Колокол по Хэму
Шрифт:
Разумеется, Гувер не хочет, чтобы Арвад арестовали. Ее любовные связи с Веннер-Греном и одновременно с молодым Кеннеди давали директору ФБР карт-бланш на ведение открытой слежки за доброй половиной своих недругов в Вашингтоне.
Расшифровка телефонных переговоров в конце января – начале февраля, записанных ФБР, занимает многие страницы:
КЕННЕДИ: я хотел бы увидеться с тобой в Вашингтоне на той неделе… если, конечно, смогу освободиться.
АРВАД: Я прилечу в Чарльстон, милый. Если это удобнее для тебя.
КЕННЕДИ:
АРВАД: Джек, милый, я буду рада встретиться с тобой на полпути. Я готова встретиться с тобой где и когда ты пожелаешь. Если тебе удобнее поехать куда-нибудь еще, я не против.
КЕННЕДИ: Нет, нет. Я сам еду в Вашингтон. Если я смогу вырваться к часу дня, то успею на самолет, а если мне придется работать, то освобожусь к шести вечера в воскресенье.
АРВАД: Святой боже! Тебя заставляют трудиться по воскресеньям?
КЕННЕДИ: Да.
АРВАД: Когда ты уходишь в море?
(на расшифровке – запись от руки: „попытка добыть секретную информацию?“) КЕННЕДИ: Не знаю.
АРВАД: Но это будет скоро?
КЕННЕДИ: Нет.
АРВАД: А мне кажется, скоро.
КЕННЕДИ: Нет.
АРВАД: Ты уверен?
КЕННЕДИ: Я же говорил, что предупрежу тебя.
И так далее, страница за страницей. Старший агент анализирует эти записи, пытаясь выяснить, не происходил ли обмен важными сведениями между офицером морской разведки и германской шпионкой. Особый интерес вызвал у него загадочный разговор несколько дней спустя:
АРВАД: Кажется, ты сказал, что Макдональд одевается лучше меня и я должна обратиться к ее портнихе?
КЕННЕДИ: Не правда! Мне безразлично, что ты носишь, милая. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Лучше всего, когда на тебе вообще нет одежды.
В долгом ночном разговоре по телефону в начале февраля Кеннеди поддразнивает Арвад, расспрашивая ее о „большой оргии“, которую, как ему рассказывали, она устроила в Нью-Йорке, но под конец выражает беспокойство относительно того, что думает о нем ее муж:
КЕННЕДИ: Что еще сказал твой супруг?
АРВАД: Он позволяет мне делать все, что я хочу. Говорит, что его очень опечалили мои похождения. Я расскажу тебе о них, и я клянусь, что мой муж не сделает нам ничего плохого и тебе нет нужды его бояться. Он не станет подавать на тебя в суд, хотя и знает, чем это могло бы кончиться для тебя.
КЕННЕДИ:. Должно быть, он очень великодушен, если не хочет судиться со мной.
АРВАД: Он настоящий джентльмен и прекрасный человек.
КЕННЕДИ: Я не хотел тебя обидеть.
АРВАД: Я не обижаюсь. Ты очень хочешь, чтобы я приехала к тебе на выходные?
КЕННЕДИ: Я был бы счастлив.
АРВАД: Я подумаю и дам тебе знать. До свидания, любимый.
КЕННЕДИ: До свидания.
Судя по всему, Арвад размышляла недолго. Они пробыли в чарльстоне ком отеле „Форт Самтер“ с 6 по 9 февраля, почти не покидая номер. Выдержка из донесения агента отделения ФБР в Саванне гласит: „17.45, пятница, 6 февраля 1942 года – лейтенант Кеннеди прибыл в отель „Самтер“ в черном „Бьюике“ с откидной крышей, модель 1940 года, номера штата Флорида, 6D951. Кеннеди вошел в номер Арвад и оставался там до полудня субботы, если не считать сорокаминутного посещения ресторана“.
За исключением нескольких коротких перерывов – например, для воскресного похода в церковь – Кеннеди и Арвад оставались в постели до утра понедельника 9 февраля.
В „Форт Самтере“ им предоставили номер, оборудованный для прослушивания, и группа электронного наблюдения упоминает в своем рапорте о „звуках интенсивного сексуального взаимодействия“. В конце февраля коварная Инга попыталась отделаться от людей Гувера, попросив Кеннеди снять для нее номер в отеле „Фрэнсис Марион“, однако агенты саваннского отделения ФБР заняли смежную комнату, а шесть агентов военно-морской службы безопасности подслушивали через противоположную стену.
„Нами получены записи пространных бесед между объектом и лейтенантом Кеннеди в гостиничном номере, – указывает в своем донесении от 23 февраля специальный агент Рагглз. – Поднадзорная выражала тревогу в связи с возможной беременностью, которая могла наступить в результате двух предыдущих поездок в Чарльстон, и говорила о том, что ее нынешнее замужество следует прекратить. Лейтенант Кеннеди реагировал весьма сдержанно“.
Очевидно, перспектива брака с двадцативосьмилетней женщиной отнюдь не радовала его.
В этот момент, как это часто бывает, условия записи резко ухудшились. Судя по всему, Инга знала о десятках подслушивающих устройств ФБР и BMP и предприняла против них эффективные меры. В начале марта Гувер лично позвонил послу Кеннеди, объяснил, что отныне он и сам находится под наблюдением и что военно-морская служба безопасности вполне может арестовать его сына.
Джо Кеннеди едва не свалился с инсультом. Был перехвачен телефонный разговор Кеннеди из его дома в Хайаннис-Порт с помощником директора BMP Джеймсом Форресталлом, в ходе которого посол умолял перевести его сына за границу.
„Его могут убить в южно-тихоокеанском регионе, Джо“, – ответил Форресталл.
„Уж лучше ему погибнуть, чем запутаться в сетях этой шлюхи Арвад“, – заявил Кеннеди.
Потом Форресталл позвонил Гуверу. Директор ФБР порекомендовал перевести лейтенанта на новое место службы „по соображениям безопасности“. Было ясно, что Джо Кеннеди махнул рукой на своего младшего сына. Ходили слухи, будто бы он пестует старшего, проча его в президенты США.
Несколько дней спустя Джон Ф. Кеннеди покинул страну.