Колючки в брачной постели
Шрифт:
– Любовь всей ее жизни. Обстоятельства их разлучили. Что это за обстоятельства были такие, я не вникал. Тем более что она потом замуж совсем за другого мужика вышла. За военного. И про него она мне тоже предостаточно рассказала. И как они по гарнизонам, да по Северу помотались. И как дочку маленькую растила, а муж у нее еще молодой был, жилье отдельное ему хоть и дали, но что это было за жилье! Ужас. Все гнилое, все в плесени. Они полы каким-то жидким кислородом поливали, чтобы грязь всю извести. И стены точно так же. Начальник ее мужу в помощь несколько матросов дал, вот они им ремонт и сделали. Обои поклеили криво, окна побелили, да половину краской замазали. Проводку прямо поверх стены пустили.
Но в отличие от доверчивого и явно выросшего в обеспеченной семье Кирилла подруги понимали, что описанные Юлией Аюповной «страдания» в воинской части вовсе не были такими уж ужасными. Да, ее муж не сразу получил высокое звание и, следовательно, полагающиеся его чину привилегии. Но все же для молодого офицера иметь собственный угол было уже достижением.
Ну, и не бросили их одних в грязной конуре. Ведь ремонт молодой семье помогли сделать, они не сами корячились. Материалы и помощников выделила воинская часть. Так что жаловаться Юлии Аюповне было не на что. За то, что служил ее муж на Севере, он и получал соответственно многочисленные, так называемые северные, надбавки. Коэффициент рассчитывался в зависимости от тяжести условий целым научным институтом. И уж, конечно, многие жены военных жили в куда более худших условиях, но при этом не роптали.
– А что же все-таки говорила вам клиентка по поводу денег? Откуда они у нее?
– Она сказала, муж заработал.
– Муж? Заработал? Почти миллион евро?
В это с трудом верилось. Муж Юлии Аюповны скончался много лет назад. Как он мог до сих пор обеспечивать свою семью? И вообще, он был в чине капитана первого ранга, равном чину полковника, когда погиб. Солидно, но все же не генеральские погоны. Да и много ли генералов нашей армии могут позволить себе виллу в Испании?
– Какой-то бред. Ты уверен, что все правильно понял?
– Да. Клиентка несколько раз повторила, что деньги для них с дочерью заработал муж.
– Чушь! Ерунда! Твоя клиентка вдовела уже больше двадцати лет!
– И что? Муж мог оставить им с дочерью наследство.
Наследство! Да, это была интересная версия. И подруги уже подбирались к ней. Но почему же тогда об этом громадном наследстве ничего не знали в семье обеих сестер? И неужели Юлия Аюповна сумела уберечь почти миллион евро от дефолта и прочих неприятностей от времен Советского Союза и до наших дней? Но почему вдруг она решила его истратить так экстренно и внезапно? И зачем, располагая действительно огромными деньгами, заставляла себя и свою дочь подрабатывать?
Ведь до того, как женщинам встретился Слава и взял на себя заботы об их содержании, Вера подрабатывала. Подруги это знали совершенно точно, им об этом сказали сразу несколько людей. И сама Юлия Аюповна тоже что-то пекла и что-то варила на продажу. И Вера познакомилась со своим Славой, когда они с мамой взялись поставлять домашние обеды в Славин офис.
Юлия Аюповна готовила, Верочка бегала за продуктами и делала калькуляцию, высчитывая для себя с мамой лишнюю копейку. А потом молодая девушка на присланной за ней машине везла готовые обеды в офис, кормила сотрудников, собирала грязную посуду, прибиралась в офисе и ехала обратно, но уже своим ходом.
Вот тут-то и появился Слава, который вызвался ее сопровождать. Машина у него тогда была плохонькая, но Вере выбирать не приходилось. Слава провожал ее до дома, не прекословя мыл за Веру грязную посуду, аккуратно вытирал ее полотенцем и только после этого соглашался поужинать вместе с женщинами остатками их сегодняшней стряпни.
