Кондуктор, нажми на тормоза
Шрифт:
Вася Линьков был большим профессионалом своего дела. Но был жаден до денег. И Денис его понимал. Жена – красивая женщина – уже вышла из того романтического возраста, когда все тяготы и невзгоды гарнизонной жизни нипочем. Она хотела квартиру в Москве, хотела красиво одеваться, ездить на приличной машине – одним словом, жить по-людски. А муж при всех своих профессиональных качествах этого предоставить ей не мог. Но он стремился к этому, поэтому и не смог отказаться от предложения, которое сделал ему Денис...
На прошлой неделе Вася самолично
Денис знал, что должно было произойти в дальнейшем. Но наработанная схема дала осечку. Бригада упорно не желала разваливаться. Мало того, новый бригадир еще круче наехал на автосалон и в качестве первоначального взноса за свое покровительство потребовал новенький «БМВ» пятой серии. Денис обещал подумать... Послезавтра он должен был дать Баяну ответ. Для этого он и встретился с Васей...
Денис нервничал, в то время как Линьков был совершенно спокоен. Его выдержке можно было только завидовать.
– Завтра последний срок, – сказал Подольских.
– У меня все готово.
– Что ты собираешься делать?
– Все очень просто. Они собираются в небольшом кафе на Варшавке. Полуподвальное помещение, вокруг малолюдное место. Оружие есть. Ты только скажи – положим всех...
– Скажу. Класть надо всех...
– За Рената пять штук, если всех сразу, то десятка. Оптом, как говорится, дешевле...
– По рукам.
Десять тысяч долларов – деньги большие, но нулевая немецкая «пятерка» стоит гораздо дороже. Так что игра стоила свеч.
– Ты сказал, положим? – вспомнил Денис. – Это во множественном числе...
– Да. Одному тяжеловато будет. Помощник нужен. Я уже присмотрел одного человечка, из наших...
– Кто такой? Я его знаю?
– Нет. Он у нас недавно. А знать его совсем не обязательно. Мне так будет спокойней...
– Логично.
Денис зацепился за мысль, что сам был бы не прочь забыть о существовании Линькова. Забыть взаимно, чтобы никто из них не знал о существовании друг друга. Забыть, но оставить невидимую связующую нить. Надо убрать кого-то – скинул информацию «неизвестному» киллеру, тот приступил к делу в угоду такому же «неизвестному» заказчику. Никто никого не знает, и если вдруг что, никто никого не сдаст... Но, увы, так не бывает. И задачу Линькову приходится ставить лично. А как он ее исполнит, это уже его чесотка. Пусть хоть весь свой батальон на братву нацеливает, лишь бы только в десять тысяч долларов уложился...
Глава 9
Комбат угрюмо смотрел на Радика. В глазах тяжелый предштормовой штиль.
– Вчера с этим разговаривал... – выжал он из себя. – Пришел к нему, по-мужски хотел поговорить. Сказал, что я чмо... Сказал, что жену мою... В общем, плохо все...
– Это он зря, – нахмурился Радик.
– Борзота бандитская, никакого спасу от нее... Сейчас я здесь и не знаю, что с моей женой...
– Плохо, что миром с ними нельзя...
– За этими силы, видно, нет. Так, шпана уголовная. А за тем уродом – сила, банда самая настоящая. Вот он и хорохорится... Ладно, сам с ним разберусь...
– А я? Мы же договаривались вместе...
– Но ты же со своим Егором уже решил. Что тебе до моих дел?
– Обижаете, товарищ майор... Вы знаете, где живет этот тип?
– Нет... Но знаю, где он с дружками водку жрет... Там не только водку жрут, туда и баб таскают – кого по своей воле, кого силой... За жену я очень переживаю...
– Я вас понимаю. Если волк не понимает по-хорошему, его убивают по-плохому...
– Что верно, то верно... Давай так, «товарищ майор» – это на службе. А так называй меня Василий Олегович... Или просто Василий...
– Ну, так нельзя.
– Можно. Мне тридцать лет, а тебе двадцать семь, заметь, разница в возрасте небольшая...
– Но есть другая разница.
– Другая разница на службе...
– Но мы на службе, – заметил Радик.
– Да, но дело у нас не служебное... Значит, ты согласен мне помочь? – пристальным взглядом впился в него Линьков.
Комбат шел на преступление. За свою жену, за справедливость, но на преступление. И Радик должен был помочь ему. И даже не потому, что в свое время Линьков помог ему. Слишком много всякой мрази в стране развелось, и если законный «щит и меч» не в состоянии вычистить эти авгиевы конюшни, то в дело должен вступить спецназ...
– Согласен.
Радик и сам ощутил кисловатый вкус сомнений в своих словах. И комбат услышал их. Поэтому уточнил:
– Точно согласен?
– Точно!
На этот раз он не ощутил в себе душевных колебаний.
– Тогда не будем тянуть... Я сейчас по делам поеду, а вечером буду здесь. А ты пока подумай, может, оно тебе и не нужно, мои проблемы решать...
Радик не передумал и вечером, с наступлением темноты, вместе с комбатом на его машине выехал с территории части. Они остановились возле того самого пруда, куда Линьков накануне выбросил обрез.
– Это тебе...
Он вытащил из-под сиденья и протянул Радику наган с набалдашником глушителя на конце ствола.
– Самоделка? – догадался Радик.
Глушитель по своей форме напоминал знаменитый «прибор БРАМИТа», но ему явно не хватало заводской законченности в штрихах и деталях.
– Угадал, – кивнул Линьков. – У меня есть штатный глушитель, но я от него отказался.
– Почему?
– По той же причине, по какой я отказался от бесшумного «ПБ». Это оружие специального назначения, а в милиции не дураки работают, начнут спецназовцев искать, а нам это не нужно... Поэтому я выбрал «наган»... Их из Чечни с армейских складов вывозили в девяносто втором, когда бросали все. Фактически неучтенка, но если очень постараться, опять же на спецназ можно выйти. Но это если ствол на месте убийства бросить. Но мы этого делать не будем, с собой заберем... А глушитель оторваться может. Пусть отрывается. Пусть оперативники думают, что кустари работали. Пусть кустарей ищут...