"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Понервничал, рассуждая о том, какая лярва эта жизнь, правда, сам с собой, а потом успокоился.
Кому я делаю хуже? Пора брать себя в руки. Буду смотреть, что вылезет дальше. Парни, которые ехали вместе со мной, выглядели не менее растерянными и тоже ни черта не знали. Я даже не стал задавать им никаких вопросов. Все равно никто мне ничего не ответит, а слушать предположения и гадания на кофейной гуще не охота. Это я и сам могу себя накрутить.
Сопровождали нас прибывшие с места предстоящей службы старлей и сержант. Первый
Исаев несколько раз пытался заговорить со мной, но его я игнорировал. Вообще для себя решил, пошли все к черту. Хватит. Ни с кем больше не буду общаться, никому не буду помогать. Один черт, толку нет. Я хочу домой. Мне надо сообразить, как это сделать. Не верю, что останусь Соколовым навсегда. Просто не верю.
Честно говоря, когда вернулся от капитана и после отбоя заснул, надеялся, что проснусь самом собой. Если мне надо было спасти сержанта Лиманова и помочь Исаеву, то, все. Задача выполнена. Прям с очень большой надеждой заснул. Но проснулся снова в Чучково, под крик дневального "Рота, подъем".
А судя по тому, что мы сейчас трясемся в поезде, в неизвестном направлении, неподалеку сидит и смотрит в окно Исаев, видимо, миссия моя еще не окончена. Сука… Кроме факта, что это где-то в Московской области, больше сведений никаких. И то, выяснил лишь потому, что сложно не понять, когда ты едешь на поезде, в какую сторону этот поезд идет.
Дорога заняла почти сутки. Все это время я пытался выспаться. Когда еще такое будет? Чтоб ни строевой, ни вот это "приняли упор лёжа". Однако, несмотря на то, что стук колес реально убаюкивал, в голове был полный сумбур, а потому мозг категорически не желал отключаться.
До нужной станции нам осталось около часа, когда сержант Раздольный, сообщил об этом со счастливым лицом. Его данный факт радовал. А вот я бы с удовольствием ехал до Дальнего Востока. Хороший вариант, чтоб отдохнуть.
Сержант ходил и будил всех, дабы мы успели привести себя в порядок перед выходом из поезда. Умрешь, конечно. Привести себя в порядок…
Я спустился с верхней полки, взял свое "любимое" вафельное полотенце, о существовании которых в прошлой жизни даже не догадывался, рыльно-мыльные принадлежности и пошел умываться в туалет.
Холодная вода до конца отбила остатки сна. Придала хоть немного бодрости не только внешнему виду, но и мозгам.
На фоне бесконечного стресса даже не хотелось есть. Аппетит покинул Соколова и это, в принципе, несомненный плюс. Больше нет постоянного чувства голода. Вернее, есть, но какое-то приглушенное.
Посмотрел в небольшое грязное зеркало, висевшее над раковиной туалета.
Щеки у Соколова куда-то делись. Появились мешки под глазами. Взгляд тоже немного изменился. Стал более уверенным. Эх, Соколов, Соколов…Что ж ты за гад такой?
Вспомнилась прошлая, настоящая жизнь. Как же я хорошо жил, на самом деле. Было
Вышел из сортира, вернулся к своим. Собрал потихоньку вещи, оделся, как и остальные. Последним мы ждали отца-командира, то есть старшего лейтенанта Маликова, при взгляде на которого я постоянно вспоминал известного певца. Даже стало казаться, будто они похожи. Старлей и этот певец.
Настроения разговаривать с кем-то у меня не имелось. Хотя, взгляд Исаева я ловил на себе постоянно. Было огромное желание повернуться и показать ему средний палец. Если словами не понял, куда его послали.
— Так, военнослужащие, быстро выходим из вагона вон в ту дверь, и не разбредаемся по перрону. Ничего в поезде не забываем. Вещи государственные, а не ваши личные. Государство думает о вас. Вон, даже проезд на поезде бесплатный. — Громко объявил старлей, будто нас не на железнодорожном составе прокатили, а на всех аттракционах Диснейленда.
Причем, так громко, что, мне кажется, его услышали еще соседние два вагона. И тот, который впереди, и тот, который сзади.
Я с тоской посмотрел на офицера. Что это? Хотелось мне спросить. Как оно происходит? Все, кто попадают в армию получают какую-то вакцину? Их прививают тупостью? Или оно передаётся воздушно-капельным путём?
— Все спустились? Становитесь, я вас пересчитаю. — Продолжал тем временем старлей. Он уже стоял на перроне, перегораживая дорогу немногочисленным пассажирам, спешившим сесть на этот поезд.
Мы, как шесть придурков, выстроились перед ним. Было полное ощущение, что нас сейчас начнут пересчитывать по головам. Как цыплят.
Сержант подошел к старею, достал какую-то бумагу, а затем начал по списку называть фамилии и пристально смотреть, кто откликнулся. Наверное, переживал, вдруг кого-то недосчитается. Это при том, что нас, не рота, даже не взвод. Шесть человек! И мы смотрели друг на друга двадцать четыре часа. Неужели сложно было запомнить нас в лицо. Или он думает, по дороге кого-то заменили посторонним, левым чуваком? Инопланетяне, например.
После переклички, сержант Раздольев повернулся к офицеру и доложил.
— Товарищ старший лейтенант, все военнослужащие в строю согласно списку.
Офицер окинул отеческим взором каждого с ног до головы, хотя самому-то годов хрен да нихрена, прищурил глаза, пошевелил губами а потом совершенно серьезным голосом сказал.
— Товарищи солдаты, сейчас спокойно, не разбредаясь, выходим с территории вокзала и ждем моей команды. Сержант идешь сзади.
Мы не торопясь двинулись за офицером. Это напоминало детский лагерь, когда все слушают пионервожатого и ходят цепочкой, за руки, чтобы никто не потерялся.