Команда Альфа

Сабо Миклош

Нас познакомили и с другого рода пытками, более утонченными, чем физические истязания. Тут использовалось все: и заманчивые обещания, и человеческие страсти, и тоска по семье.

Но удивительней всего было то, что они даже не упомянули о тех вещах, которые мне много позднее пришлось увидеть собственными глазами в концентрационных лагерях Южного Вьетнама. Умолчали также и о французских парашютистах, хотя о них в то время много писали в газетах. Мы же не спрашивали. Отчасти потому, что были безразличны, отчасти потому, что знали: спрашивать об этом бесполезно.

Вот что было у меня — да и, наверное, у каждого — на уме, когда Джо, разделив нас на пары, разослал в различных направлениях.

— Ну, что ты скажешь? — обратился ко мне Сэм. То, что было у него на душе, да и на лице, тоже едва ли походило на вдохновение. В сказанных им словах сквозили злоба и подавленность.

Я больше всего остерегался сейчас попасться ему на удочку. Я чувствовал, что-то мне подсказывало, что возникшую у Джо подозрительность в отношении моей персоны мне не удалось полностью рассеять, и Сэма он выделил мне в напарники для контроля. И на его вопрос я ответил соответственно:

— Ты по поводу предстоящего? По-моему, интереснейшее дело! Достойное нас! Послушай, старина! Если нам это удастся, то ни один солдат на земле не сможет с нами тягаться!

Чем больше распалялся я, тем кислее становился Сэм.

«Видно, коту сало доверили!» — подумал я, но откровенней не стал: слишком обжегся я уже на этих разговорах «по душам».

В первый же вечер мы чуть не попали в западню.

Солнце заходило за кронами деревьев. Каких-нибудь полчаса — и на нас камнем падет тропическая ночь.

— Пора бы подумать о ночлеге, — проворчал американец, который охотней всего тут же улегся бы в свою подвесную кровать.

— Что ж, найдем подходящее место и будем устраиваться!

Как старшему по званию, мне было вверено командование. Я согласился с Сэмом: ведь если нас, неподготовленных, настигнет темнота, то в лучшем случае мы сможем отдохнуть лишь на суку какого-нибудь дерева. А это ложе не из удобных, что и говорить, к тому же ненадежное. Множество пород змей именно ночью отправляется на охоту; у веревок подвесной кровати змея остановится, вспугнутая непривычным запахом материала, но сук — часть ее царства. Уж там она вонзит в тебя свое жало, в особенности же если застанет врасплох, спящим. Но тем не менее я злился на то, что Сэма посадили мне на шею в качестве контролера. Я то и дело принимался дразнить его.

Он ничего не возражал, только бурчал что-то.

Я продолжал поддразнивать своего спутника, и это могло бы худо кончиться, если бы перед нами не появился вдруг майконг — я запомнил это название шакала во время гватемальских маневров.

Он удивленно глазел на нас. Мы же следили за ним. И так несколько минут. Запах какого-то растения, видно, раздражал нос Сэму, потому что он негромко чихнул. А шакал так испугался, что пустился наутек.

Однако вместе с тем он оказался нашим ангелом-хранителем. Пробежав несколько метров, он вдруг неистово завыл. На миг остановился и, смочив языком лапу, провел ею по морде. После этого тряхнул шкурой и еще стремительней помчался прочь.

— А это что еще за чудеса? Что с этой тварью? — удивился Сэм.

Я почуял недоброе.

— Пойдем посмотрим! — стал я уговаривать его. Он нехотя поплелся за мной.

Когда мы обнаружили обрывки сплетенной из тончайших металлических нитей сети, я тотчас понял, в чем дело.

— На дерево! Живей! — крикнул я своему напарнику.

Он меня удивительно быстро понял. Точно преследуемые, стали мы взбираться, помогая друг другу, на ближайшее высокое, как колокольня, муравьиное дерево.

Мы ловко замаскировались среди ветвей, пристроившись на толстом суку. Сэм перестал ворчать; едва дыша, он сидел подле меня, как испуганный мальчуган.

Только мы устроились, как лес ожил. Сначала дюжинами замелькали карманные фонарики, затем лес стали прочесывать огромной силы прожекторы.

Мы замерли, боясь дышать.

Под нами, среди деревьев и кустов, появились люди в знакомой форме «эм пи».

Военная полиция США в джунглях Южной Америки! Ну и что же? Ведь и мы тут, суперсолдаты группы войск специального назначения.

По меньшей мере полтора часа рыскали «эм пи», тревожа лесную глушь. Еще хорошо, что они не догадались посмотреть вверх.

Наконец «эм пи» убрались восвояси и вокруг нас восстановилась тишина.

— Ну, братец, на этот раз нам удалось выйти сухими из воды! — сказал я, и мы оба облегченно вздохнули.

Ночь пришлось коротать на ветвях. Да и куда мы могли податься в этой кромешной тьме?

Утром мы проснулись разбитые, несмотря на то что все же как-то спали. Ощущая боль во всем теле, мы спустились с дерева, которое, хоть и спасло нас, но так плохо приютило! Сделав огромный крюк, мы обошли каверзное место. Но этот случай напомнил нам о том, какие опасности подстерегают нас на пути, и еще больше заострил наше внимание.

В полдень мы позволили себе заслуженный отдых. Он нам, замечу, очень был нужен. Позади остался трудный день, а предстоял еще трудней.

Сэм убил змею неизвестной нам породы. Мы ее поджарили и съели. Я, как уже говорил, такого рода жаркому не отдавал должное, но на безрыбье, как говорится… Дело в том, что попытка поймать что-нибудь на удочку около заболоченного кругом озера не увенчалась успехом. Закидывать удочку можно было только с единственного места, стоя на стволе гигантского свалившегося дерева.

Я скорее, чем Сэм, покончил с обедом, так как съел меньше приготовленного «лакомства». Пока мой спутник доедал змею, я взял удочку и решил еще раз попытаться поймать что-нибудь. Но моя попытка опять не дала результатов. Не видел я тут даже мальков, не говоря уже о крупной рыбе.

Я осторожно стал сползать со ствола дерева, не испытывая ни малейшего желания, поскользнувшись, плюхнуться в болото. Меня ни сколько не прельщала встреча с американскими крокодилами — эти окаянные отродья без конца показывались на поверхности. Уверяю вас, мне меньше всего хотелось столкнуться с ними тут, в этой топи. Но человек именно тогда и попадает в беду, когда больше всего ее остерегается. По крайней мере так получилось со мной.