Конечно, это не любовь
Шрифт:
Внимательный осмотр показал, что его не вскрывали отмычкой — только родным ключом. Кто бы ни взял драгоценность, он просто открыл сейф и забрал ее. И очень предусмотрительно стер все отпечатки пальцев, что указывает на его неискушенность.
Потом Шерлок опустился на четвереньки и рассмотрел ковер — персидский, с ярким узором, а потом изучил все предметы мебели. Искомое он нашел очень быстро и довольно кивнул своим мыслям.
Элиоты (старший и младший) не мешали ему работать, и ничего не сказали, ни когда он подробно изучил все их семейные фотографии,
— Мистер Элиот, — произнес он, спрыгивая на пол, — кто кроме вас знал о том, что этот предмет хранится у вас?
Старший Элиот нахмурился, словно сомневаясь, стоит ли отвечать, но все-таки сказал:
— Жена и сын. У меня нет никаких секретов от жены, а он, — мистер Элиот кивнул в сторону предполагаемого подозреваемого, — не вовремя вошел в гостиную и услышал наш разговор. Я предупредил его, чтобы даже не думал протягивать к моему сейфу руки. Напомнил, что я терплю его выходки и пообещал, что отдам полиции, если предмет пропадет. Безрезультатно, как я вижу.
Элиот сжался и произнес:
— Папа, клянусь, я не брал эту вещь!
— Склонен согласиться с вашим сыном, — кивнул Шерлок, — у меня есть вся информация, не хватает пары деталей. Могу я поговорить с вашей приемной дочерью, Лиз, кажется?
— В этом нет никакого смысла, — нахмурился Элиот, — она ребенок и все равно ничего не понимает.
Это звучало невероятно глупо. Шерлок прекрасно помнил себя в четырнадцать, и был точно убежден, что уже тогда понимал абсолютно все, что происходит вокруг, а иногда даже немного больше.
— Обещаю ее не запугивать, — заметил он.
Старший Элиот как-то странно на него посмотрел, но велел сыну сходить за девочкой. Это был нескладный высокий подросток с резкими чертами лица, умными глазами и невероятно дурацкой прической куклы.
— В чем дело, папа? — спросила Лиз, заглядывая в кабинет.
— Зайди, — велел Элиот. — Этот джентльмен хочет тебя о чем-то спросить, и я хочу, чтобы ты ответила.
Лиз посмотрела на Шерлока очень неприязненным взглядом и уточнила:
— Кто вы такой?
— Шерлок Холмс, — ответил он, чуть наклонился и тихо, так, чтобы только она услышала, произнес: — правый карман комбинезона старого медведя.
Глаза Лиз расширились, но она сумела сдержать эмоции. Шепотом она ответила:
— Откуда вы знаете?
Шерлок жестом предложил ей подойти к окну, подальше от Элиотов, и сказал:
— Знаю. И знаю, что уже сегодня вечером местоположение поменяется на ящик стола твоего брата. А также то, что ты отчаянно желаешь ему угодить в тюрьму. Можешь не рассказывать, почему, это я тоже знаю.
— Папа убьет меня, — произнесла Лиз, на ее глазах выступили слезы, и Шерлок поморщился — он не любил рыдания в любом виде.
— И будет прав.
— Я жалею об этом. И я бы… я бы не стала прятать браслет у Джонатана.
Шерлок задумчиво потер рукой
— Боюсь, что стала бы.
Он отошел от девочки и сказал уже в полный голос:
— Мистер Элиот, если сейчас вы сходите в комнату своей дочери и проверите карманы комбинезона ее любимого плюшевого медведя, то, возможно, найдете пропажу.
Старший Элиот вскочил и, не обращая внимания на больную ногу, опрометью бросился вниз. Лиз и младший Элиот стояли посреди кабинета, больше похожие на живые статуи.
Они втроем молчали почти пять минут, пока в кабинет не вошел пошатывающийся, с шальной улыбкой на губах мистер Элиот. В руках у него ничего не было, но Шерлок разглядел, что во внутреннем кармане лежит какой-то предмет, вроде браслета.
— Мистер Холмс, — произнес Элиот, — я не знаю, как вы это сделали, но вы спасли меня. И, похоже…
— Доказал, что ваш сын не крал украшение. Он, думаю, выбрал бы более подходящее местоположение.
— Но, — мистер Элиот нахмурился и перевел взгляд на приемную дочь, — в таком случае, вы хотите сказать, что…
— Папа, я не… — начала было Лиз, и Шерлок уже хотел было прервать ее. У него было несколько версий, которые позволили бы вывести девочку из-под удара. Пестрый ковер, уверенность мистера Элиота в том, что Лиз еще очень маленькая — все это легко позволило бы объяснить пропажу украшения и его обнаружение так, чтобы не выдавать преступницу. Но он промолчал. Его дело было простым — найти пропажу. И он это сделал. Защищать кого бы то ни было не входило в его обязанности. Это были бы как раз те самые глупые сантименты, о которых любил говорить Майкрофт.
— Рад, что ты так считаешь, — заметил воображаемый брат.
Гермиона в глубине Чертогов попыталась сказать что-то, но Шерлок ее слушать не стал.
— Думаю, ваши семейные дела меня не касаются, — сказал он.
Мистер Элиот посмотрел на него и кивнул:
— Безусловно. Мистер Холмс, в любом случае, вы оказали мне очень большую услугу. В какую сумму вы оцениваете свою работу?
Шерлок на мгновение опешил — до сих пор ему не приходилось назначать цену за раскрытие преступлений. И он понятия не имел, какой должна быть эта цена. Поколебавшись, он сказал:
— Думаю, банкир лучше разбирается в расценках. Полагаю, вы вполне можете оценить мою работу.
— Спасибо за доверие, — произнес Элиот. Подождите, пожалуйста, в гостиной с Джонатаном.
Шерлок спустился за однокурсником вниз и расположился в удобном кресле в просторной гостиной. Элиот молчал — видимо, осознавал произошедшее. Шерлок раздумывал о том, что было бы неплохо иметь рядом человека, который выслушал бы его рассуждения. Например, его догадка по поводу медведя была блестящей — он заметил его на всех фотографиях вместе с Лиз, это, видимо, была не просто ее любимая игрушка, но еще и талисман. С удовольствием он рассказал бы и о том, что именно заставило его подозревать ребенка, и как была совершена кража, и даже как он понял, что Лиз хочет подбросить украшение Джонатану…