Колдовское зелье
Шрифт:
— Думаю, что ты права, — кивнул тот.
— У них уже есть дети?
— Пока нет, хотя оба очень хотят завести парочку крепеньких малышей. Если бы у Санди были дети, ей бы некогда было скучать!
— Действительно, — согласилась Патти.
— Мне кажется, что Санди понравится тебе, — добавил Берт.
Патти бросила на него удивленный взгляд.
— Какое это имеет значение? Так или иначе, мне все равно придется скоро уехать отсюда.
— Верно, — сдержанно произнес Берт.
После этого они надолго замолчали. Патти спрашивала себя, что заставило ее сделать последнее дурацкое замечание. Неужели надежда, что Берт станет уверять ее в вечной любви и просить остаться с ним навсегда? Вот уж
Они ехали по дороге, знакомой Патти с детства. Спустя некоторое время Берт свернул налево, и вскоре «линкольн» покатил по деревенским улицам, чтобы еще через несколько минут остановиться у ворот дома, принадлежащего Роджеру Престону и его жене Санди.
Берт был прав, когда говорил, что Патти понравится хозяйка дома. Это стало совершенно очевидно уже в середине ужина. Санди оказалась очень деликатной и утонченной натурой, что сразу нашло отклик в душе Патти.
— Я мечтаю о том, чтобы у нас с Роджером поскорее появился малыш, — призналась ей Санди. — Тогда все сразу же встало бы на свои места. Что может быть лучше крепкой дружной семьи! Но без детей никакая семья не может считаться полной. По правде сказать, я уже начинаю беспокоиться, все ли со мной в порядке. Может, стоит обратиться к врачу? — Она озабоченно взглянула на Патти. — Похоже, придется, если так будет продолжаться и дальше. Отправляясь сюда с Роджером, я никогда не думала, что буду скучать. Хотя поначалу мне здесь было очень хорошо. Но потом мужу пришлось вплотную заняться делами, а я пока еще не нашла себе интересного занятия. Деревня — прекрасное место для жизни, но я почему-то чувствую себя здесь одиноко. Представляешь, временами я даже скучаю по маме! — рассмеялась Санди. Очевидно, эта мысль казалась ей особенно забавной.
Патти посочувствовала милой хозяйке дома и с готовностью приняла предложение как-нибудь встретиться днем и пообедать вместе. Ее настроение лишь омрачилось мыслью, что этому не суждено сбыться, потому что конец ее отпуска уже был не за горами. Получалось так, что она невольно солгала Санди, и от этого ей стало не по себе. Патти терпеть не могла любой обман. Особенно после того, как несколько лет назад помогла Кевину обмануть Берта, хотя это и делалось якобы в интересах последнего. А сейчас ей приходилось не только давать пустые обещания, но также вдобавок делать вид, что они с Бертом помолвлены.
— Что случилось? — поинтересовался Берт, когда они ехали обратно в Ферн-Бей.
Патти посмотрела на него в полумраке автомобильного салона и вздохнула.
— Почему тебе кажется, что что-то случилось?
— Ну, не знаю... С тех пор как мы покинули Престонов, ты будто воды в рот набрала и сидишь с таким видом, словно в твоем сердце поселилась вся мировая скорбь.
— Я терпеть не могу кого-либо обманывать, — сердито отозвалась она. — Чувствуешь себя, как кошка на раскаленных углях!
Берта рассмешило это сравнение, но через секунду он снова помрачнел.
— Странно слышать это от тебя. Ведь когда ты завела шашни с Кевином, тебя почему-то ничего не смущало!
На это у Патти не было ответа, хотя у нее и возникло огромное желание взять и выложить Берту всю правду. Но какой от этого толк? К тому же Берт может поинтересоваться, что заставило Патти пойти на подобные жертвы.
Они находились примерно в полумиле от начала территории, принадлежавшей поместью, когда Берт неожиданно съехал с пустынной дороги на обочину и остановил «линкольн». Патти удивленно посмотрела на него.
— Что случилось?
