Командировка в ад

Казаков Дмитрий Львович

— Что значит — ничего не говорят? — спросил я. — Дойди до главврача! Ты же можешь!

— Уже нет, — она вздохнула. — Как бы я хотела, чтобы ты был рядом, чтобы ты мог… Только вот ты предпочел не быть со мной.

Я хотел возразить, но язык мой словно примерз к гортани, мне стало так горько, словно я наглотался каких-то на редкость противных, и что самое главное — ненужных таблеток. Ведь и вправду удрал из дома, и все для того, чтобы в конечном итоге облажаться. Предателю, да еще и сбежавшему из-под стражи, никто никаких денег не заплатит, и это значит,

что Юле придется срочно искать деньги, чтобы отдать долги.

И какой мне смысл тут торчать? Почему я не ломлюсь к порталу, ведущему домой?

— Я очень хочу быть с тобой, — наконец я нашел хоть какие-то слова. — Очень хочу. Только… нет…

— Эх, ты, — она тихо вздохнула.

— Я сейчас все брошу и попытаюсь вернуться! Сегодня же! — собственную решимость я ощутил как шар яркого света, пылающий где-то в районе груди, света очень твердого, как железо, как алмаз. — Не все просто, но я смету преграды! Я обязательно буду с тобой! Обещаю!

— Так же ты разговаривал, когда за мной ухаживал, — сказала Юля чуть-чуть веселее. — Боялся такой неприступной красавицы, но не отступал, и добился своего… Эх, ты…

— А я что, прекратил ухаживать? И сейчас добьюсь своего, чтоб я сдох! — пообещал я. — Все будет хорошо, вот увидишь! И с Сашкой тоже! С ней все просто не может быть плохо!

— Хотелось бы мне верить, — жена вздохнула, и от этого вздоха все внутри оборвалось.

— Верь, обязательно, и я приду. Котик передает привет… — последнее слово я произнес в пустоту: краткий, экстренный сеанс, предоставленный мне тиззгха, закончился без предупреждения.

«Мы напомним о себе» — прошептала где-то внутри моей головы Мать Кладки, и я вернулся в свое тело. Обнаружил, что упал лицом вперед и расшиб лоб, что изо рта натекла лужица липкой слюны, а повернув голову, увидел встревоженного Котика: уши торчком, спина горбом, пушистый хвост дергается туда-сюда.

— Пора домой, — сказал я, буквально отскребая себя от пола: сил не было вообще, но я все же ухитрился встать.

Я иду к дочери и жене, и никто и ничто меня не остановит: ни бриан, ни Равуда, ни Геррат со всем воинством Гегемонии.

* * *

Для начала я вернулся туда, где оставил трупы Молчуна и Абанго, но нашел только пятна крови на полу. Потом осторожно, без спешки, добрался до того входа в горячую зону, через который проник сюда, но тела Диррга тоже не обнаружил.

Наверняка Равуда приказал замести следы, или в дело вмешался кто-то из офицеров рангом повыше.

— Хр? — спросил Котик, сопровождавший меня все это время.

— Попробуем добраться до портала и найти техника, который умеет его настраивать, — ответил я.

Мало толку будет, если пройдя через металлическую дугу с фиолетовым пламенем под ней, я окажусь в Столице, на Шавваре или какой-нибудь Тритании, даже на Земле, но в Нью-Йорке или Буэнос-Айресе.

— А ты пойдешь на разведку, — добавил я, и указал на люк.

Тот оказался закрыт снаружи, но на обычный набор засовов, с которым я справился за пять минут. Осторожно приоткрыл, и Котик молнией

выскочил наружу, чтобы через секунду разродиться довольным хрюканьем.

Все ясно, чисто.

Портальная зона находилась в рабочей, в передней ее части, и попасть туда можно было тремя путями — напрямую, через верхние палубы или через нижние палубы и трюм. Первый — самый короткий, но самый опасный, третий наиболее безопасный, но сравнительно длинный.

Именно его я и решил попробовать.

Корпус линкора продолжал вздрагивать, освещение не мигало, его просто не было. Поэтому двигался я, включив фильтр ночного видения, вниз по лестнице, пролет за пролетом. Котик бежал впереди, исчезал из виду, но снова возвращался, и всем видом показывал, что впереди никого.

Но потом снизу донеслись выстрелы, и зверь взлетел по ступеням оскаленный, с вздыбленным мехом.

— Это его паразит! Наверняка и он рядом! — крикнул кто-то. — За мной!

Отлично, мы напоролись не просто на бойцов, а на тех, кто ищет меня и знает моего пушистого друга.

— Давай сюда, — я бросился к стене, туда, где на одной из панелей чернел крестик.

Нажал, и открылся вход в технический колодец, там вспыхнула аварийная лампочка. Котик запрыгнул мне на плечо, и я повис на перекладинах, молясь, чтобы отверстие за моей спиной закрылось побыстрее.

Панели с мягким чмоканьем сомкнулись, и тут же за ними затопали ноги, донеслись злые выкрики.

Ну а я полез вниз — пару палуб можно одолеть и так, хотя в полной снаряге, да с рюкзаком это не очень удобно. Цифра шесть осталась позади, а потом, на пятерке стены колодца начали сходиться, пока не оказались так близко друг к другу, что я не рискнул двигаться дальше.

Снаружи произошло нечто, сдавившее металлические переборки так, что они деформировались.

Наверняка к этому приложили руки бриан.

Костеря Двух Звезд и весь его народ, я двинулся обратно, и на шестом уровне рискнул выйти. Но обнаружил, что тут вместо лестничной площадки — мешанина обрезков металла, искореженных ступеней, и сверху по всему этому капает вода, судя по запаху, прямиком из канализационного колодца.

Вот черт!

Пришлось вернуться еще, и вылезти из технического колодца там, где я в него вошел. Бравые охотники на меня куда-то убрались, но сильно это меня не обрадовало — путь через трюм перекрыт, и придется идти через верх, через жилые палубы, где народу всегда хватает.

Я потащился наверх, и почти сразу наткнулся на группу техников, деловито бежавших куда-то. Но они не обратили на меня внимания — ну боец и боец, мало ли их на линкоре, а Котик ухитрился зашухериться в укромном уголке, и вылез оттуда, только когда чужие шаги затихли вдалеке.

— Ег… Егор? — неожиданно ожил шлем, все это время молчавший. — Это Макс! Прием!

— Слышу тебя! — закричал я вне себя от радости: жив, жив хипстер московский. — Рассказывай, что там у вас?

— Отбили мы их, сейчас в линкор грузимся, ха-ха! Вапще! И двигатель починили! Осталось герметичность восстановить и можно взлетать!