Кондотьер Богданов
Шрифт:
— Богатырь ищет земляное масло? — сказал купец льстиво. — Есть бочка вельми доброго.
— Далеко? — спросил Богданов, соображая, успела ли Аня с покупками.
— Рядом! — заверил купец. — Идем!
«В случае чего подождет! — решил Богданов. — Договорюсь, чтоб доставили в княжьи хоромы — и назад!»
Путила свернул в проулок, затем второй… «Так и заплутать недолго!» — думал Богданов, поспешая за Путилой. Они миновали посад, прошли берегом и оказались на пристани. Путила указал на приземистое строение за высоким тыном:
— Здесь!
Они вошли в калитку и направились к строению. Вокруг не было ни души. «Странно! — подумал
Купив лент и материи на юбку, Аня направилась к коновязи. Богданова там не оказалось. Аня потопталась возле мышастого, скормила ему остаток пирога (не удержалась, купила!), потрепала жеребца по шее. Мышастый довольно фыркнул и положил ей голову на плечо. Аня оттолкнула попрошайку, оглянулась. В этот момент к ней подскочил юркий малый.
— Ты девка Богдана? — спросил, бегая глазами.
— Я! — ответила Аня с внезапным предчувствием нехорошего.
— Он подрался, голову ему разбили, — торопливо выпалил малый. — На улице лежит! Там! — малый указал рукой. — Просил тебя позвать. Худо ему!
— Идем! — велела Аня, машинально сдвигая кобуру пистолета на живот.
Малый побежал впереди, Аня едва поспевала. «Когда Андрей успел! — думала Аня, шагая за проводником. — Впрочем, с него станется! С Данилой подрались, теперь здесь зацепился. Из-за чего? Опять девку не поделили? Какую? Хоть бы не сильно побили!» Внезапно Аня подумала, что следовало взять коня, но тут же отмахнулась от этой мысли. С конем успеется, здесь рядом. Проводник свернул в один переулок, затем другой, они все более отходили от торга. «Андрей не мог уйти так далеко! — внезапно озарило Аню. — Если повздорил на площади, то не стал бы забираться сюда!»
— Стой! — крикнула она.
Малый остановился и повернул ней недовольное лицо.
— Идем! Скорей! Богдан ждет!
— Врешь! — сказала Аня и добавила по-местному: — Лжа!
По лицу проводника пробежала тень. Внезапно он шагнул к ней и выхватил нож.
— Иди, раз велено! — прошипел сквозь зубы. — Не то потащим!
Аня оглянулась. За спиной, шагах в трех, маячил еще один: коренастый, с угрюмым лицом. Она не заметила, когда он появился и как давно шел следом. Увидев, что замечен, коренастый молча вытащил нож. Аня прянула к забору и зацарапала пальцами по крышке кобуры. Та поддалась с третьего раза. Рифленая рукоятка пистолета, оказавшись в ладони, успокоила. Аня передернула затвор и подняла «ТТ».
— Не ершись, девка! — недовольно сказал проводник. — Кинь свою железку! Не то подколем.
Аня выстрелила. Проводник повалился снопом. Аня перевела ствол на коренастого. Тот глянул недоуменно и внезапно метнулся к ней. «ТТ» в Аниной руке выплюнул две пули — обе попали. Коренастый рухнул прямо к ее ногам. Аня перескочила тело и побежала. Память не подвела: дорога вывела ее к торгу. Там по-прежнему было мирно: кричали купцы, ходили покупатели, мышастый жеребчик топтался у коновязи. Богданова возле него не было. Аня сунула пистолет в кобуру и подлетела к сторожу.
— Я гостья князя Довмонта! — выпалила тому в лицо. — Буде появится Богдан, скажи: я в хоромах!
Она убежала, не ожидая, пока сторож кивнет. Медлить было
— Богдана не сыскали! — доложил немолодой сотник. — Обшарили весь Плесков! Люд на торгу видел: ушел с купцом из Сборска, Путилой его кличут. Куда направились — неведомо. Тех, что девка убила, сразу нашли. Один местный, по прозвищу Глызя, тать и вор, за серебро зарежет, только помани! Второй пришлый. На торгу опознали: был с датскими купцами, два дня тому приплыли. Кинулись к купцам, те поведали: охранник, пристал к ним вместе с купцом в Вендене. Стали искать того купца — уплыл! Спешно, никому не поведав. Еще до полудня. Охранников своих забрал. На пристани видели: грузили в лодью мешок, великий и тяжелый, а более ничего.
— Богдан, — задумчиво сказал Довмонт, — он в мешке. Живой, мертвого бросили бы. Перехитрил нас орден!
— Погоню выслали! — торопливо сказал сотник. — Лодьи быстрые, переймут.
— Не переймут!
Довмонт с удивлением глянул на Данилу.
— Думаю, княже, — сказал сотник, — что орден хитро все измыслил. Как ловко к Сборску подбирались! Откуда немцам ведомо, что Богдан будет в Плескове? Ведали! Почему? Потому как вперед Казимира выслали, Богдана на суд княжий выманить. Удалось бы Казимиру — осудил бы ты Богдана. Не вышло — схитили и в Венден повезли. Они б и Анну схитили, да девка не по зубам оказалась, палка с огнем при ней была. Коль они так хитро готовились, то не могли надеяться на лодье уплыть. По воде до Вендена далеко, а наши лодьи ходят быстро. Думаю, к берегу причалили, на той стороне Великой, там их ждали с конями. Скачут теперь в Венден. Здесь две дороги в Ливонию, я их ведаю, одна ближе, другая подалее. На ближней они. К дальней долго плыть, а они спешно бегли…
«Не того Евпраксия выбрала! — подумал Довмонт, глядя на Данилу. — Вот он, жених! Красив, храбр, разумен. Богдана немцы как куренка словили, девка и та отбилась…» — князь перевел взгляд на немолодого сотника.
— Немедля пошлю вдогон! — встрепенулся тот. — На обе дороги! — сотник поклонился и вышел.
— Трудно будет их догнать! — вздохнул Данило. — На полдня впереди!
— Я догоню!
Все с удивлением посмотрели на Аню.
— Догоню! — сказала она упрямо. — Сегодня же! Мне нужен человек, который знает дороги… — она вздохнула. — И дайте мне какие-либо порты!..
Богданов очнулся от нехватки воздуха. В рот был забит комок шерсти, для верности прибинтованный к голове лентой полотна. Шерсть была мерзкой на вкус и щекотала небо — хотелось немедленно выплюнуть, однако сделать это не было возможности. Богданов сдержал рвотный порыв и попробовал осторожно пошевелить руками — не получилось, стянуты за спиной намертво. Ноги — также, в чем Богданов немедленно убедился. Лейтенант приоткрыл глаза. Он лежал на боку лицом к бревенчатой стене и ничего, кроме этой стены не видел. Ныла от полученного удара голова.
«Попался как пацан! — подумал летчик. — Ну, Путила, ну, гад! Пусть только руки развяжут!»
Развязывать его никто не собирался — в этом Богданов убедился скоро. Он был не один: за спиной раздавались шаги, слышались негромкие голоса. Говорили не по-русски. Лейтенант попытался разобрать речь — не получилось — далеко. Внезапно послышались быстрые шаги, сильная рука повернула его на спину. Лейтенант увидел над собой лицо — грубое, с большим шрамом поперек щеки. Пометили гада железом, жаль, выжил…