Конев. Солдатский Маршал
Шрифт:
Генерал-майор Василий Александрович Юшкевич был из тех командармов, которым Конев доверял. Он знал: такие, как Юшкевич, прошедшие жестокую школу жизни, умеют ценить доверие, умеют воевать и держаться до последнего в самых безнадёжных ситуациях.
22-я армия, в августе правофланговый сосед 19-й армии, действуя на Торопецком направлении, попала в окружение и, не растеряв основных сил и вооружения, с боями вышла в район Андреаполя. Вот и теперь, уклоняясь от удара «Тайфуна» и выполняя приказ штаба Западного фронта об отходе, генерал Юшкевич отвёл дивизии из-под Осташкова на Селижарово на заранее подготовленный рубеж и прочно закрепился.
Ещё до приезда в район Калинина заместителя командующего войсками Западного фронта генерала Конева из состава правофланговой группировки были изъяты 5-я, 133-я, 110-я, 119-я и 243-я стрелковые дивизии и переброшены на можайскую линию обороны. После того как немцы замкнули кольцо под Вязьмой и приступили к ликвидации окружённой группировки армий и частей Западного и Резервного фронтов, на Наро-Фоминском, Малоярославецком и Можайском направлениях войск, способных противостоять «Тайфуну», попросту не оказалось. Существовала реальная
У Конева была тяжелейшая задача — стабилизировать положение на правом крыле огромного и самого напряжённого в тот период фронта. Тем самым предстояло одновременно решить две задачи: первую — остановить продолжавшие наступление корпуса 3-й танковой группы и 9-й полевой армии; вторую — обеспечить стык с Северо-Западным фронтом.
Именно в эти дни в районе Калинина была ликвидирована брешь и предотвращена угроза широкого охвата Москвы с севера.
Катастрофически не хватало войск, чтобы противостоять танковым атакам противника. Резервы Ставки начали поступать чуть позже. А в середине октября фронт пришлось латать тем, что оказалось под руками: истребительными отрядами, наспех сформированными из калининских добровольцев, батальонами НКВД. К счастью, из-под Сычёвки и Белого продолжали выходить из окружения разрозненные части и отдельные группы разбитых дивизий. Некоторые сохранили оружие и тяжёлую технику. Из них формировали роты и батальоны и сразу же вводили в бой.
Любопытна запись, сделанная фон Боком в своём дневнике 12 октября, именно в тот день, когда Конев, прибыв в Калинин в качестве заместителя командующего войсками объединённого Западного фронта, метался с одного КП на другой, пытаясь организовать взаимодействие армий и дивизий и выстроить линию фронта: «Гудериан пока наступать не может; как и Вейхс (2-я армия), он занят ликвидацией брянских “котлов”.
“Котёл” под Вязьмой “съёжился” ещё больше. Число пленных выросло до огромных размеров. Потери противника в живой силе и технике также очень велики.
Правое крыло наступающей в восточном направлении 4-й армии заняло Калугу. Корпус, находящийся в крайней оконечности северного крыла 9-й армии, достиг позиций противника на западе и на севере от Ржева и прорвал их силами своего правого крыла.
3-я танковая группа заняла Старицу. Сейчас танковая группа напрямую подчинена группе армий и получила от неё приказ двигаться на Торжок, чтобы не позволить русским, противостоящим внутренним крыльям группы армий, отступить на восток. Одновременно 3-я танковая группа должна захватить Калинин и удерживать Старицу и Зубцов».
К этому времени командиром 3-й танковой группы вместо назначенного на должность командующего 17-й полевой армией генерала Гота Гитлер назначил генерала танковых войск Георга Рейнхардта. 3-я танковая группа в период наступления на Москву была сильна как никогда. В неё входило четыре армейских корпуса. Танковые дивизии этих корпусов располагали большим количеством танков и артиллерии. Любая из армий, которые Конев имел под рукой в районе Калинина, была значительно слабее армейского корпуса танковой группы Рейнхардта.
