Командир Красной Армии
Шрифт:
— Значит так, продолжайте охрану батареи, — велел я Фадееву, с сомнением посмотрев на голые у опушки деревья, странно, что проходящие части этим не заинтересовались. — А мы пока вернемся к дивизиону. Кстати, что у вас с продовольствием?
— Уже сутки на подножном корму, артиллеристы в основном из-за этого и ушли, что кончилось ВСЕ.
— Ясно, значит ожидайте через час посыльного с термосами. Он вам ужин принесет.
— Я тут останусь, хочу собрать больше материала о том как командир батареи бросил свое вооружение, — отмахнулся продолжавший сидеть
— Есть… Люльченко, возьми двух краснофлотцев и сопроводи, товарища старшего лейтенанта.
— Есть, — козырнул старшина первой статьи лет двадцати пяти на вид, после чего стал отбирать моряков.
— Кстати, мичман. А ты кто по специальности?
— Минер, товарищ старший лейтенант.
— То есть со взрывчаткой обращаться умеете?
— Да.
— Отлично, кроме должности командира комендантского взвода будешь у нас еще штатным подрывником.
— Хорошо, товарищ старший лейтенант.
Забрав охрану вооруженную винтовками, я направился обратно к дивизиону, и где-то через полчаса сообразил что заблудился. Все-таки с пограничниками было как-то легче, они в лесу себя чувствовали как рыба в воде.
Покрутившись на каблуках, я с сомнением ткнул пальцем вглубь леса.
— Вроде туда, — потом добавил уже более уверенно. — Ну да солнце же было с правого плеча, теперь с левого. Все правильно, идем дальше.
Буквально через сто метров я расслышал по ходу нашего движения чей-то непонятный возглас, похожий на мышиный писк.
— Слышали? — спросил я охранение.
— Да, товарищ старший лейтенант, кажется, женщина кричала, — тихо ответил мне старшина.
Перевесив автомат на грудь, чтобы стрелять по ходу движения, я тихо скомандовал:
— Вперед.
Буквально через восемьдесят метров мы вышли на неглубокий чуть заболоченный овражек, где в грязи возились две девушки в нашей форме. Судя по их возгласам, одна поскользнулась и упала, измаравшись. Другая, видимо бросилась ей на встречу и тоже поскользнулась на влажном иле, теперь старательно поддерживая друг друга они пытались выбраться из овражка. Но постоянно соскальзывали вниз.
— Старшина, помогите им.
Девушки вздрогнули от моего голоса, я его не понижал, и испуганно обернулись.
— Есть!
Моряки быстро вытащили два комка грязи наверх, потом один из них спустился и выковырял из грязи карабин, который я изначально принял за палку.
— Кто такие?
— Медсестры из медсанбата, — пискнула чудо что повыше.
— Вас представляться по устав не учили? — деланно нахмурился я. Дело было в том, что девчонки готовы были вот-вот расплакаться, и тут было два выхода. Предоставить им для этого свое плечо, что не очень хотелось глядя на них, или изобразить строго командира. Мараться я не хотел, поэтому выбрал второй вариант.
— Сержант Марева, медсестра сто третьего медсанбата пятой армии.
— Ефрейтор Ландыш, медсестра сто третьего медсанбата пятой армии.
— Вы тут одни?
— Нет,
— Много раненых?
— Восемнадцать, на трех телегах.
— Далеко?
— Вот тут, совсем рядом.
— Пройдемте до них, посмотрим… Карабин у вас один, или в грязи еще один плавает?
— Один, это мой, — продолжала отвечать Марева, Ландыш после того как представилась так и молчала только испугано посматривала на нас.
Телеги с ранеными и уставшим военврачом действительно были рядом. Медсестры, которых Крапивин отправил на разведку, ушли не более чем на двести метров. Посмотрев, кто еще был у телег, я понял, что отправлять было просто больше не кого. Возницы старенькие. Санитар ходил с палкой, подвернул недавно ногу.
Когда мы вышли на узкую дорогу, где стояли три телеги, у одной из которых возились возницы, к нам вышел мужчина лет тридцати пяти в командирской форме со знаками различия военврача второго ранга.
— Кто такие? — устало спросил он, положив руку на кобуру, часто моргая покрасневшими и опухшими веками.
— Командир зенитного дивизиона, старший лейтенант Фролов. Мы случайно встретили ваших разведчиц. Честно говоря, более глупого решения отправить их на разведку я и не видывал, они даже полкилометра не прошли, как свалились в овраг.
— А кого еще? Вы извините один или со своей частью? А то видите, сломались мы, да и еда и медикаменты у нас кончились. Помощь нужна.
Многие раненые с интересом наблюдали за нашей беседой, некоторые даже стонать прекратили прислушавшись.
— Не волнуйтесь, вас будет в порядке. Помощь будет километра через полтора. Вы двигаться можете?
— Сейчас колесо починят и можно будет.
— Старшина, помоги возницам.
Через десять мину мы продолжили путь. Дорога вела немного в другую сторону, но скоро нам встретился перекресток и через десять минут мы оказались в расположении.
Как только я подошел к колонне то сразу стал отдавать приказы. Михайлова засуетилась у раненых, Непейборода уже знавший об обнаружении морячков подготовил термосы с оставшейся кашей, а Майоров доложился о происшествиях в дивизионе. Кроме бойца, навернувшегося с кузова и вывихнувшего плечо, Михайлова уже вправила, никаких происшествий не было.
Далее двух моряков включая старшину усадили чуть в сторонке где, они быстро работая ложками уничтожали кашу, а третий повел двух бойцов с термосами в расположение тяжелой батареи.
К одиннадцати ночи, когда дивизион переместился ближе к батарее Фадеева, у меня на руках был весь расклад. Желание прибрать к рукам тяжелые орудия так несбыточным желанием и оказалось. Немецкие артиллеристы встали на ночевку вместе с пехотным батальоном, и увести тягачи не представлялось возможным. Поэтому, как только Бутов доложил результаты разведки я отправил посыльного Фадееву, чтобы подрывал орудия и выдвигался в сторону дивизиона.