Колесо Бесконечности
Шрифт:
— Ты наконец готова попробовать? — спросил Вигар.
Маскелль скорчилась в неудобной позе рядом с Колесом, так чтобы глаза ее оказались на одном уровне с поверхностью песка. Никто, отметила она про себя, кроме другого жреца девятого ранга, не уловил бы в тоне Вигара за многими слоями самообладания, рожденного годами обучения, строгой дисциплиной, медитациями, тщательно скрытого раздражения.
— Да, — сухо ответила она. — Я тут стою на голове исключительно ради удовольствия задержать тебя.
Вигар не выругался, не вздохнул, возможно,
«Синтанцы тоже в этом отношении от них не отстают», — подумала она и улыбнулась, вспомнив вспышку Риана у Гила Стела.
Маскелль села и потерла глаза. Многочисленные лампы, горевшие в зале, делали его более жарким, чем обычно, а неподвижный воздух был душным и спертым. Символы и узоры Колеса существовали и в этом мире, и в Бесконечности; напряжение, с которым Маскелль прослеживала их изгибы, заставляло ее глаза болеть так, что ныло, казалось, все тело. Для создания Колеса нужно было чувствовать Бесконечность и точно знать, какова форма Колеса и тут, и там. Разобраться во всех невообразимо сложных переплетениях было задачей гораздо более трудной, чем просто создать Колесо.
— Вот тут возникло пересечение с отрогом Первой горы. Мне это не нравится, — сказала Маскелль.
— Почему же? Я нахожу прекрасным, что тот отросток почти касается одной из точек сосредоточения силы земли, — сказал Вигар тоном таким же ядовитым, как ее собственный.
Маскелль подняла глаза, удивленная таким проявлением раздражения, и с улыбкой сказала:
— Знаешь, Вигар, я и не подозревала, что ты на такое способен.
Другие Голоса, находившиеся в зале, с изумлением обернулись к нему. Их было только четырнадцать; в суматохе преемник умершего Игарина еще не был избран, и хотя все Голоса были извещены, когда произошло несчастье, большинство из них еще не добрались до столицы из тех храмов, где находились.
— Как я понимаю, ты отвергаешь все наши заключения, — кисло улыбнулся Вигар.
— Я согласна с тем, что появление темного песка не случайно, вздохнула Маскелль. — Что-то вплетено в ткань Бесконечности, так же как и остальные части Колеса. — В новой части рисунка все еще продолжали возникать символы, отражая форму мира, как и прежнее Колесо, но, не зная значений символов, невозможно было сказать, какой ландшафт за ними скрывается. Может быть, таков был иной способ изображения равнины у подножия Первой горы и берега Западного моря — именно они должны были бы быть в этом месте, — но за неизвестными символами могло скрываться и нечто совершенно другое.
— Я не вижу ничего такого, чего уже не заметили бы вы, — беспомощно развела руками Маскелль. — Что бы это ни было, оно восстанавливает себя после того, как вы удалите поврежденную часть… — Маскелль думала об изменениях Колеса всю ночь, и единственное разумное объяснение, к которому она пришла, казалось не таким уж разумным. И все же это было лучше, чем вовсе никакой теории… — Где-то может существовать второе Колесо Бесконечности. — В силу природы Колеса и в этом мире, и в Бесконечности, оба Колеса должны были бы быть одинаковы, и изменения на одном отражались бы на другом. — Когда тот, кто его создал, меняет рисунок, мы видим отражение здесь. Когда вы восстанавливаете прежние символы, их Колесо меняется в свою очередь.
Голоса молча смотрели на Маскелль. Она чувствовала их недоверие, как холодный туман, заполнивший зал. Арела, единственная, кроме Маскелль, женщина среди Голосов, осторожно начала:
— Кто мог бы совершить такое?
— Не спрашивай — «кто», — сказала Маскелль, глядя ей в глаза. — Спроси «как». Если мы узнаем это, нам станет ясно, кто виновник.
Глаза Арелы затуманились; она, как и другие Голоса, стала обдумывать неожиданную идею. Маскелль заметила, что один только Вигар смотрел не на нее, а на Колесо. Она молча ждала, и наконец он медленно произнес:
— Оно должно находиться в средоточии силы — где-нибудь в Кушор-Ате. Вигар насмешливо поднял бровь. — Может быть, в Баран Дире?
Маскелль улыбнулась в ответ. Она должна была признать: подобное казалось маловероятным. Все центры силы тщательно наносились на карты, как и соответствующие храмы, и другие важные точки Бесконечности. Все, что потребовалось бы для создания другого Колеса, — это комната достаточного размера, защищенная от сквозняков, однако в храме возможность обнаружения была бы слишком велика…
— Пожалуй, нет. Но ведь и вся ситуация представляется невозможной.
Вигар в задумчивости нахмурил брови и слегка покачал головой.
— В такое трудно поверить, но… — Он повернулся к остальным Голосам. Нужно приказать обыскать другие храмы.
Никто не выразил несогласия, но Маскелль видела, что Вигару не удалось всех убедить. Не обращая на это внимания, Вигар снова взглянул на Маскелль.
— Теперь, когда мы обсудили вопрос «как», может быть, стоит обдумать «почему». Чего пытается достичь наш соперник при помощи своего Колеса? Какова цель его вмешательства?
Вигар впервые признал существование соперника и не стал притворяться, будто считает случившееся каким-то естественным явлением. Маскелль посмотрела ему в глаза, надеясь, что жрец поймет ее замысел.
— Может быть, придется позволить одному из этих пятен немного вырасти тогда мы сможем увидеть, во что оно превращается.
Вигар ничего не ответил и лишь печально посмотрел на Колесо.
— Мы думали, что ты, может быть, узнаешь новые символы, если они создание темной силы, — сказала Арела.