Колыбельная Кассандры
Шрифт:
— Нет, ничего страшного. Но, может, вам лучше было бы дома? Я уж не знаю, что там чертовы врачи рекомендуют чертовым беременным… Отдых?
— Что вы! Мне здесь нравится, — просияла та в ответ, отблагодарив с лихвою за некоторое потепление тона Кассандры.
— Ясно. Как только констебль объявится, срочно ко мне. — Она не стала дослушивать секретаршу и поспешно скрылась в кабинете.
Там детектив прошла к сейфу, в котором хранились улики и оружие. Кукла лежала, упакованная в пластиковый пакет с застежкой. Она довольно поглядывала из-за мутной полиэтиленовой
Кассандра протянула к ней руку, но почти тут же отдернула и предоставила агенту самому вынимать игрушку из пакета и откручивать голову. Она внимательно следила за каждым движением помощника. Немного помедлив, он ответил на взгляд девушки легким кивком. Внутри куклы находились свернутые трубочкой листки.
— «Сэр Эбнер Проспер Барт», —прочел агент, достав и развернув бумагу. — Это отец Эмили.
— Значит, не дневники самой Эмили. — Кассандра выдохнула ледяной спертый воздух подземелья. Но в куклах есть тайники, и узнала она это из своих (о Господи!) видений. «Главное, различать реальности — первое правило мужественного сумасшедшего», — подбодрила себя несчастная.
— Постойте… здесь с краю приписка другим почерком. «Лидия Барт спрятала эти записи, оставшиеся после смерти отца».
— Лидия… Это имя упоминалось в дневнике Эмили! — воскликнула Кассандра.
— Одна из сестер. Насколько мне не изменяет память, она пережила всех. Близнецы скончались раньше.
— Никто из них так и не вышел замуж? — уточнила девушка.
— Нет. Хотя одна, как раз Арабэлла, исчезла без вести. Дело в том, что о ней не сохранилось никаких записей. Почти сразу после смерти Эмили Арабэллу перестают упоминать и сестры, и тетки. В завещании она тоже не указана. Вернее, указана как лишенная наследства. Раньше она имела равные права наследования со всеми остальными сестрами.
— Что-то произошло, — уверенно покачала головой Кассандра.
— Сложно представить проступок, за который так наказали. Игнорировать дочь мог только исключительно жестокий родитель. Тем более у него было потом время, чтобы сменить гнев на милость.
— Что же, о ее судьбе никому ничего не известно? — насторожилась Кассандра.
— Биографы Эмили пытались выяснить это, но дальше предположений дело не пошло. Версии довольно банальные. От бегства с женихом, не вызвавшим одобрение отца, до тайной перемены вероисповедания и ухода в монастырь.
— Тошнит от совпадений. От неясностей еще больше. — Кассандра дернула плечом.
Она уже начала расследование этого дела. Подсознательно шла в голове работа — увязывание фактов в логические цепочки из алиби участников событий и мотивов преступления возможного убийцы.
— На внутренней стороне могут быть отпечатки, — агент внимательно разглядывал куклу через лупу. — На самой бумаге вряд ли… Попробую сравнить с теми, что у нас уже есть.
— Если убийца связан с Эмили Барт, то именно проклятые куклы он и разыскивал в лавке. Знает ли он о дневниках внутри? — ломала между
— Возможно, убийце не известно о начинке кукол. Все равно остается еще убийство Ричарда Логана, в котором никак не фигурировала Эмили и ее куклы. Меня серьезно тревожит исчезновение Уны. Думаю, это связано с куклой, которую она собиралась передать вам. — Агент осторожно расправил пожелтевшие листы на столе.
Но тут раздался неясный шум, и в двери кабинета робко, словно мышка полевка, поскреблась Элспет Маллишаг.
— Там констебль Мофли… — робко начала она. Элспет была не из пугливых, однако она беспокоилась за товарища, которому все никак не удавалось проявить себя перед новым начальством с лучшей стороны.
— И что? — непонимающе уставилась на нее Кассандра. Она уже привыкла, что Элспет была единственной в участке, кто, кажется, не имел ничего против резкого тона и ругательств время от времени, вырывавшихся у нового начальника.
— Он боится зайти. — Элспет виновато вздохнула.
— Что за ясли? Живо его сюда! — Кассандре не терпелось поскорее прочесть найденные в кукле записи, но Уна сейчас была важнее. Мофли вошел, словно ступил на эшафот. — Нашли вы чертову старуху?
— Да. То есть нет. — Констебль, похоже, подцепил заразу Уны и стал мямлить, вместо того чтобы внятно отвечать на вопросы.
— Вы что, смерти моей хотите, изверг? Говорить вы, что ли, разучились, в конце-то концов!
— Нашли Уну. Но не целиком, — решился Мофли, бросаясь как в омут головой.
— То есть как? — не поверила ушам Кассандра.
— Только голову. Доктор ее уже осматривает, обед и заседание клуба остановили.
Глава 3
— Я вам звонил, но… — тараторил Мофли. — Вы не беспокойтесь, все сделано досконально. Место предполагаемого преступления огорожено, криминалист фиксирует отпечатки шин, следы. Тело ищем.
— Я захвачу дневник. — Агент живо собрал все листы со стола.
«Растеряха Уна, не могла повременить. Черт, как и предсказывали, потеряла голову», — ворчала про себя раздраженная Кассандра, осматривая место преступления. На вопросительный взгляд криминалист покачал головой — тела так и не нашли. Кровь обнаружена только жертвы. Стало быть, за остальным к доктору. Она уселась в машину, агент сразу же тронул.
Однако слова об обеде были ею пропущены напрасно. Доктор, оказывается, не шутил и действительно приготовил все необходимое для заседания клуба. Его жена напекла эвересты кексов и печенья. Потрясенные последними новостями заседатели находились тут же в гостиной. В комнате было много знакомых лиц, в основном тех, кто проходил по делу.
Элспет прибыла в машине Мофли, ехавшего следом за агентом с Кассандрой. Расследование окончательно превратилось в ужасный и бездарный водевиль. Но Кассандра не обращала внимания на это. Имея дело со своими собственными проблемами, она стала склонна смотреть на странности других сквозь пальцы, если эти другие были еще живы.