Кома. 2024
Шрифт:
Я исподтишка наблюдала за Кузнецовым. Майор разговорился, его бледное лицо слегка порозовело, и он даже пару раз умудрился улыбнуться. Как ни странно, майор оказался приятным собеседником и весьма неглупым человеком.
В общем и целом, обед был вкусным, общение с Нырковым и майором приятным, и я с большим сожалением покинула теплый зал этого милого ресторанчика.
Забравшись в машину, я осторожно поинтересовалась у Ныркова:
– Сергей, не мог бы ты отвезти меня в какую-нибудь кондитерскую?
– Зачем?
– удивленно приподнял брови Нырков.
– Тебе десерта не хватило?
–
– Каким детям?
– Послушникам, которые живут в доме Анны Станиславовны, - пояснила я.
– Я думаю, вам не стоит этого делать, - строго вставил майор.
– Почему?
– удивилась теперь я.
– Потому что им запрещено принимать подарки и сладости от других людей, кроме тех, что им дает сама госпожа Бельская.
– Но мне-то она разрешит побаловать детей сладкой выпечкой... надеюсь...
– Это вряд ли, - вклинился Нырков.
– Даже если ты и привезешь пирожные в дом, надзирательница их либо выбросит, либо съест сама. Так что, дорогая, не утруждайся. Этот номер в доме Анны Станиславовны не пройдет.
– Очень жаль, - вздохнула я.
– Не переживай. Дети у Бельской не голодают, - поставил точку в этом неприятном разговоре Нырков.
Дорога в "Грачи-2" обошлась без приключений. На КПП нас никто не проверял и машину не досматривал. Нырков довез нас с Кузнецовым до особняка Бельской и быстро распрощался.
Оказавшись на улице, майор Кузнецов вновь стал хмурым, сосредоточенным и молчаливым. Он проводил меня до моей комнаты и ровным, без эмоций голосом сказал:
– Ужин в 18-30. Не опаздывайте. Прощайте.
– Так мы с вами больше не увидимся?
– Нет, - отрезал майор, отведя взгляд в сторону.
– Ну, прощайте. Рада была с вами познакомиться.
Майор кивнул головой и зашагал по коридору к лестнице.
Я вошла в спальню и осмотрелась. Здесь все было по-прежнему и все мои вещи были на своих местах. Но что-то изменилось, и я не могла понять, что именно. Возможно сама атмосфера спальни, возможно переменилась я сама. Не знаю. Но у меня было такое чувство, будто Судьба вновь провела черту между вчера и завтра. И сейчас я стою как раз на ней, этой черте. А перешагнув ее, я навсегда изменю свою жизнь.
Я вздохнула и посмотрела на часы. У меня есть еще около полутора часов до встречи с хозяйкой дома. Хватит времени принять душ, собрать вещи и даже обновить макияж.
Завтра я уеду в Неверск и проведу еще несколько дней с друзьями. И завтра же я закажу билет до Женевы на понедельник. Там меня встретит Олаф и моя жизнь вновь войдет в прежнее русло.
10.
Спустившись в столовую, я обнаружила, что Анна Станиславовна еще не появлялась. Стол был накрыт, но ни детей, ни надзирательницы Светланы в просторной комнате не было. От нечего делать, я подошла к массивному комоду и начала рассматривать фотографии, расставленные на нем. Вот Бельская в компании студентов. Вот она стоит рядом с ГГ на фоне его резиденции. Вот она озабоченно что-то читает с планшета, а рядом с ней, словно надутые индюки, сидят члены правительства. А вот она под ярким зонтиком у своего бассейна. Бельская улыбается своей жабьей
– Добрый вечер. Простите за опоздание.
В столовую вплывала хозяйка дома. Следом за ней, словно преданная собачонка, тащилась Светлана.
– Здравствуйте, Анна Станиславовна, - вежливо поздоровалась я и обратила внимание, что Бельская очень бледна и, кажется, чем-то расстроена.
– Прошу к столу, госпожа Свенсон.
Анна Станиславовна указала рукой на мое привычное место за большим столом, за которым я уже имела честь сидеть.
– Подавайте, - приказала "барыня" и в столовую, как и прежде, стали тихо входить дети с подносами в руках.
Бельская уселась на свой стул и жестко посмотрела на меня. Ее взгляд был неприятным.
– Ну, как вы отдохнули? Какие у вас остались впечатления от пребывания в Столице? Вы обдумали мое предложение?
– с места в карьер кинулась задавать вопросы хозяйка дома.
– Прежде чем ответить, я могу задать вам вопрос?
– Можешь спрашивать, о чем угодно, Женя, - великодушно разрешила Бельская, опять переходя на "ты": - Я отвечу на все.
– Тогда скажите мне, почему среди этих детей, прислуживающих нам, я не вижу Варю?
– Я отправила ее назад в ДДС, - равнодушно ответила хозяйка.
– Почему?
– быстро выпалила я.
– А почему это волнует тебя, милая?
– Потому что мне понравилась эта девочка и меня беспокоит ее судьба, - честно ответила я.
– Правда? Надо же!
– воскликнула Бельская, всплеснув пухлыми ручонками.
– Не думала я, что ты такая сентиментальная, Максимова. Ну да ладно... объясню. Я отправила девчонку в ДДС, потому что она ленива, навязчива и непослушна. Ее уже вряд ли можно исправить. А я не желаю тратить свое драгоценное время на детей, которые не поддаются воспитанию.
– Вы хотите сказать муштре?
– уточнила я.
– В муштре, как ты выразилась, Женя, я не вижу ничего плохого. Что еще тебя интересует?
– Больше ничего.
– А разве тебя не заинтересовали наши достижения? Неужели ты не хочешь знать, как мы избавились от коррупции? Как работают наши госучреждения и суды?
– Об этом, Анна Станиславовна, догадаться не трудно, - ровно ответила я.
– Вы мастерски обустроили все так, что люди просто не имеют возможности общаться с чиновниками лицом к лицу. Полагаю, что и суд вы вершите через сеть. Поэтому граждане Элитарии не могут рассчитывать на справедливый исход своих дел. Мне кажется, что таким образом вы избавились и от коррупции. Нет личных контактов, нет и взяток.
– Ты права, - добродушно согласилась Главный Идеолог Страны.
– Мы действительно убрали все лазейки для дачи взяток. И чиновники, и судьи боятся оказаться среди Лишних и Послушников. Страх - это мощнейшее оружие для предотвращения подобного рода преступлений. А наши элиты живут в изобилии и им нет нужды покупать кого-то. И, кстати, мы и крупному бизнесу пошли навстречу. Теперь нам нет нужды сажать бизнесменов в тюрьму или отправлять в ЛК за экономические преступления. По своему желанию, они либо передают свой бизнес в другим людям, на которых укажет ГГ. Либо сразу платят приличные отступные в размере, установленном его СпецУказом.