Когда танки немцев начали продвигаться к Калинину, Конев, мгновенно поняв замысел противника, принял решение отбить их коротким контрударом силами правофланговых частей. В районе Ржева оборону держала 29-я армия генерала Масленникова [37] . Активных действий она пока не вела и, по замыслу Конева, «могла, прикрывшись незначительными силами, перегруппироваться и нанести удар с запада в тыл противнику, наступающему на Калинин». 29-я армия должна была наступать вместе с группой генерала Ватутина и 256-й стрелковой дивизией генерала Горячева. Дивизия уже выходила на исходные. В первый же день, сразу с КП генерала Юшкевича Конев поехал в штаб 29-й. Командарм принял его холодновато. По всей вероятности, Масленников понял, что контратаковать противника — дело слишком опасное и на 99 процентов безнадёжное. А потому приказ Конева он вначале согласовал с наркомом НКВД Лаврентием Берией. Затем позвонил в штаб Западного фронта Жукову. Но Жуков приказ своего заместителя не отменил. В результате Масленникову свою армию всё же пришлось выдвигать к Калинину, но марш был осуществлён не по южному берегу, как приказывал Конев, а по северному. К тому же в район сосредоточения авангарды дивизий первого эшелона подошли с опозданием. В результате согласованного удара не получилось. Противник ворвался в Калинин.
37
Масленников Иван Иванович(1900—1954) — генерал армии. Герой Советского Союза. Участник Гражданской войны. С 1936 года — на штабной работе в войсках НКВД. С 1937-го по 1939 год — начальник войск НКВД в Белоруссии, затем первый заместитель наркома внутренних дел Белоруссии. В 1939 году его приблизил к себе Берия. Активно участвовал в «чистке» Красной армии от «ежовщины». Один из создателей специальной структуры НКВД для контроля за войсками. На должность командующего 29-й армией был назначен с подачи наркома НКВД Берии, когда войска начали «усиливать» лучшими кадрами этого всесильного наркомата. В период проведения немцами операции «Тайфун» 29-я армия прикрывала Ржевское направление. Армия постепенно отходила к Волге, а затем за Волгу. Армия без боя сдала Ржев, после чего противник овладел Калинином. Командующий 29-й армией продолжал оставаться замнаркома НКВД и на фронте вёл себя соответственно. Неудачи подо Ржевом были списаны на Военный совет соседней 31-й армии и её командующего генерала В.Н. Далматова. По предложению Масленникова Далматов и его офицеры были арестованы и отданы под суд. С декабря Масленников командовал 39-й армией Калининского фронта. Участвовал в Ржевеко-Вяземской наступательной операции 1942 года. Попал в окружение. Из окружения вылетел на самолёте, поручив командовать войсками, шедшими на прорыв, своему заместителю генералу Богданову. При выходе из окружения Богданов погиб. С января 1943 года Масленников командовал Северо-Кавказским фронтом в звании генерал-полковника, сохраняя за собой должность заместителя наркома НКВД. В мае 1943 года его перевели на должность ниже: до декабря того же года он служил попеременно заместителем командующего войсками Волжского, Юго-Западного и 3-го Украинского фронтов. В декабре 1943 года командовал 42-й армией. Затем был заместителем командующего войсками Ленинградского фронта. В апреле 1944 года стал командующим войсками 3-го Прибалтийского фронта. После войны командовал войсками Бакинского и Закавказского военных округов, а 10 июня 1948 года Берия вернул его к себе в МВД, на должность заместителя министра по войскам. Осенью 1953 года Берию арестовали. Масленникова пока «не брали», но 11 марта 1953 года уволили из МВД. Видя, что комиссии «берут» его старых сослуживцев по делу Берии, 16 марта 1954 года Масленников застрелился.
