Конфетти и серпантины. Сборник рассказов

Мирон Высота

– Дай листочек, Малютин. Не жидись.

Малюта встал. Дверь прямо перед ним двоилась. Он никак не мог нащупать ручку.

– Так! – снова взревел голос. – Малютин, ты куда?

– В туалет, – ответил он.

– А сочинение кто за тебя писать будет? Я тебя уволю, Малютин!

Но Малюта уже бежал по коридору, распугивая второклашек в детской рекреации.

***

– Ты долго еще будешь?

Малюта рассматривал исписанные стены. «Айрон Мэйден». «Автомобилист». Но в основном мат и похабщина. С орфографическими ошибками. Над кабинкой на белоснежном потолке выделялась черная блямба – кто-то прицепил горящую спичку. Интересно, что как только зажигалки вошли в оборот, то и в подъездах перестали лепить спички к потолку. А раньше и сам Малюта баловался, закидывая горящую спичку на побелку. Раньше. Очень давно.

– Малютин? – раздался грохот. Авдеев пнул по двери кабинки. – Долго еще?

Пока не отпустит, подумал Малюта. Пока не отпустит этот херов экспериментальный червяк-паразит.

Малюта поскреб щетину на подбородке.

– А ты правда зарамсил с пацанами с Тимана? Вся школа базарит. Говорят, что ты Рыжего в глаза послал. И Сифу. И Бокса. Ты че, Малютин, бессмертный? Ладно. Хочешь там штаны сушить, сиди – суши. Как дурак, блин. Сумку твою тут брошу. Как раз вон ссанина чья-то.

Хлопнула дверь. Малюта выглянул. В туалете никого больше не было. Сумка аккуратно стояла у стены. Интересно это какой класс? Похоже шестой. Или седьмой? А не, седьмого же не было. Они тогда сразу перескочили из шестого в восьмой. Типа какая-то реформа была.

За окном чернела ночь. Ага, значит вторая смена.

Малюта подобрал спортивную сумку, в которой таскал учебники и вышел в коридор. Куда идти? Направо вроде. Но повернув, он уткнулся в чьи-то тугие титьки.

– Малютин! Ты, что натворил!?

– Что? – переспросил Малюта. Он никак не мог разглядеть лицо собеседницы. Серое пятно, красные полосы.

– Ты почему покинул рабочее место никого не предупредив?

– Какое место? – Малюта лихорадочно соображал. Давай, давай. Наконец, он увидел. Серый брючный костюм от Армани. Ярко-красная помада на ухоженном лице. Руководитель отдела. Начальник. Босс.

– Малютин, ты увольнением не отделаешься. Ты же в убытки нас загнал. Миллионные. Я из тебя душу вытрясу, Малютин. Ты сам эту биомассу кормить будешь. С руки. За мной, к директору.

Малюта побрел следом. На них оглядывались. Мерцала неоновая стела с логотипом фирмы. Получается, что он ушел. Покинул рабочее место. Сколько времени прошло? Вот, черт.

Кто-то ухватил его за рукав и потащил в сторону.

– Что сжег коровок? – Авдеев улыбался во весь рот. – Реальный красава! Тебе от всего отдела респект.

Авдеев все тащил и тащил его куда-то. Малюта поддался.

– А ты вообще герой школы, – продолжал Авдеев. – Старшаки за тебя впрягаются. Завтра махач школа на школу. За Тимановских, говорят, встает Техас и БД. А за наших Лиман и дворы по Чкалова. Ты, короче в авторитет вошел, Малютин.

– Мне сказали к директору, – Малюта посмотрел в сторону неоновой стелы.

– Че как лох, – швыркнул сопливым носом Авдеев. – Тебя там на выходе из школы ждут.

– Сам лох. А кто ждет?

Малюта и Авдеев свернули и теперь шли по темному коридору, мимо раздевалок начальных классов.

– Тимановские епта.

– А старшаки? Ты же сказал, за меня впряглись?

– Так, то завтра. На стрелу. А Тимановские уже на сборе все.

Малютин остановился. Так, с работы его похоже уволили. Еще и долгом. Это основная проблема. Но и новая перспектива получить по щам ему не улыбалась. Бьют глюки, а болит у него настоящего.

– Слышь, – сказал он Авдееву. – Давай через «труды» пройдем.

– Упал что-ли, – Авдеев вытаскивал из лацкана звездочки на тот случай, если Тимановские не удовлетворятся избиением Малютина и отметут все ценное, что найдут у каждого выходящего из школы.

– Ты же знаешь, что трудовик наш маньячелло.

– Нет, – ответил Малютин. Вот интересно, когда его отпустит, можно ли будет убытки списать на экспериментального паразита и привлечь дилера к солидарной ответственности? Правда в этом случае жена гарантировано узнает, что он опять начал употреблять и случится скандал.

– Ты че дурак что-ли? – Авдеев снял звездочки и повернулся в Малютину. – Ну, хочешь, чтоб тебя покрошили и сварили в супе, то иди через «труды». Я уж лучше через Тиман.

Телефон Малюты завибрировал в кармане. Малюта вытащил его и ужаснулся – сотни непринятых звонков. С работы, от жены, от руководителя, еще каких-то. Последнее сообщение от дилерского центра светилось надписью «СРОЧНО!» Малюта оглянулся. Авдеева нигде не было. Сам он, судя по всему, находился где-то в подвале. Черт, как отсюда выбраться?

Малютин пошел вперед. И почти сразу уперся в лакированную дверь. Толкнул ее и очутился в просторном помещении. Горел тусклый свет. Пахло металлической стружкой и деревом. Вокруг верстаки с тяжелыми блямбами тисков. Кабинет труда.

И тут Малюта вспомнил!

В его школе, когда он еще учился, про трудовика ходили всякие слухи. Нехорошие. Слухи были видать чем-то основательным подкреплены, потому что на уроках труда даже прожженные хулиганы, которые обычно не пасовали перед детской комнатой милиции, робели и как остальные ученики послушно выпиливали на токарных станках бесконечные ручки для напильников.

Трудовик обычно не вставал со своего места у огромного верстака, периодически подзывая к себе кого-то из учеников по фамилии. Пару раз и школьник Малютин подходил к учительскому верстаку. Он запомнил только большие изрезанные ладони, пальцы с полным отсутствием ногтей и запах. Свой запах. Липкий запах страха.

Говорили, что трудовик однажды заблудился в тайге с друзьями. Вьюга застала их где-то около полярного круга. И завьюжила на много дней вокруг заброшенного деревянного сруба. Припасов у туристов с собой было немного. Считай совсем ничего. И когда спасатели до них добрались, то в живых оставался один только трудовик. И что там произошло в голодной тайге, тому прямых доказательств не было, а косвенных не хватило. Но те, кто знал трудовика до того, говорят, что стал он другим. Лютый зверь в нем поселился.