Команда Альфа

Сабо Миклош

В то время как члены нашей группы отнеслись к смерти индейца совершенно равнодушно, у меня из головы она не выходила. Я снова задумался о своей судьбе, о будущем. Не хотелось бы остаться недопонятым вами: в бою я мог бы быть беспощадным, но так… при таких обстоятельствах, ради заведенных кем-то волчьих законов?.. У того человека, быть может, была жена, дети, ожидавшие его возвращения…

Что натолкнуло меня на подобные мысли, я и теперь не могу уяснить себе. Может, врожденный страх перед кровопролитием? Или воспитание, полученное дома? Или же одно из прочно усвоенных правил нравственности: быть нетерпимым к несправедливости? А может быть, моя горестная юность, шопронский дворник-обидчик, парень, отбивший у меня Ютку, предмет моей первой любви? Я искал ответы на эти вопросы, но не находил. Одно было очевидным: все, чему я научился на курсах спецвойск, сразу сошло с меня как с гуся вода. Убивать-то я умел, но желания убивать у меня не было ни малейшего.

Джо слегка просчитался, и мы лишний день могли пользоваться услугами Педро.

Но вот наступила наша последняя ночь на берегу реки. Ребята, кажется, были совсем спокойны. Кроме меня и Власека, пожалуй, никого не волновало, что ждет нас впереди. Танака, Тудореску, Ганс, Андраш, Рикардо — в общем, кроме нас двоих, все превратились в суперсолдат, слепо выполняющих приказ. О, они выполнят его! Выполнят, если даже им прикажут высадиться на болотах, где кишмя кишат кайманы!.. Выполнят, если нужно будет пристрелить мирного индейца, ловящего рыбу!.. Выполнят, если надо будет пристроить кусочек взрывчатки Си-5 в рабочей столовой или. скажем, в одном из цехов Ясбереньского прокатного комбината!..

Меня, как я уже говорил, эта история с индейцем совершенно выбила из колеи. Я был в смятении. Внешне, разумеется, я сохранял спокойствие: мы хорошо научились (нас научили) владеть собой. Умелый диверсант должен быть и неплохим актером! Власек тоже не выказывал своего отношения к происшествию: он сделался лишь еще молчаливее. Но я инстинктивно почувствовал, что мы оба думаем об одном и том же.

— Ну, ребята, давайте прощаться! — весело заявил Джо, когда мы по истечении последнего дня плавания, подарив Педро наш плот, собрались на суше.

Мы в недоумении уставились на него. «Не иначе, как Джо спятил! Можно ли в здравом уме такое сказать!» — подумал я, но и на лицах остальных можно было прочесть ту же мысль.

Мы стояли на полянке близ реки. Свои убогие пожитки подвесили на ветки, чтобы муравьи, почуяв запах сушеного мяса и ремней, не облепили их мигом. Нигде и в помине не было признаков цивилизации, а Джо…

— Скажи, старина, не объелся ли ты, часом, той рыбы, что с вечера оставалась? — полюбопытствовал Рикардо, обратившись к командиру с несвойственной ему нежностью.

— А что такое? — удивился Джо.

— Да так… просто думал, ты того…

Мы ждали, что Джо подскочит и швырнет в него чем попало. Мы знали его как человека быстрого на руку, когда дело касалось нарушения дисциплины. Но, вместо того чтобы расправиться с Рикардо, он залился смехом.

— Вот вы о чем! Значит, решили, что я… — Он не мог договорить, его сотрясал смех. Наконец он взял себя в руки. — Нет, голубчики! Тут другое, — и он достал из нагрудного кармана сложенный конверт, где хранился приказ. — Слушайте! Согласно врученной мне инструкции, я даю вам следующее задание, оно и является итоговым. Операция «Белый Тату» была учением в обстановке, создающей полное ощущение боевой. До сих пор, ребята, вы были поистине мужественны! Но самое трудное еще впереди! Отсюда вы должны добраться… — в руках Джо снова появилась карта, — вот сюда! Видите? Это примерно в четырех днях пути отсюда. Достигнете конечного пункта, а там вас уже ожидает уют. Но… — Он умолк и стал испытующе разглядывать нас. — Восстановите в своей памяти все, что вы проходили о допросе при поимке! Вам предстоит миновать три очага сопротивления, отстоящих один от другого на расстоянии одного дня пути. Кого поймают, тому несдобровать!

