Командоры в пути
Шрифт:
А Чириков вскоре снова отправился на исследование американских берегов. В 1742 году он побывал около Алеутских островов, но неблагоприятная погода заставила его повернуть обратно. На обратном пути мореплаватели заметили остров, названный ими именем Св. Иулиана. Они прошли всего лишь в семи километрах от острова, на котором ютились ещё оставшиеся в живых спутники Беринга. Но Чириков об этом, разумеется,
1 июля Чириков возвратился на Камчатку.
Оставшиеся в живых члены команды Беринга продолжали бороться за существование.
Огромные лишения перенесли моряки во время зимовки на острове. Весной они решили разобрать пакетбот и построить новое небольшое судно. Но среди них не осталось ни одного плотника. Тогда один из участников плавания, простой сибирский казак Савва Стародубцев, взялся построить небольшое судно.
5 мая состоялась закладка судна. 9 августа его спустили на воду, и через три дня мореплаватели покинули негостеприимный остров, названный ими именем Беринга.
27 августа 1742 года небольшой корабль — гукор «Св. Пётр» с оставшимися в живых членами команды Беринга бросил якорь в Авачинской бухте, там, откуда Беринг начал своё плавание.
Около двадцати лет своей жизни отдал Алексей Чириков изучению Сибири, Камчатки, Тихого океана, Аляски, Алеутских островов. Высокообразованный человек, он ещё до первого плаванья правильно указал местонахождение Америки и безошибочно наметил пути к ней.
Во время подготовительных работ ко второй камчатской экспедиции он снова горячо отстаивал свой маршрут и решительно вёл борьбу с «учёными» иноземцами, которые стремились лишь отвлечь экспедицию от поставленной перед ней цели и переправить своим разведкам карты русских географических открытий. В этой экспедиции Чириков с честью выполнил свои задачи.
Вот почему гениальный русский учёный М. В. Ломоносов говорил, что Чириков во второй камчатской экспедиции был главным.
Но царские сановники отнеслись к доблестному мореходу с тупым равнодушием. По окончании экспедиции Чирикова даже не вызвали в столицу. Больной туберкулёзом, он проживал в глухом городе — Енисейске. В столице о нем почти забыли. Помнили только в дворянском банке, которому Алексей Ильич задолжал 4000 рублей.
Только
Это дало Чирикову возможность приступить к итоговой работе о своих путешествиях и об открытиях других русских моряков в северной части Тихого океана. Такой работой должна была явиться карта побережья Северной Америки, Аляски, Алеутских островов.
Алексей Ильич был больным, уже совершенно разбитым человеком. И все же он создал свою замечательную карту. Он надеялся, что Сенат, быть может, оценит его многолетний труд и поможет в расчётах с дворянским банком, — не для себя же, для дела родины получал он скромные дорожные суммы… Но это были бесплодные надежды.
В конце 1748 года отважный мореплаватель и учёный умер.
После смерти капитана-командора в Сенат поступила челобитная его детей. И сейчас, спустя более двухсот лет со дня смерти выдающегося путешественника, горько читать этот документ, в котором дети Чирикова просят не взыскивать с них «…за службу отца их, который в бытность свою в Камчатской экспедиции умре, имеющегося на них, просителях, по дворянскому банку долга 4000 рублей, которых они не только по бедности своей не в состоянии заплатить, но и дневной пищи почти не имеют».
Царское правительство не оценило деятельности великого мореплавателя.
Но народ не забыл о его подвиге. Трагический образ Витуса Беринга не заслоняет от поколений отважных дел Алексея Чирикова. И если сегодня, вспоминая о давнем походе двух русских кораблей к далёким берегам Северной Америки, мы говорим: «Экспедиция Чирикова и Беринга», то имя Чирикова мы произносим первым не только потому, что он первым вёл свой корабль. Первенство Алексея Чирикова в великом открытии, в беззаветном служении родине, которой всецело была отдана его славная жизнь.