И хитрая Юлия Аюповна мигом смекнула, какой выгодный жених им попался. Скромный, послушный и при этом трудолюбивый и неприхотливый. Клад,
Вот тогда на сцену и вышла тетя Люда с ее знакомой акушеркой. Ловкая бабенка мигом нашла врача, готового выдать поддельное УЗИ и заключение о ложной Вериной беременности. Если бы Слава отказался, Вера ничего бы не потеряла. Беременность бы рассосалась сама собой, как она и рассосалась, но только уже после свадьбы.
Со сватовством Славы и замужеством Веры теперь все было понятно. Оставался открытым вопрос с миллионом. С миллионом евро и с миллионом рублей. И они оба эти миллиона ужасно друг с другом не сочетались. Словно они оба были из разных жизней. В одной шикарной жизни жили люди, расплачивающиеся в ресторанах легко, без проверки счетов, и так же легко тратящие деньги на свои прихоти. А в другой жизни жили две одинокие женщины, экономящие каждую копейку и ведущие строгий учет каждой электрической лампочке, горящей у них в квартире.
– Миллион евро? – захохотала вторая невестка тети Люды – Соня, которой подруги снова позвонили, потому что никак не могли прийти к согласию, откуда у Юлии Аюповны и ее дочери взялись эти деньги. – У тети Юли с Верой? Да вы что! Какой там миллион евро! Вы бы знали, как они жили! Одевались, конечно, хорошо, особенно Вера. Но тетя Юля все время твердила, что внешний вид Веры – это залог ее счастливого и выгодного замужества. Она спала и видела, как бы найти для Веры богатого мужа. Так, говорит, Сонька, копейки считать надоело. Ты-то меня понимаешь? И чтобы у тети Юли был бы миллион евро и она бы о нем ни одной живой душе не проговорилась? Да ни за что не поверю! Она ведь страшно любила, когда ей все вокруг завидовали. Она специально, рассказывая про свою жизнь, приукрашивала. И какой у нее Саша был молодец. И как он прежде зарабатывал много. И как взятки с кого только можно тряс. И ничем не брезговал. Иной раз от мичманов или младшего офицерского состава и спиртом брал. Знал, что спирт – вроде бы и не деньги, как взятка не пройдет, простая благодарность одного человека другому. А между тем спирт вроде валюты. И вы думаете, что у них мог оказаться миллион евро? Да когда дядя Саша служил, в стране про евро еще и слыхом-то никто не слыхивал. Не было такой валюты! Не было!
Евро в Советском Союзе и впрямь не было, а вот миллион евро в наследство от мужа у Юлии Аюповны откуда-то имелся. Этот миллион видели сотрудники более чем солидного агентства недвижимости. Имелся договор с кассой, где черным по белому с печатями и подписями ответственных лиц читалась сумма – девятьсот семьдесят тысяч евро, разложенных, как и полагается, в несколько подписанных конвертов, во избежание путаницы.
Не верить сотрудникам «РусНед» у сыщиц не было никаких оснований. Эти люди честно выполняли свою работу уже много лет. Если бы они вдруг решили пуститься во все тяжкие, вряд ли они начали бы с такой мелкой пичужки. Ведь в их фирме проходили сделки не по одному, а по сотне миллионов долларов!
Значит, деньги у Юлии Аюповны были. И деньги, если не огромные, то очень и очень большие!
– Но если у Юлии Аюповны и Веры имелся миллион евро в загашнике, они вполне могли жить на проценты с капитала. И работать им было бы не нужно.
– И миллион в рублях столько лет им копить тоже было бы не нужно! – откликнулась Соня. – И ведь как копить! Они буквально на всем экономили. Юлия Аюповна договорилась с поварихой в одной из школ, которая продавала им по дешевке оставшиеся после детей макароны, картошку и подливу к ним.