Коллекция королевы
Шрифт:
– Кирилл Игнатьевич, знаете что? Если Вам сейчас люкс не нужен… или нужен всё-таки? – спросила Нина.
Он засмеялся. Налоговый инспектор-консультант – важнейшая фигура для предпринимателя, давно объяснил Бисеру, что он может позволить себе по служебным делам останавливаться в очень хороших отелях и для встречи с деловыми партнёрами тратить в ресторанах солидные суммы. Эти расходы всё равно спишут ему с облагаемой налогом прибыли. И поэтому москвичи, посещавшие его по работе и знавшие его уже, как разумного и сдержанного человека, совершенно не склонного пускать пыль в глаза, удивлялись порой тихонько
– Ох, извините. Потом доскажу. Лёша, мы тут! – Нина, уверенно и быстро лавировавшая в гуще пассажиров и сопровождающих, вывела своего спутника к тротуару и зашагала к молодому человеку, стоявшему и курившему около синей «Ауди».
– Знакомьтесь, Кирилл Игнатьевич, это наш сотрудник – мастер на все руки. Водитель, связист, программист – всё что хотите!
– Да что Вы, Нина Юрьевна, какой там программист. Обычный пользователь, – отшутился молодой человек, забирая багаж. – Садитесь, пожалуйста. Такси свободен!
Кирилл, не обративший сначала на него особого внимания, вгляделся теперь пристальнее и заметил:
– Программист – не программист – бог с ним. Этих теперь навалом. А вот что Ильфа и Петрова читали – хвалю! Мы можем, кстати, запросто без отчества общаться. Я ведь уже и отвык.
Они ехали по направлению к городу на хорошей машине со скоростью километров в сто. На неровностях не особенно ухоженной дороги заметно потряхивало. От этого скорость, совсем не ощущавшаяся бы в Германии, казалась большой и опасной.
Отставить! Я при исполнении. Что за ерунда лезет в голову. Да и Нина что-то говорит.
– …без отчества мне неловко, – действительно закончила Нина фразу, начала которой он не расслышал. В общем, у нас сейчас затишье. Я вас могу в «Служебную» отвезти. Помните, где мы координационное совещание проводили с поставщиками? Там чисто, тихо, душ, туалет и телефон в номере. Но без фокусов. Никаких тебе баров, ковров и мраморов.
– Вы ещё скажите: будуаров и альковов, – включился Кирилл. – Я просто не знаю, как вас благодарить. Эта ваша «Служебная» прямо у МИДа. Лучше придумать нельзя. Метро рядом. Я, впрочем, машину непременно возьму напрокат. Вы понимаете, когда я по службе приезжал, меня всегда возили. А сейчас я сам с усам. Так может, вы мне посоветуете, куда обратиться?
– Сразу навскидку не скажу. Никогда с этим не сталкивалась. Пожала плечами Нина. – Гостей мы сами возим. Давайте до завтра. Я справки наведу.
Водитель Лёша, не принимавший участия в разговоре, обернулся:
– Нин Юрьевн… ?
– Конечно, Лёша. Займись, а как же. «Разобраться и доложить!» А у Кирилла Игнатьевича, как приедем, телефон номера запиши. Вы надолго, Кирилл Игнатьевич? – обратилась она к Бисеру.
– Больше двух недель я тут остаться никак не смогу. Мне, видите ли, нужно просто определённое дело сделать. Сколько для этого потребуется в целом – один Аллах ведает. Понадобится – ещё вернусь.
– Понятно. Это я для гостиницы. Мы для вас это «пребывание» без всяких вопросов организуем и, если надо, продлим. Я думаю, вам телефон обязательно потребуется.
– Так вы же сказали – в номере есть?
– Нет, этот… ну как его? Я имею в виду «мобильный».
– У меня есть.
– Не сомневаюсь.
Кирилл снова поблагодарил и подумал, что всё в этой необычной, спонтанной поездке словно в специальном ностальгическом путешествии «по памятным местам». Надо же, его везут именно туда, в этот район, где прошло всё – не детство, нет – но отрочество. Вот! Так будет правильно. Слово для современных ушей уже чужое. И в его время так не говорили. Ясно! Какие там отроки. Но и «тинейджеров» он тоже не любил. И как, собственно, образовать от них существительное среднего рода? Тинейджерство? Моё тинейджерство, стало быть, здесь протекало. Муть голубая.
В гостинице всё прошло как по маслу, и часа через полтора Бисер, сердечно простившись со своими спутниками, остался один. Он распаковал чемодан, выложил ноутбук с полагающимся к нему портфелем и, немного подумав, вышел сквозь прохладный и безлюдный вестибюль на улицу. Улица эта, зажатая спереди со стороны Садового кольца огромным сталинским небоскрёбом министерства иностранных дел, вся была запружена машинами.
Отсюда, прикинул Кирилл, – мне, даже если не спеша идти, надо всё равно только четверть часа. Господи, сколько же я не видел ребят? Старого тут, что по ту, что по эту сторону Арбата, немного осталось, однако дом, куда он сейчас шёл, стоял, как ни в чём не бывало. В целости и сохранности, старый, ничем не примечательный, слегка неряшливо подштукатуренный и подмалёванный, он выделялся разве только решётками с висячими замками, закрывающими со всех сторон входы и выходы в окружающие его проходные дворы. Кирилл, войдя в один такой двор, миновал вагончик с надписью: «Ремонт обуви. Быстро и дёшево» и подошёл к с детства знакомой двери, косясь на окна первого этажа, тоже, как и всюду теперь в Москве, забранные решётками.
Ох, ёксель-моксель, здесь же теперь, несомненно, код! Кода он, понятно, не знал. Телефона, наверняка нового, тоже. Так. Надо было как-то выходить из положения.
Почему мне не пришло в голову, что они уже вообще здесь не живут? – спросил себя с досадой Бисер, оглядывая дверь, и тихо выругался.
– Взял да явился, ничего не узнав, – бурчал он себе под нос, когда старческий чуть надтреснутый голос прервал эти невесёлые размышления:
– Вот я и говорю, Дусь, пензию Витька за хозяйку получил аль нет? Померла-то она когда? Осьмого, да! А пензия, чай, десятого. Дусь, а Дусь?
Старушки вполне деревенского вида, сидевшие на скамейке рядом с подъездом, громко гутарили о своём, как это нередко бывает у глуховатых людей.
Ну я осёл. Ищу, как в Мюнхене, таблички с фамилиями жильцов. Совсем одурел, москвич хренов. Вот они, таблички-то! Хотя… Может бабушки эти из новых? И пусть не лимитчики – таких теперь нет, так беженцы. Это верней. А, попытка – не пытка.
– Здравствуйте, извините пожалуйста, – обратился он к ближайшей к нему толстенькой в чёрном платке и очках пожилой женщине, которую её подруга называла Дусей. – Мне надо тут к доктору с первого этажа сразу направо в этом подъезде, а я код забыл. Такая незадача!