Комсомольский патруль
Шрифт:
Неизвестно, что заставило Нину согласиться. Может быть, извечное девичье любопытство, может быть, искреннее желание помочь влюбленному парню, а может быть, и желание взглянуть, как будет вести себя Галя, совсем недавно, оказывается, обещавшая свою любовь одному человеку и уже выходящая замуж за другого. Возможно, здесь была целая гамма чувств. Во всяком случае, Нина согласилась. Тут же она позвонила Гале. Помолчав, та сказала:
— Хорошо, я сейчас приду.
Через полчаса Нина встретила ее у ворот фабрики.
— Вот, — протянула Галя сверток с ведомостями, — думаю, что с тем же успехом ты могла и сама заехать за ними. Возьми, мне некогда.
— Постой, — Нина взяла ее за рукав, — тут с тобой хочет поговорить один человек.
— Кто?
Нина сердито пожала плечами. Вокруг не было никого, кто бы походил на звонившего. Мимо шли торопливые, занятые своими делами люди. Ей стало неловко.
— Подожди, — попросила она уже жалобно, — я тебе минут через десять все объясню.
Прошло минут сорок, пока Корнилова, наконец, решилась объяснить Гале, в чем дело. За это время к ним никто так и не подошел.
Но Галя, выслушав Нину, не рассердилась.
— Послушай, — спросила она, блеснув своими озорными глазами, — кто знает, что ты влюблена в Валентина?
— Никто, — мгновенно покраснев, испуганно ответила Нина, — а ты откуда... — она умолкла.
— Да уж я знаю, — так же озорно усмехнулась Галя, — чувствую, понимаю. Но я не к тому. Тут какая-то гадость. Нас хотят поссорить и хотят, чтобы Валентин узнал об этом парне. — Она помолчала. — А ведь у меня никогда такого и не было, — проговорила она, неожиданно отвернувшись, — это я правду говорю. Можешь передавать Валентину, можешь не передавать. — Она вдруг всхлипнула.
Легонько обняв ее за плечи, Нина призналась, что действительно хотела позлорадствовать над Галиным непостоянством и потом рассказать о нем мне. Кстати, она так и сделала — рассказала, но через долгое время и совсем в другой форме. А тогда она, подумав, опустила голову и сказала:
— Ты все же, наверно, хорошая, с тобой Валентин будет счастлив.
Притихшие девушки, не сговариваясь, медленно пошли в сторону райкома. Каждая думала о своем. Ни та, ни другая и не подозревали, что явились жертвами более серьезной провокации, чем любовные интриги.
В райкоме Нина стала звонить ко мне. Ей ответили, что по вызову Кости я поехал к Гале. Собираясь уже идти домой, она в дверях столкнулась с Лепилиным.
— Ты куда? — спросил он. — Ракитина не видела?
Нина рассказала ему о странном телефонном звонке. Не дослушав, Костя схватил ее за руку и бросился вниз по лестнице.
— Что с тобой? — ничего не понимая, только и успела проговорить девушка. — Куда ты меня тащишь, сумасшедший?
— Бежим, — крикнул Костя, — бежим!
Вдаваться в объяснения было некогда. Кое-что он объяснил Нине уже в трамвае.
— Ты действительно был у Гали дома? Когда она успела тебе позвонить?
— Тебя и Галю отвлекли, — решительно сказал он, — чтобы Ракитин не мог проверить, звонила ли ее мать ко мне. С час назад меня тоже вызвали по телефону примерно таким же способом. После расскажу. Ох, что-то там?
Если бы я, шатаясь, не появился в дверях подъезда вслед за Волковым, Костя схватил бы его. Лепилин самбист и, безусловно, справился бы с бандитом.
Но вслед за выскочившим из подъезда Женечкой, которого Костя, по его словам, сразу узнал интуитивно, появился я с лицом, залитым кровью. Костя на секунду остановился. Но еще через мгновение он кинулся за Хромым волком.
— Держите! — крикнул он прохожим. — Держите, это убийца!
Женечка прыгнул влево на мостовую. Еще один прыжок, и он, уцепившись за борт попутной машины, бросил свое крепкое, тренированное тело в ящик кузова.
Это все, что успела увидеть Нина. Она помогла мне сесть на ступеньку, крикнула подбежавшим прохожим, чтобы вызвали «Скорую помощь», и принялась вытирать кровь с моего лица и волос. Но кровь текла все обильнее.
Тут же в подъезде нашли большой кусок окаменевшей штукатурки, которым Волков ударил меня по голове. Почему он не ударил ножом, выяснилось позже. Было еще светло, и он побоялся — брызнет кровь, запачкает костюм. А он не мог рисковать.
Заметив, что Хромой волк прыгнул в машину, Костя не растерялся. Остановив первую попавшуюся ему «Победу», он рванул дверцу и, сунув ошеломленному шоферу красную книжечку — удостоверение члена штаба патруля, крикнул:
— За этой машиной! Там убийца!
К счастью, шофер попался догадливый. Не успел еще Костя докончить фразу, как машина уже неслась следом за той, где скрывался Волк.
— Кто вы такой? — спросил шофер, не отрывая прищуренный глаз от ветрового стекла, за которым летела навстречу дорога.
— Член штаба комсомольского патруля, — ответил Костя, — а это Хромой волк, его давно ловят, не упустите, пожалуйста.
— Не упустим, — пообещал шофер, обгоняя идущую впереди машину. — Как, говоришь, его фамилия? Волков?
— Да. — Помолчав, Костя добавил: — Было время, когда я от волков бегал, а теперь вот ловлю. Везет мне на них. Только бы не упустить.
Между беглецом и машиной, гнавшейся за ним, растянулось четыре грузовика. Постепенно легковая обогнала их.
— Сейчас перекресток, — сказал шофер, — могу заехать вперед и остановить ту машину. Оружие есть?
— Нет, — покачал головой Костя.
— А у него?
— А у него, наверно, есть.
— Тогда не годится, — шофер замолчал. — Вот что, — сказал он, — а если поедем за ним, пока он не слезет?
— Плохо, — ответил Костя, — скроется. Может, сейчас на перекрестке милиционера крикнуть?
— Нет, милицию он заметит, стрелять начнет, кто его знает, если он такой уж отчаянный.
— Отчаянный, — подтвердил Костя, — несколько человек убил.
— Тогда мы сделаем хитрее, — шофер надвинул на лоб кепку, — в войну я разведчиком был, не таких «языков» брал.