Коллекция: Петербургская проза (ленинградский период). 1960-е
Шрифт:
По ночам, лежа на куче лыка, Адамчик пересчитывал деньги и мечтал купить мотоцикл.
На переплете получился прорыв, заболела бригадир Клава. Рядом с Адамчиком мастер поставил большую девушку в платье с открытой спиной. Раньше она была ученицей, копошилась на верстаке. Адамчик смотрел на нее издали, замечал неловкие движения, мокрые, сплошь голубые глаза, придавленный носик. Адамчик фыркал: «Плакса!»
Девушка очень старалась, но у нее не получалось, не успевала. Прибегал мастер, сердито сопел, на ходу конвейера прибивал гвозди. Адамчик поглядывал
Во время первого перерыва девушка села на ящик и стала разглядывать свои пальцы. Адамчик подошел сзади, увидел свежие кровяные мозоли. Он посмотрел на свои руки. На ладонях была гладкая блестящая кожа — профессиональная кожа матрасников. Руки девушки отказывались грубеть.
— А ты перевяжи лентой, — неожиданно посоветовал Адамчик, вместо того чтобы столкнуть девушку и забрать ящик.
— Да от этого только хуже, — вздохнула девушка.
— Не успеваешь? — спросил Адамчик.
— Нет, — сказала девушка, — почти успеваю. Только гвозди пока не успеваю. А ты почему две смены работаешь?
— А что делать? — похоже, вздохнул Адамчик. — Мать из дому выгнала.
— Где же ты ночуешь? — спросила девушка.
— А здесь, в цехе. — Адамчик небрежно почесал в затылке.
— Нестриженый! — сказала девушка. — Хоть бы постригся! А почему она тебя выгнала?
— Да, говорит, хулиганю…
— А что она делает? — спросила девушка громко, чтобы слышали другие женщины.
— Не знаю, — тихо ответил Адамчик, — пенсию получает…
Вспыхнула красная лампа. Сквозь перестук молотков Адамчик с надеждой слушал, как перекатывается по конвейеру новость: «Адамчик в цехе ночует», «Ромку мать из дому выгнала…», «Что это за матери теперь…», «Начальнику нужно сказать…»
Девушка не отставала больше до конца смены. Рамки подъезжали к ней с аккуратно вбитыми в борт гвоздями. Адамчик не успевал присаживаться на ящик.
Новость докатилась до конца конвейера, перескочила в конторку, и начальник цеха в пересменку сказал Адамчику:
— Что же ты молчал? Это же просто делается: вызовем и прописать заставим.
Мать пришла во время работы, долго кричала в конторке, начальник цеха вызвал Адамчика, объяснил ему, что надо перестать хулиганить и начать уважать мать. Мать оставила новый адрес.
В комнате она сказала:
— Десятка в сутки, а то в цех ночевать пойдешь.
Адамчик сощурился:
— Трешка, а то снова начальник вызовет.
Сошлись на пяти рублях.
На следующий день девушка по-прежнему отставала. Напрасно она вздыхала и поднимала над конвейером красные опухшие руки. Адамчик не смотрел в ее сторону. Он ждал, чтобы она заговорила, но девушке было не до него.
4
Адамчик бродил по галерее Апраксина двора, держался руками за карманы. В карманах пиджака лежали деньги. Он с презрением отворачивался от глупых манекенов, довольных своими пальто и костюмами. Он давно уже мог войти в магазин, но не решался, стоял у входа. Люди выводили на улицу
Он набрал полные легкие воздуху и нагнул голову, чтобы нырнуть под арку, но в тот же миг кто-то положил руку ему на плечо. Адамчик оскалился. Перед ним стоял человек, чем-то похожий на начальника цеха, немолодой, полный, серьезный. Главное, в хорошем костюме — не выпивоха. Костюм успокоил Адамчика.
— По дешевке, — с ходу сказал человек. — Ничего не поделаешь, уезжаю в Воркуту. Давно уже стою, жду покупателя поприличней. Смотри, совсем новый.
Человек взял Адамчика под руку и подвел к мотоциклу, стоящему у края тротуара.
— Смотри, на ходу, с номером. Права у тебя есть?
У Адамчика заблестели глаза.
— Нет… — вздохнул он.
— Ну ничего, — успокоил человек. — Сдашь, получишь. Смотри, получишь. Смотри, пробег — всего полторы тысячи, только мотор приработался.
Он перекинул ногу через седло, ноги оказались длинные, в легких кожаных туфлях. Сидя нажал несколько раз педаль стартера. Мотор мягко затарахтел на малых оборотах. Адамчик погладил теплое крыло.
— Выкладывай четыре, — спокойно сказал человек и слез с мотоцикла.
Пока Адамчик считал деньги, человек достал из кармана бумаги и протянул ему:
— Держи документы. Вот квитанция. Куплен в этом магазине…
Левой рукой он принял у Адамчика деньги и сам положил ему бумаги в карман пиджака.
Под ухом Адамчика взревел мотоцикл. Перед глазами качнулся светлый пиджак с голубым значком.
— Стой! — крикнул Адамчик и боднул человека в живот.
— Что ты! — сказал человек, хватаясь за живот. — А! Что?
— Вот… — сказал Адамчик, махая руками. — Вот…
Там, где только что стоял мотоцикл, расползались по асфальту маленькие масляные пятна.
— Не уйдет! — уверенно сказал человек и стиснул Адамчику плечо. — Смотри! Он куда?
— Не знаю… — ватным голосом проговорил Адамчик.
— А, понял! Туда! — радостно крикнул человек и показал рукой в сторону улицы Дзержинского. — Бежим!
И кинулся вперед, расталкивая прохожих. Адамчик бежал следом, перед глазами мелькали новые кожаные подошвы. Подошвы удалялись.
На перекрестке человек легко развернулся, взметнулись голубые полы пиджака. Он промчался, выбрасывая далеко вперед длинные ноги, и махнул на бегу Адамчику рукой, подзывая к себе.
Когда Адамчик добежал до угла, человека уже не было видно.
— Эй, — крикнул Адамчик. — Человек!
Мелькали чужие розовые лица.
— Челове-е-ек! — кричал Адамчик.
Текло, смешиваясь с водой, молоко из разбитой бутылки. Голубое.
— Человек! A-а! Человек!!!
Нависал над плечом жаркий автобус.
— Челове-е-ек… — хрипел, замедляя шаги, Адамчик. По лицу текли, обжигая кожу, слезы и пот.
— Да стой ты, чудак!
Прохладными руками его держала нарядная обойщица Валя.