Колумбелла
Шрифт:
Эдит поспешила предупредить сестру, что Кинг едет на Санта-Крус, однако между ними очень часто возникали конфликты. В последнее время Эдит, казалось, была близка к истерике. Она часами сидела запершись в своей комнате и выходила только для того, чтобы помочь матери или заняться раковинами мужа.
Магазин Алекса выходил на Дронниндженс-Гейд, но Лейла повела меня под арку, чтобы зайти в него с другой стороны, где находилась секция женской одежды. Я почти боялась застать здесь Кэтрин, однако нигде ее не заметила.
В магазине Лейла принялась передвигать вешалки с платьями на ближайшей перекладине, и хорошенькая молодая пуэрториканка с готовностью пришла ей на помощь. Я двигалась вдоль другой перекладины. Желтое! Мне был нужен цвет желтой кассии! Для сравнения я все еще держала в руке веточку с цветами и вдруг увидела желтый ситец, правда несколько иного оттенка.
Лейла с несчастным видом повернулась ко мне:
— Я не знаю, что выбрать! Все время вижу Кэти, думаю, что бы пошло ей!
Я протянула ей желтое платье:
— Может, примеришь это?
Она сразу же отказалась, помотав головой:
— О нет! Оно совсем детское! Да размер не тот — мне будет велико! Я покупаю тот же размер, что и Кэти.
Я вернула платье на перекладину:
— Что ж, тебе решать! Выбирай что хочешь.
Она с сомнением посмотрела на меня и схватила три первых попавшихся платья. Мы вошли в примерочную, я села на стул в углу, а Лейла начала примерять платья одно за другим. Ни одно из них ей не шло. Наверху жужжал вентилятор, но в маленькой примерочной было жарко, и мне захотелось спать. Я подавила зевок, закрыла глаза и почти уже задремала, когда голос девочки вернул меня к реальности.
— Простите, что побеспокоила вас! Надо было приехать с Кэти! Она с первого взгляда определяет, подойдет платье или нет.
— Подойдет или нет ей! — уточнила я. — Как то красное платье. Может, тебе лучше его оставить?
Она почти швырнула платья в продавщицу:
— Ладно! Где-то здесь было желтое. Мне остается померить только его.
Девушка пуэрториканка видела, как я предлагала девочке наряд цвета кассии, поэтому мгновенно принесла его. На этот раз я встала, чтобы помочь Лейле.
— У тебя на костях больше мяса, чем у твоей мамы, — сказала я. — Больший размер даст тебе шанс подчеркнуть твои достоинства! Худоба не в твоем стиле!
Надев на девочку платье и застегнув его, я мягко повернула ее к зеркалу и затаила дыхание, даже не подозревая, что мой выбор окажется настолько удачным!
Кожа Лейлы вовсе не выглядела желтой! На ней, покрытой ровным золотистым загаром, не было и намека на черноту, как у Кэтрин. Ситец мягко облегал ее стройную юную фигурку. От круглого ворота он плавно Спадал до — пояса и расширялся внизу.
Лейла уставилась на меня, прикусив губу:
Не знаю. Не уверена. Оно меня немного пугает.
— Потому что ты видишь не Кэтрин, а себя! Твоя мама не надела бы это платье!
Я не сказала, что Кэтрин поблекла бы в нем и выглядела бы слишком старой!
Девочка взглянула на меня, потом опять в зеркало:
— Оно такое заурядное! Кэти будет смеяться, когда увидит его. Скажет, что я похожа на первоклашку.
В зеркале отражались две головы: моя, темно-каштановая, и ее, светло-каштановая, карие и серые глаза одновременно всматривались в отражение. Цвет желтой кассии определенно был мне к лицу!
— Если ты его не возьмешь, возьму я!
Ее испуганные глаза встретились в зеркале с моими, и я засмеялась:
— Погоди! Надо узнать мнение еще одного человека!
Я оставила ее и отправилась в переднюю часть магазина на поиски Алекса Стэра. Он стоял за прилавком, прикладывая янтарные бусы к итальянскому шелку шафранового цвета. Его руки двигались так, будто и цвет, и ткань доставляли ему чувственное наслаждение.
— Пожалуйста, подойдите к нам, — попросила я. — Подойдите и скажите ваше мнение!
Он без лишних расспросов пошел за мной. Я вывела Лейлу из примерочной в зал, где в больших зеркалах ее желтое платье выглядело наиболее привлекательно.
Алекс некоторое время поворачивал, рассматривал ее со всех сторон, слегка запрокинув бороду. Когда я кивнула, он удовлетворенно вздохнул:
— Да, это то, что нужно. Сидит превосходно, и Цвет идет! Но, по-моему, не мешает кое-что добавить!
Он что-то шепнул пуэрториканке и та убежала, возвратись через мгновение с ниточкой бус и серьгами из белого коралла. Застегнув замочек бус на шее у Лейлы и надев на нее серьги, он снова одобрительно кивнул и улыбнулся:
— Мой подарок! Для приема!
Восхищенно разглядывая в зеркале незнакомку, Лейла прикоснулась к кораллу.
— Спасибо, дядя Алекс! Но ты действительно считаешь, что платье мне идет?
Он свирепо нахмурился, пытаясь изобразить пирата:
— Не спорь со мной! И никакой этой гадости на глаза, слышишь? Я не хочу, чтобы шедевр был испорчен! Губы можешь подкрасить, но не слишком густо и не очень темной помадой! Никакой пудры, разве что немного на носик, и никаких румян!
Лейла робко улыбнулась ему и вернулась в примерочную, чтобы переодеться. Пока пуэрториканка помогала ей, я отправилась за Алексом в переднюю часть магазина.
— Спасибо, — поблагодарила его. — Вы были очень добры!
Тонковатые губы скривились в невеселой улыбке.
— Добр не то слово. Скорее зол!
Он вернулся к витрине, оставив меня наедине с моей тревогой. Я догадывалась, против кого направлена эта злоба, а с Кэтрин шутки плохи!
Лейла снова была в блузке, голубой юбке и ждала, когда ей завернут покупку. Сейчас она выглядела соответственно своему возрасту — здоровой, счастливой четырнадцатилетней девочкой, предвкушающей предстоящий прием и возможность приодеться.