Берт горько усмехнулся.
— Предполагается, что мы с тобой помолвлены, верно?
— Да, — неуверенно
Берт вынул из нагрудного кармана пиджака носовой платок и подал ей.
— Думаю, тебе следует вытереть губную помаду. Кевин еще не спит, да и тетушка Джемма, возможно, тоже.
Прозрачный намек Берта задел Патти за живое. Она покраснела и вспылила, резко оттолкнув протянутую руку.
— Мы уже давно вышли из юношеского возраста, Берти, чтобы заниматься любовью в автомобиле! И даже если предположить, что мы просто... целовались, то я вполне могла после этого снова подкрасить губы. По-моему, это вполне естественно. Кроме того, — добавила она более миролюбиво, — я не хочу портить твой носовой платок. Губная помада плохо отстирывается.
— Заново подкрасила губы? — Берт сел вполоборота к Патти и смерил ее пристальным взглядом. — Это вряд ли предполагает страстные отношения, не так ли?
Патти почувствовала, что сердце ее забилось сильнее.
— Ты хочешь, чтобы Кевин подумал, что...
— Мне нужно, чтобы мой брат, едва взглянув на тебя, мгновенно понял, что мы оба приехали домой только с одной мыслью — поскорее снова оказаться наедине и возобновить прерванные занятия любовью. А также, что наше глубокое и страстное чувство друг к другу делает нас слепыми и глухими ко всему и вся. Я хочу, чтобы Кевин посмотрел на тебя и у него не осталось сомнений в том, что ты намерена всю ночь провести в моей постели и в моих объятиях и что подобное происходит уже не первый раз!
Патти, совершенно потрясенная этой пламенной речью, тихо ахнула, но Берт лишь холодно усмехнулся.
— Как ты думаешь, сможем ли мы сыграть свои роли достаточно убедительно? Мне кажется, это нам под силу. Особенно если учесть, что, несмотря на наши истинные чувства по отношению друг к другу, на физическом уровне мы все же неплохо сочетаемся...
— Нет! — взволнованно перебила его Патти.
Ее била мелкая дрожь, тело пылало как раскаленная лава. Разве можно надеяться на то, что Берту не удастся распознать ее тщательно скрываемую страсть к нему, если он увидит и почувствует, что происходит с ней в его объятиях?
— Нет? — повторил Берт с вызовом, заставившим Патти вздрогнуть. — Может, тебе нужны доказательства?
Доказательства? Какие еще доказательства? Задавая себе этот вопрос, Патти кривила душой, потому что ей прекрасно было известно, о чем идет речь. Но сейчас она меньше всего нуждается в подобных доказательствах! Повернувшись к Берту, чтобы решительно заявить ему об этом, Патти вдруг замерла, зачарованная его взглядом и волнующей близостью большого крепкого тела.
— Между прочим, — тихо добавил он, — это будет более эффективно и спасет мой носовой платок.
Патти попробовала отодвинуться, но оказалось, что это не в ее власти. Она могла лишь сидеть без единого движения, а Берт наклонялся к ней все ближе и ближе, пока наконец легко не коснулся ее губ.
Это было совсем не то, чего она ожидала, — не спокойный и деловитый поцелуй без всяких признаков эмоций, призванный лишний раз подчеркнуть мужское превосходство Берта, а нечто совершенно иное. И потому Патти не могла противостоять этому поцелую.
Губы Берта прикоснулись к ней, словно влажный бархат, и на мгновение замерли. Он подсел ближе, обнял Патти за талию, а она в это время безмолвно молилась о том, чтобы ему не удалось ощутить бьющую ее тело дрожь желания. Берт издал тихий хриплый звук, который подействовал на чувства Патти самым катастрофическим образом и заставил откликнуться на немой призыв. Затем, как будто осознав, что сопротивления не будет, Берт сильно прижал Патти к спинке сиденья и стал целовать с лихорадочной, безумной страстью, которой она даже не подозревала в нем и от которой на несколько долгих минут потеряла голову.