Только спустя годы, изучая дело Берии, Конев узнал истинные причины того, почему же в октябре 1941-го так неудачно действовали подчинённые ему генералы и их войска. То, что Масленников, будучи командующим 29-й армией, сохранял за собой высокую должность заместителя наркома НКВД, Конев прекрасно знал и тогда. Именно это и сдерживало его от мгновенной реакции в адрес слишком независимого командарма. Но неприязненное отношение к своему подчинённому Конев, по всей вероятности, испытывал весь период их совместной службы. Сохранилось оно и после войны. Злопамятство не было даже слабовыраженной чертой характера Конева. Как все вспыльчивые люди, он быстро забывал то неприятное, что исходило от того или иного человека или было связано с ним, особенно если это был подчинённый. Но генерал Масленников был подчинённым особенным. С первой же встречи в штабе 29-й армии Конев понял, что ему предстоит работать под присмотром.Чекиста Масленникова генерал Конев хорошо знал по службе в Белорусском военном округе, где тот в 1937 году занимал должность первого заместителя командующего войсками НКВД округа. Тогда многие командиры полков, дивизий и корпусов спали, держа под подушками табельные револьверы, на случай ареста…
Как только пали Ржев и Калинин, в штабах было зачитано решение Ставки об аресте и предании суду командующего 31-й армией генерал-майора Далматова [38] , начальника штаба армии полковника Анисимова, начальника политотдела армии полкового комиссара Медведева. Наверху потребовались козлы отпущения. Их, разумеется, тут же нашли.
Армии Далматова с самого начала не везло. Сказывались и весьма скромные полководческие данные её командующего. Во время немецкого наступления севернее Минского шоссе часть войск была передана в оперативную группу генерала Болдина. 110-ю и 119-ю стрелковые дивизии Жуков перебросил в центр Западного фронта. Поэтому, когда немцы подошли к городу Ржеву, оборонять ржевские позиции оказалось попросту некому. Остатки разрозненных подразделений 31-й армии, теснимые противником, были задержаны заградотрядами стоявшей в затылок 29-й армии. Полевое управление во главе с Далматовым находилось во Ржеве. Оборона города, а также эвакуация имущества и армейских складов была поручена ему. Но никакой обороны, да и эвакуации складов из города не получилось. И без того тяжёлые обстоятельства усугубил взрыв моста — во время авианалёта сдетонировали заряды, заложенные под опоры. Поэтому многое, что уже невозможно было вывезти, уничтожили на месте. Потом следствием будет установлено, что прямой вины генерала Далматова и его штаба в оставлении военного имущества и складов боеприпасов двух армий нет. Военный совет 29-й армии, переподчинивший себе остатки 31-й армии, как оказалось, сам проявил нераспорядительность, допустил паникёрство и неустойчивость своих первых эшелонов, при этом никаких приказов о вывозе военного имущества из Ржева не отдал.
38
Долматов Василий Никитич(1898—1977) — генерал-майор (1940). Из крестьян. В Красной армии с 1919 года. Начальник погранотряда. С мая 1939-го по июль 1941 года — начальник Управления пограничных войск НКВД Карело-Финской ССР. Участник Советско-финляндской войны, командовал спецотрядом пограничников. С 15 июля по 13 октября 1941 года — командующий 31-й армией. За неудачи подо Ржевом был отдан под суд. Но разбирательство не выявило личной вины Далматова, и он был направлен с понижением в звании на должность заместителя командующего войсками Московской зоны обороны. В 1942 году командовал 134-й стрелковой дивизией второго формирования. В 1942 году был отстранён от должности «за неумелое руководство боевыми операциями, вследствие чего дивизия понесла большие потери в людском составе и технике». Руководил боевой подготовкой 41-й армии Калининского фронта. С 1944 года — командовал 362-й стрелковой дивизией, затем — 307-й стрелковой дивизией. Участвовал в штурме Кенигсберга. После войны вернулся на службу в войска МВД—МГБ СССР. Награждён одиннадцатью орденами Ленина, шестью — Красного Знамени, Суворова 2-й степени, двумя — Отечественной войны 1-й степени, Кутузова 2-й степени, медалями.
Опытный в таких обстоятельствах заместитель наркома НКВД генерал Масленников ещё до оставления Ржева от имени Военного совета 29-й армии направил в Военный совет Западного фронта ходатайство о привлечении к судебной ответственности виновных. Ими были назначены Далматов и его заместители. Однако в Генштаб из Главной военной прокуратуры вскоре ушло письмо следующего содержания: учитывая тяжёлые условия на фронте и положительные характеристики на «названных лиц», следствие пришло к выводу, что «оснований для предания их суду нет», и предложило дело о них «решить в дисциплинарном порядке».