Колода предзнаменования
Шрифт:
– Сет прав, я не вернусь. Но не потому, что я пытаюсь сбежать от вас.
Митси подалась вперед.
– А поч… – она запнулась и понизила голос: – Ты не возвращаешься потому… что это правда? То, что говорят о тебе Готорны?
Сердце Харпер подскочило и бешено заколотилось. Вайолет, которая до этого момента хранила молчание, прочистила горло.
– Осторожно, – сказала она. Орфей, в прошлом домашний кот и ныне ее бессмертный спутник, запрыгнул на колени хозяйке. – Вы обещали не задавать слишком много
Не то чтобы это было угрозой, но сестра и брат Харпер все равно напряглись.
Поэтому Харпер и попросила Вайолет присутствовать на их встрече. Не ради физической защиты – при необходимости она и сама могла прекрасно себя защитить, – а потому что она о многом не хотела говорить. Не была готова раскрыть правду. Но на этот вопрос она могла ответить.
– Все нормально. Ты хочешь увидеть, на что я способна? Хочешь доказательств?
Харпер мимолетно прикоснулась к листьям всеми забытого папоротника рядом со столом. А затем сделала глубокий вдох и толкнула.
В ночь, когда ее сила вернулась, она не пошла к дому Готорнов с осознанной мыслью уничтожить их дерево. Но, увидев длинные ветви боярышника, тянувшиеся на крышу и покачивавшиеся на ветру, она ощутила весь накопленный гнев от того, что с ней сделали: из-за отца, сомкнувшего руки на ее шее, из-за Церкви Четверки Богов в их темно-коричневых мантиях, из-за пялившегося на нее Джастина, из-за меча, прижатого к ее шее, и, разумеется, из-за вернувшихся воспоминаний о ночи ритуала. Ночи, когда Августа Готорн забрала ее силу, прежде чем у Харпер даже появилась возможность ее использовать.
Ясно дело, это Вайолет помогла ей вернуть память. В конце концов, они с мамой и сами прошли через подобное; очевидно, что это она разгадала секрет, как все исправить, очевидно, что это она оставила Харпер записку.
Ей нужно было еще столько всего понять. Разобраться со столькими эмоциями. Теперь Харпер понимала, почему последние несколько недель Джастин Готорн вел себя так странно по отношению к ней, – ведь это не его мать была виновата в том, что Харпер потеряла все.
А он.
Джастин предал ее в ночь ритуала. Продал своей матери даже раньше, чем у Харпер появился шанс использовать новообретенные способности.
Толкнул ее в озеро, что привело к несчастному случаю, стоившему ей руки… и отправил прямиком в Серость.
В тот момент Харпер потерялась в эмоциях; тоска по всему, что забрали у нее Джастин и его семья, вскружила ей голову. Она крепко прижала ладонь к стволу и вытолкнула в него всю свою злость. А, отстранившись, поняла, что боярышник стал неподвижным, и не захотела ничего менять.
На сей раз изменение было не таким радикальным. Листья замерли на месте, их зеленый цвет блекнул до рыжевато-бурого, пока растение не стало каменным. Но затем Харпер
Вайолет взяла ее за плечо и перевела внимание на себя. Харпер резко выдохнула от облегчения – камень прекратил распространяться. Когда она подняла взгляд, Митси с Сетом смотрели на нее с раскрытыми от удивления ртами.
Первым заговорил ее брат:
– Вот черт!
Митси присела на пол, чтобы изучить растение. Когда она посмотрела на Харпер, ее глаза стали круглыми, как блюдца.
– У тебя есть сила?
Харпер горько, немного маниакально рассмеялась.
– Да.
– И ты использовала ее…
– На семье, которая заслуживала отмщения, – закончила она. – Так что да, я ушла, потому что не хотела, чтобы Августа Готорн наказывала вас из-за меня. Вы заслуживаете права принимать собственные решения, а не невольно мириться с моими.
– Решения? – Митси вернулась на диван и нервно дернула за сережку.
Харпер вздохнула. Этой части разговора она боялась больше всего.
– Августа Готорн забрала мои воспоминания о силе. Вы по-прежнему хотите патрулировать город ради нее, зная об этом?
Митси замешкалась.
– Мы патрулируем его ради безопасности.
– Как на его безопасность повлияло лишение меня силы? Будь у меня к ней доступ, возможно, пострадало бы меньше людей.
– Или, возможно, ты превратила бы в камень не только боярышник. – Харпер еще ни разу не слышала, чтобы Сет говорил таким серьезным тоном.
Ее желудок скрутило от тошноты. Она знала, что все этим и кончится… но все равно надеялась на обратное.
– Что ж… я буду здесь, если вы передумаете.
Когда брат с сестрой ушли – Митси спешно вышла за дверь, Сет двигался помедленнее, с подозрением поглядывая на медвежью голову в углу, – Вайолет помогла ей отнести вещи в комнату.
– Знаешь, ты могла бы рассказать им всю правду, – сказала она, когда Харпер спрятала одежду в затхлый старый комод и взяла телефон. – Возможно, это изменило бы их мнение.
Харпер оторвала взгляд от экрана. Она пыталась включить его, но батарейка села. Ее культя снова вздрогнула от фантомной боли.
Она решила остаться с Вайолет и ее матерью не только потому, что превратила боярышник в камень. На самом деле ей не хотелось возвращаться домой, потому что отец пытался убить ее. Благодаря Августе Готорн он этого не помнил, но Харпер никогда не забудет.
– Ты сама видела, как все было, – сказала она, поставив телефон на зарядку. – Они бы все равно мне не поверили. Августе даже не нужно использовать свои способности, чтобы держать их в готорновском кулаке.