Конкистадоры
Шрифт:
— Кишка тонка, — шепнул кардинал Пьетро, — скорее перетравят.
— Santa Maria, [13] до чего опустилось рыцарство!
— Обленились и разжирели. Вон у Альбрехта во рту все зубы золотые.
— И ночной горшок в спальне из золота, — прошипел кардинал Доменико.
— Еще бы! За двести лет они превратились в обычных купцов.
— Мне показывали письмо герцогини Пави-Габсбург. Очень лестно пишет о новых маршалах. Подчеркивает твердость характера и решительность.
13
Santa Maria! — Матерь Божья! (лат.)
— Наслышан.
— Тяжко им придется, — вздохнул кардинал Доменико. — Капитул Тевтонского ордена надо полностью сменить.
— Ничего, поможем, накрутим хвост Сигизмунду Первому, он сейчас на все согласен.
Однако оба посланника не питали иллюзий по поводу предстоящих сложностей с Тевтонским орденом. Строгая дисциплина, идеальная организация, любой рыцарь сначала выполнит приказ и только затем подумает о его сути. Во владениях ордена вдоль основных дорог через каждые сорок километров построены комендатуры с казармами. В случае общего сбора любой отряд после дневного марша получит полноценный ночной отдых. Если верхушка ордена погрязла в сваре и борьбе за жизненные блага, то братья, полубратья, сержанты и прочие кнехты жили в условиях строжайшей воинской дисциплины. За двести лет славянская Пруссия превратилась в отлаженную военную машину.
Последним в зал вошел Сигизмунд I в сопровождении самых преданных дворян, среди которых выделялись великий гетман Константин Острожский и великий коронный канцлер Ян Замойский. Оба не только богаты, но и сильные духом воины. При всей своей преданности королю они откровенно враждовали друг с другом. Замойский настаивал на полной ликвидации православной церкви, даже в ущерб отношений с казачеством. Острожский энергично защищал права православной церкви и вел беспощадную войну с казаками и крымчаками.
— Господа, — начал кардинал Доменико, — настало время согласовать наши усилия по уничтожению Крымского ханства.
— Походом будут руководить москали, — презрительно усмехнулся канцлер Замойский.
— Папа назначил двух маршалов, Александра и Владимира Скопиных, по матери они Бельские, — спокойно ответил кардинал Пьетро.
Среди литовцев и поляков возникло некоторое замешательство. Род Бельских уважаем, отъезд главы рода в Москву ни о чем не говорил. Понятия «национальность» еще не существовало. На первом месте стояли религия и личные отношения между правителем и вассалом.
— Сейчас они на службе у Карла Пятого. — Сигизмунд I подкинул палочку-выручалочку.
После этих слов недружный шепот прошел по всем рядам, включая тевтонцев и ливонцев.
— Король Священной Римской империи доверяет им свои войска? — спросил гроссгебитигер Вигберг Серрат.
— У них своя армия, и, смею вас уверить, очень хорошо подготовленная, — усмехнулся кардинал Доменико.
— Сколько мечников и стрелков? — не отставал гроссгебитигер.
— Нет ни мечников, ни стрелков. — Кардинал Доменико уже не скрывал своей усмешки. — Только пушки и мушкеты.
Зал дружно ахнул. Невероятно! Вооружить армию огнестрельным оружием мог только очень богатый человек! Вопреки досужим домыслам даже в XVII веке все европейские армии наполовину состояли из стрелков, мечников и пикенеров.
— Сколько у них пушек? — теперь уже несколько растерянно спросил гроссгебитигер.
— Точно неизвестно, — честно ответил кардинал Пьетро. — По донесению генерала дона Филиппа Рамиро в десяти крепостях установлено более тысячи пушек.
— В арсенале Картахены — пять тысяч пушек. — Кардинал Доменико откровенно наслаждался растерянностью присутствующих.
— Они отправили родственникам
— И тридцать тысяч мушкетов, — добил кардинал Доменико.
— Царь Московский будет участвовать в походе? — спросил дойчмейстер Альбрехт.
— Да, — резко ответил кардинал Пьетро. — Тевтонский орден будет усилен русскими рыцарями.
— Русскими рыцарями? — Ландмаршал Генрих фон Штернберг не скрывал своего удивления. — Где они найдут рыцарей?
На этот раз по залу прокатился смешок.
— У вас мозги жиром заплыли! — Кардинал Доменико гневно ударил посохом об пол. — Вы что, никогда русских монастырей не видели?
— Так у них на стенах монахи! — ехидно заметил дойчмейстер Альбрехт.
— Монахи?! — кардинал Доменико перешел на крик. — Служитель церкви не может брать в руки оружие!
— Так кто же защищает православные монастыри? — Дойчмейстер несколько сбавил спесь.
— В Московии, как и в Византии, в монастырях служат белые послушники, их еще зовут белым воинством.
— Никогда не слышал, — не сдавался дойчмейстер.
— Может, ты никогда не слышал об Ослябе и Пересвете? Олухи! Тупицы! — кардинал Доменико кричал, разбрызгивая слюну.
Он многое мог бы рассказать этим недоумкам, да незачем смущать недоразвитые мозги. Они все уверены в том, что рыцарство родилось с походом на Святую землю. Отнюдь! Испанцы переняли идею рыцарства у арабов во времена Реконкисты. Еще в далеком VIII веке какой-нибудь Ахмед подъезжал со своими оруженосцами к стенам испанской крепости и вызывал лучшего воина на поединок во славу Аллаха, Мухаммеда и прекрасной Гюльчатай. Увы, об этом нельзя говорить, не поймут. Пусть живут в уверенности, что идея рыцарства принадлежит Ватикану. Рыцари арабского мира назывались шахидами, они совершали джихад, следуя по пути шариата. В общем-то, католики и мусульмане преследовали одинаковые цели приобщения язычников к вере, но с одной существенной разницей. Иудеи и христиане в мире ислама («ахлал-китаб» — люди Книги) — держатели Писания, не подлежащие насильственному обращению в ислам. Они — мессии, махди. В свою очередь католический канон гласил: «Рыцари Божьи должны быть судьями среди евреев, сражаться в битвах, угодных Богу, и уничтожать языческие народы до последнего человека». Понятное дело, мусульмане приравнивались к язычникам. Для решения внутренних проблем существовала инквизиция. Между мусульманскими и католическими рыцарями существовало много различий. В арабском мире для получения статуса рыцаря требовалась родовитость. В Европе от рыцаря требовалось подчинение сюзерену и безропотное выполнение приказа. В арабском мире ценилась ученость, а на турнирах состязались в поэтических талантах. В Европе на первом месте стояла грубая сила, а на турнирах норовили вогнать копье под седло соперника. Так что ни у кардинала Доменико, ни у кардинала Пьетро не было и мысли рассказать истинную историю возникновения рыцарства.
Неожиданно последовал вопрос от рижского архиепископа Иоанна Бланкенфелда:
— Из сказанного Вашим преосвященством получается, что русские рыцари подчиняются епископу.
— Прямое подчинение игумену монастыря. Уже через него исполнение воли епископа.
Оба посланника прекрасно поняли скрытый смысл вопроса. Противостояние церкви и рыцарства не раз переходило в открытую войну. Население под знаменем церкви штурмовало орденские замки, рыцари захватывали и грабили резиденции священников. За всем этим стояли только деньги и больше ничего. Опасаясь вспышки взаимных обвинений в воровстве и несправедливом распределении церковной десятины, кардинал подозвал своего служку. Монах с рыхлым лицом встал рядом с папскими посланниками и начал читать нараспев: