Комнаты страха

Орлов Антон

– Там очень сложная вышла история, я не могу никого судить. Я исследователь и рассказчик, а не моралист. Как я уже сказал, мой персонаж был личностью выдающейся, но крайне одиозной. Собственно, их отношения больше всего напоминали растянувшийся на несколько лет поединок, а поединки, бывает, заканчиваются смертью одного из дуэлянтов. Тот, о ком я пишу книгу, не ушел вовремя из зоны дезинтеграции. Не успел или не захотел – этого теперь никто не узнает.

– Мгновенная зато смерть. Раз – и вместо тебя горстка молекул. Оно где случилось, на войне?

– Не скажу. Вдруг ты угадаешь, с кем я хочу встретиться на Парке.

– А я все равно угадаю, будешь тогда знать. Ты так и не сказал про Анджелу.

– Мне пришлось

долго упрашивать этого человека, сначала он наотрез отказывался от разговора и посылал меня подальше, но я все равно не отставал. Однажды меня чуть не придушил его охранник – решил проучить, чтобы отвадить раз и навсегда. Он выскочил на шум и увидел эту картинку. Плохо помню, что я бормотал, когда сидел, полузадушенный, на полу, а они вдвоем надо мной стояли, только после этого он неожиданно согласился поговорить. Охраннику я искренне благодарен: несколько секунд агонии и синяки на шее – смехотворная плата за то, что я получил взамен. Информант выдвинул условие, чтобы его имя в книге было изменено, и после того как я вручил ему гарантийное письмо, заверенное у нотариуса, много чего рассказал, – Генри покачал головой, то ли грустно, то ли задумчиво. – Да, это история из тех, которые неизбежно заканчиваются смертью одной из сторон. Имели место буквально чудовищные эпизоды… Ему было нелегко об этом говорить, и рассказывал он с перебивками – то об интересующем меня персонаже, то о Римме Кирч. Ему посчастливилось – в кавычках, разумеется – довольно много времени провести в ее обществе. Наше собеседование растянулось на четыре вечера, и я об этой Римме наслушался столько, что готов был взвыть в голос. Мне казалось, что он просто-напросто испытывает мое терпение, но я только вежливо улыбался, куда денешься… Ведь если я разозлюсь и уйду, он потом может и не согласиться на новую беседу, тогда охранник меня на выстрел не подпустит. У него не охранник, а мечта – метнет нож через всю комнату и попадет точно в нарисованный на стене крохотный крестик. Так или иначе, а я получил достаточно информации, чтобы общаться с Риммой Кирч, как со старой знакомой. Я говорил то, что ей хотелось услышать, вот и весь секрет.

– Но он же не мог знать заранее, что ты с ней когда-нибудь встретишься!

– Ага, – поддержал Морис, решив, что пора бы и ему принять участие в разговоре.

– Мог. У него интуиция, какая нам и не снилась.

– Что делаем дальше? – Заговорив, он понял, что охрип не меньше остальных. – Как думаете, эта самая Римма или Анджела не захочет до нас добраться?

Дверей как таковых в зале не было, но, повертев головой, он обнаружил три арки: за одной виднелся древесно-золотистый коридор, за другой – соседняя комната, за третьей – пышная зелень зимнего сада. Это успокаивало: если нет дверей, которые можно открывать и закрывать, Анджела, наверное, не сумеет сюда проникнуть.

– Может, и захочет, но в отель за нами не полезет, – подтвердил его мысль Генри.

– Почему? – оживилась Дигна. – Потому что здесь все двери с петель поснимали?

– Потому что она хоть и безбашенная, но не настолько, чтобы связываться с хозяйкой этих апартаментов.

– А я угадала, какой охранник тебя чуть не придушил. Вон тот! – доверительно подмигнув, девушка показала пальцем на компанию в другом конце зала.

Генри отнесся к разоблачению философски.

– Угадала, и ладно.

– И с кем ты на Парке хочешь поговорить, тоже поняла. Жалко, что не могу помочь, но это безнадега, никаких перспектив, к нему даже убийцы со стажем не могут прорваться, – она сочувственно улыбнулась, одновременно пытаясь наморщить лоб – гримаса вышла забавная, немного обезьянья.

– Перспектива теперь появилась, благодаря нашему приключению. «Иллюзориум» в шоке: у них на планете резвится террористка-маньячка, прибравшая к рукам аномальный объект. Угроза для туристического бизнеса и все тому подобное. Наверняка она не в первый раз таким образом развлекается, только предыдущие жертвы не смогли никому ни о чем рассказать. Пресловутые «сектанты» – это, скорее всего, мистификация, часть ее игры. Так считает и Чеус, который раньше… – Генри запнулся, – …вместе с ней работал, и консультант, которого попросили просканировать ситуацию на сверхчувственном уровне. Комнаты подчиняются одному человеку, это консультант засек сразу. «Иллюзориум» очень заинтересован в быстром решении проблемы, без огласки и паники. Им повезло, на Земле-Парк сейчас находится специалист, способный означенную проблему решить. Я буду сотрудничать и оказывать посильную помощь, за это мне тоже кое-что перепадет, а именно – согласие «Иллюзориума» на мою встречу с последним неопрошенным информантом.

– Хм, а как насчет нас?

– Мы все пока остаемся здесь, в тепле, в сытости, в безопасности. Есть предположение, что Комнаты запоминают тех, кто хоть раз там побывал. Если так, Анджела нас переловит – опомниться не успеешь, поэтому не протестуем и не удираем, согласна?

Наконец до кого-то дошло, что все это не ерунда и не розыгрыш! Морис удовлетворенно усмехнулся, чувствуя себя битым жизнью парнем, натерпевшимся от разгильдяйства властей. Чувство было горьковато-приятное: он оказался прав. Потом подумалось, что специалист – это, видимо, шиайтианин, беседующий с Чеусом и Лейлой.

Дигна обеими руками пригладила и спрятала за ворот свитера свою спутанную черную гриву, уселась, подтянув к подбородку острые коленки, и осведомилась сиплым шепотом:

– Ты знал о том, что Чеус – бывший террорист?

– До этой ночи не знал. Оно, по-твоему, имеет значение?

– Ну да, он ведь спас нас от Анджелы! – Девушка умиротворенно вздохнула и потянулась за шоколадной конфетой.

– Надеюсь, этот мужик действительно крутой специалист, – шепнул Морис. – А то нам финиш!

– Какой мужик?

Генри вопросительно выгнул бровь, и Морис снова ему позавидовал – вот ведь умеет быть стильным, даже когда такой потрепанный, как сейчас, с сорванным голосом и разбитой физиономией.

– Этот шиайтианин. Ты же о нем говорил?

– Это Хинар, друг и телохранитель Лейлы. Классный космопилот и навигатор-гиперпространственник, но заморочки вроде Комнат – не по его части.

– А кто тогда специалист?

– Сама Лейла.

– Разве можно… Ну, чтобы такая девушка рисковала?

– Рискует тот, кто с ней свяжется.

– Она ведьма! – таинственно блеснув глазищами, сообщила Дигна.

– Тише, что ты… – испугался Морис.

Группа из другого конца зала неспешно направилась в их сторону.

– На «ведьму» она не обидится.

Последних слов Генри он почти не расслышал, потому что во все глаза смотрел на Лейлу.

На ней было длинное кружевное платье цвета ночных небес. За ажурным переплетением черных роз, отливающих шелковистым блеском, белела кожа, и когда Морис это увидел, его захлестнул восторг, близкий к ощущению, словно бросаешься с разбегу в прохладную морскую воду. На шее колье – усыпанная сапфирами звезда. Радужка обведенных угольно-черным контуром глаз тоже сапфировая.

Лейла заговорила, и он слушал ее голос, как музыку. Она обращается к нему, назвала по имени! Ради этого стоило рисковать жизнью. Когда дивное существо умолкло, Морис собрался с духом и, преданно глядя на нее, пробормотал:

– Да, да, я сам не знаю… Так рад, в общем… Если вам что-то нужно, вы можете на меня рассчитывать! Я это самое, хоть когда… Хоть что угодно…

– Гм, – выразительно хмыкнула Лейла.

Остальные клубились вокруг нее смазанным облаком, где лица, где одежда, кто есть кто – не важно. Значение имела только она, холмики ее грудей под черным кружевом, завораживающее сверкание драгоценной синей звезды в ложбинке между изящными ключицами. Если бы можно было не только смотреть, а еще и дотронуться!..