С тех пор как нам открыли назначение нашего путешествия, у меня из головы вообще не шел образ убитого индейца.

В ушах отдавался колокольный звон, производимый птицей-звонарем, перед глазами мелькала игривая полосатая ленточка в черных волосах.

О небеса! И это ради учебного похода? Так просто, из-за ничего?..

— Ты хочешь что-то сказать? Давай выкладывай! — обратился ко мне Джо.

Я знал, что совершаю промах. И все равно не стал таиться.

— Меня занимает индеец. Спрашивается, для чего понадобилось его убивать? Ведь, в сущности, он такой же человек!..

Джо прищурил глаза.

— Я тебя не понимаю, Фрэнк! Что-то ты мне не нравишься! Мы не будем нянчиться с кисейными барышнями! И главное, кто! Первый из первых в школе!..

Его слова как бы вторили мнению Рикардо. Я чувствовал, что должен дать объяснение, иначе наживу беду.

— Слушай, Джо! Ты, мне кажется, мог получить обо мне за время пути вполне ясное представление…

— И еще до этого, благодаря твоей характеристике!

— Но в пути тем более! Если дан приказ, я его выполню не рассуждая! Посмей кто-нибудь стать на нашем пути, я с ним мигом разделаюсь! До этой точки — порядок. Война есть война. Наша война — война особая. Но во время маневров, так просто, упражнения ради… Ты ведь знал, что это наше путешествие предпринято не всерьез?

Выражение лица у Джо смягчилось. Взгляд стал даже добродушным. Он очень серьезно посмотрел мне в глаза и положил руки на мои плечи.

— Я-то знал, а вот Андраш не знал. Он должен был стрелять. А мертвеца уже все равно нельзя было воскресить. И я смолчал. Сделать выговор твоему соотечественнику, поступившему умно, в соответствии с предписанием? Ты ведь знаешь наше правило: нигде не оставлять живых свидетелей. Тогда ты не провалишься, не погибнешь, выполнишь задание. В ином случае навряд ли тебе будет сопутствовать удача.

«Но ведь это был только учебный поход, Джо!» — хотел я возразить. К счастью, я заметил, что он зорко следит за тем, как я реагирую на его слова. Я знал, что хороший курсант должен хорошо играть. И я сыграл. А он окончательно успокоился и повеселел.

— Операция «Белый Тату», понимаешь ты, точь-в-точь как настоящие боевые действия. Скоро вы убедитесь в этом на собственной шкуре. Наш поход должен был быть по плану совершенно секретным. Индеец наткнулся на нас; желая того или не желая, он мог нас разоблачить. Во время настоящего боя это влечет за собой смерть, во время учебы — снижение оценки. Так для чего нам рисковать как в том, так и в другом случае? Правда, по-моему, было бы целесообразнее, если бы Андраш вышел на берег и, подкравшись к непрошеному свидетелю, беззвучно обезвредил его…

«Господи! Да этот тип протестует всего лишь против метода убийства, а не против самого факта!» В тайнике души, где я накапливал материал, отталкивающий меня от них, одним доводом стало больше.

— Не было времени! — вмешался Андраш. — Звук выстрела либо привлечет его соплеменников, либо нет. Но живой человек всегда выболтает!

— Правильно! И поэтому тебе не влетело за твой щелчок! Так или иначе, индеец должен был умереть! Ты посуди сам, Фрэнк, один индеец отдал свою жизнь, зато двенадцать отборнейших солдат овладели наукой! Цивилизованный мир только выиграл от этой сделки!