моего отца на приёмах и каков он в обычной жизни сильно отличается. Он всегда… предпочитал плыть по течению, скажем так, не слишком напрягаясь в процессе.
Толстяк вздохнул, погладил пухлыми пальцами подбородок.
— Я ездил в монастырь ещё дважды в течении года, но так и не смог его убедить. Начал свыкаться с мыслью, что остался некоронованным герцогом. Так прошёл ещё год. А потом появилась Иллая, — это имя он словно сплюнул, — Госпожа верховная жрица заявилась к нам давненько, ещё когда мы с тобой по деревьям лазили, и сразу начала наращивать своё влияние. И нарастила. Она заявилась ко мне в начале года, лично. Поинтересовалась, почему я редко посещаю церковь, не беру духовника и всё такое - обычный светский трёп, прошу прощения за каламбур. Но потом перешла к делу. Если отбросить витеватые обороты и полунамёки, суть её слов была следующей: в монастыре Святой Аланы теперь настоятелем её человек, так что мой благородный отец в её власти, и если я хочу, чтобы с ним не случилось несчастья, я должен исполнять её волю.
Яген фыркнул:
— Наглая пиз… — он бросил взгляд на Тамию и тут же поправился, — в смысле - интриганка. Как ты её прямо на месте не заколол?
— С трудом сдержался, — серьёзно ответил Друджи, — Просто пришло осознание, что, если попробую, отца живым больше не увижу. Конечно, я заверил её в поддержке и всё такое, а наутро отправился в монастырь. На этот раз отец встретил меня радостный. Оказывается, в монастыре многое изменилось: открыли пансион для послушниц, где он преподавал историю. Ему очень нравилось, говорил, что только сейчас открыл в себе талант к обучению. Я попытался опять убедить его ехать со мной, но он отказался. Тогда я… сглупил.
— Сообщил ему о словах Иллаи? — тихо спросила Тамия.
Друджи кивнул.
— Отец мне не поверил, сказал, что знает её лично, что она великая женщина. Я ответил, что она безродная интриганка, которая баламутит воду на всём юге страны, что у неё на уме только власть… В общем, на этот раз меня выставили со скандалом. Я вернулся домой разбитый, и на следующее же утро получил письмо от Иллаи, что моё присутствие в монастыре святой Аланы более не желательно, и если я попробую ещё раз туда заявиться, моей отец… — Друджи помотал головой, — в общем - прямая угроза.
— И ты ей поддался?
— Делать было нечего. К тому же, Иллая не требовала ничего действительно страшного, а некоторые её задания мне даже нравились. Например, — он усмехнулся, — вставлять тебе палки в колёса.
Яген улыбнулся и иронично наклонил голову. Друджи ответил тем же.
— Но со временем она стала требовать всё больше и больше. И по тому, что я узнал, пришло понимание, что намерения госпожи верховной жрицы глобальны. Что будет с моим отцом, когда она решит, что возиться со мной слишком накладно?
— Да и что будет с тобой? — заметила Изабелла.
Друджи хмуро кивнул, потом заметил:
— Поэтому я решил… — он взглянул на магов, — Если вы не хотите влипнуть в наши неприятности, сейчас последний шанс заткнуть уши, господа.
— О, думаю мы уже достаточно глубоко в этой истории, — заметил Кастомир.
Толстяк пожал плечами, мол - я предупредил.
— Как знаете. В общем я решил вытащить отца оттуда любой ценой, и для этого мне нужна твоя, Яген, помощь.
Блондин откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Собственно, сюрпризом это заявление не стало: диалог к тому и шёл. Непонятно только…
— Почему именно сейчас, Друджи?
— Готовится что-то крупное, Яген. Я не знаю, что именно, но нижние сословия Стразваца бурлят, готовые вскипеть, и вскоре выплеснут своё недовольство. У меня были подготовлены планы на этот счёт, — он странно улыбнулся, — но, к сожалению, сейчас я понимаю, что моя оценка доступного окна возможностей была слишком оптимистичной. Действовать надо именно сейчас.
— А чем это грозит с точки зрения закона? — наклонилась вперёд Изабелла. Несомненно, она спросила для окружающих, чтобы все знали, на что идут.
Яген кивнул ей и посмотрел на Флокси. Феечка, поймав его взгляд, пожала плечиками:
— Согласно принятому в восемьсот пятнадцатом году закону “о церковном имуществе”, любое вторжение в пределы монастыря карается так же, как и в вторжение в дом аристократа. Конкретное решение о наказании принимает в таком случае отец-настоятель, но обычно оно составляет штраф или принудительный труд. Похищение же аколита с территории монастыря может караться наказанием вплоть до смертной казни через, — тут феечка поёжилась, — четвертование.
— Мило, — произнёс Яген, и кивнул, — Что ж, я готов тебе помочь, Друджи. В конце концов, прищемить подол главной святоше Стразваца будет приятно.
— Спасибо, — толстяк опустил глаза, — Я этого не забуду.
Граф кивнул и добавил:
— Но я не могу требовать от остальных полного подчинения в таком деликатном вопросе. Так что высказывайте свои мнения.
Молчавший весь вечер Вилламп задумчиво почесал подбородок ледяной головы и произнёс ей же:
— Это… правильно, я думаю.