Конечно, это не любовь
Шрифт:
— Шерлок, как вам это удалось? Я хорошо знаю действие заклинания и не встречал людей, которые бы так его переносили. Разве что… — Малфой покачал головой, — разве что профессор Снейп. Но он был окклюментом высочайшего уровня.
— Как и я, — отмахнулся Шерлок, — так что можете не утруждаться — вам для этого не хватит ни сосредоточенности, ни умственных способностей. И меня сейчас интересует другое: где моё пальто?
— Пальто? — переспросила Гермиона.
— Да, тёмно-серое пальто. Надо его найти, у меня сегодня запланирована важная встреча.
— Шерлок, ты ведь
— Разумеется, думаю. Я не могу пойти без него на встречу!
Гермиона как-то истерически засмеялась и сказала:
— Ты мог вообще не выжить, и беспокоишься из-за какой-то тряпки?
Шерлок почувствовал, что начинает злится. Сколько можно напоминать ему, что он едва не умер? Этого же не произошло, верно? Стоило оставить это в прошлом и заняться делом.
Их спор прервал Малфой, который махнул палочкой и произнёс:
— Акцио пальто Шерлока Холмса.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом из коридора вылетел и скакнул в руки Малфою тёмный сверток. Тот перекинул его Шерлоку, и он с большим удовольствием набросил на плечи пальто.
— Думаю, вы захотите узнать, почему волшебники вмешиваются в дела маггловских спецслужб, — сказал он Гермионе. — А мне пора, нужно ещё переодеться.
И, не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты. Маг и военный теперь не его забота. Его интересовал разговор с Майкрофтом. Тот если и удивился телефонному звонку от младшего брата, то не подал виду и сразу же согласился на встречу. Шерлок позаботился о том, чтобы привести себя в порядок — в его квартире-лаборатории была чистая одежда, а на столе он без удивления обнаружил тёмный пузырёк, к которому была привязана бумажка со словами «Выпей меня», написанными рукой Гермионы. Разумеется, за то время, что он добирался на метро, она успела переместиться сюда, оставить ему лекарство и вернуться обратно. Он залпом выпил мерзкое на вкус зелье, после чего заметил, что синяки и ссадины полностью исчезли, так же, как и неприятная дрожь во всем теле.
Майкрофт, разумеется, пришёл на место встречи чуть раньше — он предпочитал ждать, а не опаздывать, и, хотя Шерлок приехал вовремя, он всё-таки на миг почувствовал себя страшно непунктуальным.
— Удивлён твоим желанием увидеться, дорогой брат, — произнес Майкрофт, когда они заняли один из кабинетов в ресторане и остались одни.
— Соскучился, дорогой брат, — в тон ему ответил Шерлок, а потом наклонился и тихо сказал: — значит, мелкий чиновник, да?
— О чём ты? — мягко спросил Мафкрофт, складывая руки домиком перед собой.
— О тебе. Мелкий чиновник в правительстве, почти секретарь, далекий от политики человек. Я ведь почти поверил! До тех пор, пока парочка твоих политических конкурентов не оглушила меня и не пытала на протяжении недели, пытаясь выяснить, кто тебя поддерживает.
Он хотел говорить спокойно и достойно, но на последних словах сорвался почти на крик. Майкрофт приподнял одну бровь и невозмутимо заметил:
— Рад, что всё обошлось.
— Обошлось? — прошипел Шерлок. — Разумеется, для тебя это значит «обошлось»! Тебя же не избивали семь гребаных
— Ты не выглядишь несчастной жертвой. Разве что потерял пару-тройку килограммов, но здоровое питание быстро восполнит эту потерю.
— Если бы не твои идиотские амбиции и комплекс властителя мира, — начал Шерлок, но не договорил. Взгляд Майкрофта на мгновение из спокойного и почти ласкового стал жёстким. Он наклонился вперёд и тихо сказал:
— Прежде чем ты продолжишь предъявлять мне претензии, братец, задумайся о том, что бы ты делал, если бы не мой, как ты выразился, «комплекс властителя мира».
Он снова откинулся на спинку стула и продолжил:
— Ты, возможно, думаешь, что твоя учеба в Кембридже — исключительно твоя заслуга. Но если бы ты поинтересовался, хотя бы раз, стоимостью одного семестра и сопоставил его с доходом наших родителей, ты, возможно, заметил бы, что они не могут оплачивать твое образование. Впрочем, для тебя это будет слишком сложно — я иногда даже сомневаюсь, способе ли ты отличить пенс от фунта.
Шерлок почувствовал себя так, словно из него выбили весь воздух. Деньги никогда не входили в сферу его интересов, достаточно того, что они всегда были. Слова Майкрофта прозвучали болезненным, но очень справедливым оскорблением.
— Ты с детства был избалованным маленьким принцем, Шерлок, — продолжил брат, — нытиком, не способным ничего сделать самостоятельно. Я готов с этим смириться, согласен обеспечивать тебя, следить за твоей безопасностью.
— Удивительная заботливость! — ответил Шерлок.
— Не думай, что её причина в сантиментах. Это мой долг, не более. Но соглашаясь на все это, я запрещаю тебе, брат, высказывать мне какие-либо претензии. На мой взгляд, разговор окончен, — Майкрофт сделал движение, чтобы встать, но Шерлок оборвал его:
— Нет. Не окончен.
— Хочешь сказать что-то ещё? — Майкрофт снова положил руки на стол перед собой.
— Пожалуй.
Шерлок прикрыл глаза, собираясь с силами, и произнес:
— Иди к чёрту, Майкрофт. Вместе со своей заботой. Я вполне смогу сам себя обеспечивать, а твоё понимание безопасности в последний раз слишком болезненно мне обошлось, так что защитить я себя тоже смогу сам.
Майкрофт вскинул голову и издал короткое:
— Ха! — а потом обычным своим тоном сказал: — ты говоришь серьёзно? Как же ты будешь обеспечивать себя, Шерлок? Может, устроишься работать клерком? Кассиром? Уборщиком? Не смеши меня, братец, твоя гордость никогда не позволит тебе этого.
Майкрофт был прав. Шерлок ненавидел, когда он был прав, но не мог спорить с его словами. Никогда он не опустился бы до чего-то подобного. Он слишком привык считать себя отличным от обычных, глупых людей, чтобы поставить себя с ними на одну планку.
— Или ты бросишь университет? Закроешь перед собой все дороги?
Шерлок опустил голову, чувствуя, что не в состоянии выносить тяжёлого взгляда брата.
— Видишь? — тихо спросил Майкрофт. — Я прав. Возможно, тебя утешит мысль о том, что я уже знаю, кто именно допрашивал тебя, и проконтролирую, чтобы они больше не мешались у меня под ногами.