Колдун из Темногорска
Шрифт:
– Он остался возле галереи, – сообщила Глаша.
– У него неплохо получилось. Кто бы мог подумать, что тебя можно в такую красотку превратить. При жизни ты и вполовину не была так хороша. К сожалению, не все видели твою красоту, но лишь избранные. То бишь я да господин Колодин.
– Я тебе понравилась? – кокетливо спросила Глаша.
– Безумно! А теперь живо беги за мальчишкой! Потом – домой! В Пустосвятово! Иначе не видать тебе не то что мертвой или живой воды, а вообще ни капли влаги.
– Но вдруг ты живую воду найдешь…
– Тогда позову. Обещаю.
Уродина
– Что же нам с тобой теперь делать, детка, – пробормотал колдун. – За ноги повесить, или в болоте утопить? Стен, голубчик, узнаешь друга Гарри?
Алексей, стоявший подле «Шестерки», склонился над лежащим на асфальте Колодиным.
– Он самый.
– Может, его прибить – и дело с концом? – спросил Роман. – Он опасен? Я имею в виду – он такой же ловкач, как его отец?
– Не знаю. Порой мне кажется, что он лишь игрушка в руках папаши. А порой…
Внезапно Роман хлопнул себя ладонью по лбу.
– Стен, голубчик, кажется, я придумал, как нам добраться до господина Колодина.
В эту минуту рядом с ними остановился новенький «Форд-эскорт», и из него вынырнул толстый господинчик в черном костюме и в драповом пальто нараспашку.
– Господа! Господа! У меня ценная информация! – замахал господин руками, и Стен признал в толстяке Острякова. – Я только что узнал: Колодину известно почти все о Беловодье, кроме одного: где оно расположено. Сведения из первых рук – я только что разговаривал с Игорьком.
– Я же просил действовать осторожно. Исподволь, – напомнил Стен.
– Да не волнуйся, Лешенька, я рассказал им только то, что они и так знали. Это такой прием, давно известный: как втереться в доверие. Вот я и втерся. А взамен получил массу информации.
– К примеру?
– Они не будут искать вас с воздуха, потому что с воздуха Беловодье не видно.
– Ну и что в этом ценного? Об этом когда-то говорил еще сам Гамаюнов.
Остряков хотел ответить, но тут взгляд его упал на лежащего. Он обомлел, хотел что-то сказать, дернул ртом, но послышалось лишь нечленораздельное мычание.
– Это же он… Игорь… – пробормотал Остряков.
– Хочешь его о чем-нибудь спросить?
– Лешенька, дорогой, ты уж лучше сам! – Остряков попятился к своей машине.
– Попробуем. А ты уезжай отсюда. Как можно быстрее. С Игорем больше не встречаться, – хмуро глядя на Острякова, то ли посоветовал, то ли приказал Стен.
– Испаряюсь. Ты же знаешь, как я умею ловко это делать. Только можно совет?
– Какой?
– Не отпускайте его живым, раз Гарри у вас в руках. А то… как бы не пожалеть.
– Мы подумаем, – пообещал Роман.
Глупый мальчишка! Вообразил себя мудрецом, хотя на самом деле не знает ничего. Но Степан Максимович всегда умеет точно оценить ситуацию и все рассчитать. И главное – предусмотреть все риски, все опасности, и вовремя выскочить из поезда, несущегося под откос. Потом, после крушения, он непременно вернется и заберет драгоценности и деньги из сумочек погибших пассажиров. Сейчас как раз такой момент. Впрочем, в России постоянно поезда сходят с рельс. Надо только знать, где произойдет очередное крушение.
Степан
Вот Игорек идет по коридору. Неуверенно как-то идет. Два шага сделает и остановится. Еще шаг. И снова стоит. Что это с ним – пьяный что ли? Не умеет он пить, в отличие от отца. Нет, что-то странное с ним творится. Бог мой! Это не его шаги. Вот в чем дело! Как же Пилигрим мог впустить чужака? Гость беспрепятственно прошел через приемную, где сидит охранник. В любое время дня и ночи сидит охранник. Вот гадство! Степан вызвал по переговорнику Пилигрима. Тот сразу отозвался.
– Пилигрим, кто пожаловал?
– Гарри… – недоуменно отозвался тот. – Говорит – машину квакнул, но сам в порядке.
– Это не Игорь, – прошипел Колодин.
– Ну что вы, Степан Максимович! Он самый.
Дверь в кабинет, тихо скрипнув, отворилась. Похолодев, Степан медленно повернулся. Как автомат – ноги вмиг одеревенели.
В дверях стоял Игорь и смотрел на него. Он выглядел точно так же, как три часа назад, когда вышел из его квартиры: дорогой костюм, белая сорочка, бордовый галстук. Прическа волосок к волоску, чистое, почти красивое лицо с невыразительными карими глазами.
– Гарри.
Игорь не ответил, очень медленно вошел в комнату и притворил за собой дверь.
– Пил, на помощь, – заорал Степан и кубарем скатился с кресла.
Выстрел был удивительно тих. Будто кто-то сказал негромко «п-х-х». «Глушитель», – догадался Колодин и с проворством портовой крысы шмыгнул за дубовый письменный стол, массивный, тяжеленный, старинный. Степан Максимович обожал старинные вещи, и эта страсть сейчас его спасла: такой стол был прочнее крепостной стены. Из коридора доносился грохот: это Пилигрим ломал дверь предбанника, где он дежурил, пытаясь прорваться в квартиру – Лжеигорь предусмотрительно накинул изнутри на дверь крюк.
Убийца ловко перепрыгнул через кресло и очутился с другой стороны стола. Но и Степан не сидел на месте. Пригибаясь, он бросился ко второй двери, ведущей из кабинета в спальню. Парень вновь выстрелил. Будто кто-то изо всей силы ударил Колодина в плечо, Степан Максимович закричал, навалился на дверь и рухнул на пол спальни. Пилигрим уже мчался по коридору – его топот услышал бы и глухой. Убийца рванулся обратно к двери. Пилигрим влете, сжимая пистолет двумя руками. Лжеигорь одним движением крутанул Пилигрима, как игрушку, и припечатал ногой к полу. Охранник даже не пытался подняться – так и застыл. Но этого Колодин не видел. Мыча от боли, он отполз в угол спальни. Спасение пришло нежданно-негаданно. Машка-толстуха, женушка его ненаглядная, как полоумная, ворвалась в спальню через вторую дверь, упала на мужа и придавила его своим толстым телом.