Конан в цитадели мрака
Шрифт:
— Точно, у них много убитых, но среди ускакавших явно было несколько раненых, — сказал Беритус. — Кому что.
К тому времени, как их настигла тьма, они знали, что всего несколько часов отделяют их от жертвы. Несмотря на все предосторожности, киммериец ничего не мог сделать с лошадиными лепешками, а их состояние позволяло охотникам за людьми оценить время, когда здесь проследовали грабители.
— Продолжим охоту с факелами? — спросил Беритуса Урдос.
— Нет, это же не беглые рабы. Зоркий горец увидит единственный факел за многие мили и устроит засаду
Они спешились и расседлали коней, почистили их и огородили частоколом. Затем, не разжигая огня, они запили водой припасенную снедь, раскатали одеяла и уснули. Идя по следу, эти люди себя не баловали. На время они стали охотничьими псами.
— Где они? — завопил Мамос. Он вытянул грязный палец в сторону Конана. — Ты! Ты говорил, что верблюды будут здесь! Почему же их нет?
Левой рукой Конан схватил ножны, в то время как правая легла на рукоять меча.
— Тебе известно, где я находился последние дни, Мамос. Если ты думаешь, что это мое вероломство, то ты так же туп, как уродлив, а это уже предел тупости.
— Они были здесь, — настаивал Ауда. — Вы же все видите их следы и навоз. Но где Джунис, которого мы оставили присматривать за животными и лечить свою раненую ногу?
— Хотя бы это ясно, — сказал Убо. — Смотрите. — Он вытянул руку, указывая на стервятников, кружащихся в нескольких сотнях шагов, за поворотом в маленький каньон.
Они помчались к каньону и, отогнав целую тучу копошащихся стервятников, обнаружили на чахлом дереве Джуниса. Тот был разрублен на мелкие кусочки, многочисленные члены его свисали с ветвей. Бедолага был уже порядком обглодан, и мясистых частей недоставало.
— Они нашли его! — завопил Ауда. — Те гадючьи, проклятые богами верблюжатники дошли по следу своих животных прямо досюда и забрали их! Они раскромсали Джуниса и подвесили его в качестве предупреждения!
— Видать, то были демоны в человеческом обличье, — насмешливо произнесла Лейла. — Кто бы мог подумать, что люди способны на такое?
То ли неприглядное зрелище, то ли запах побудил ее отвернуться от дерева.
— Прекрати насмехаться над нами, женщина, — предостерег Чемик. — Там подвешен наш товарищ.
— Не держи меня за дуру, бандюга, — сказала она. — Вы, негодяи, печетесь друг о друге не больше, чем стадо волков. Вы забиваете слабого со звериной жестокостью, так не надо вкручивать о своих бедненьких, разделанных на кусочки друзьях. Верблюды пропали. Проблема в том, что делать с этой огромной грудой металла.
Хладнокровные слова женщины ошеломили и обратили к реальности даже толстокожих разбойников.
— Точно, девка права, — сказал Убо. — Что нам теперь делать?
— Великий Волволикус, — сказал Осман, — не можешь ли ты помочь нам переместить золото посредством твоих магических искусств? Ты перенес его оттуда с такой впечатляющей мощью и, конечно, сможешь повторить это тем же манером.
— Боюсь, что нет, — ответил маг. — Перемещение подобной
— Луны? — вскричал Мамос, будто подобная мысль оскорбила его. — При чем здесь луна?
— Очень даже при чем, — сказал колдун. — Я мог бы поведать тебе о приливных силах и о воздействии их на кристаллическую структуру металла и камня, но ты не поймешь.
— Наверное, ты прав, — сказал Мамос, вытаскивая кинжал и пробуя пальцем острое как бритва лезвие. — Я мог бы подумать, что ты несешь свою чародейскую чепуху, чтобы скрыть истинные намерения.
— Хватит об этом, — прикрикнул Конан. — Чем пускаться во всеобщие дрязги, лучше сразу преподнести сокровища Торгут-хану. Каждый может убедиться, что вся эта огромная груда здесь, разве это не прекрасно?
С этим все согласились.
— Теперь, — продолжил киммериец, — мы просто должны придумать, как запрятать их подальше, так, чтобы и казна, и мы сами оказались вне пределов досягаемости Торгут-хана и его пса Загобала.
— Мы не можем украсть других верблюдов? — спросил Осман.
— Нет, — сказал Ауда. — Сейчас по всей округе любой, у кого есть хоть один верблюд, неустанно охраняет свою скотину. Для похитителей верблюдов теперь на долгие месяцы воцарились трудные времена.
— Более того, — указал Конан, — стражники Загобала пустятся на поиски. Скоро они выйдут на деревню, откуда были похищены верблюды, и не потребуется великого ума, чтобы сообразить, кому понадобилось схоронить столько верблюдов в потайном уголке. Те пастухи могут привести их прямо сюда. Долго мы здесь оставаться не можем.
— Хочешь сказать, что мы должны бросить основную часть? — проревел Чемик. — Просто ускакать с той малой толикой, что можно погрузить на коня? Да я скорей печенку тебе вырежу!
Толстопузый коринфиец схватился за рукоять меча, остальные последовали его примеру. Осман и Ауда встали бок о бок с Конаном.
Послышался мелодичный смех Лейлы:
— Рычащие псы грызутся над дохлой лошадью! Никто ни забрать не может, ни смотреть, как другие отрывают кусок. Никогда больше не поверю сказкам о красивой и свободной жизни разбойников. В жизни не видела подобных идиотов!
— Успокойся, дочка, — тихим голосом попросил Волволикус. — Это не слуги, чтобы распекать их.
Однако ее слова задели за живое уже готовых поднять бунт негодяев и заставили их вновь задуматься о своей судьбе.
— Что же тогда делать? — спросил одноглазый Убо. — Мы должны спрятать все здесь, — убежденно заявил Ауда, — до того времени, пока не сможем вернуться и унести сокровища. А с собой возьмем лишь необходимое на жизнь до того момента.
— Где? — осведомился Конан, обводя руками голые окрестности.
— Недалеко отсюда есть разрисованная пещера, — сообщил Ауда. — Я обнаружил ее как-то раз, когда скрывался здесь, а враждебная банда заняла этот оазис. Много дней я лежал там и лишь ночами выходил за водой. Они ни разу не заметили меня.