Константинополь Тихоокеанский
Шрифт:
Однако великодушный Константин обещал разрешить сию проблему, но потребовал ежегодно выделять две тысячи молодых и здоровых работников, которые по полгода (с апреля по октябрь) отработают на строительстве укреплений Владивостока. Взамен Российская империя обещает защищать Корею от нападок злых соседей, как Японии, так и Китая. После отбытия делегации, бросил в камин на коленке нарисованную карту. Блеф удался, рабочие руки будут. Всё чаще посещала мысль — а может, ну нафиг путешествие до Аляски и Калифорнии. И так дел громадьё, чуть позже побываю на американском континенте, ничего страшного. Тем более Российско-Американская Компания уже знает где находится штаб-квартира
Америкашки, те возмутятся, естественно, равно как и Компания Гудзонова залива, да и чёрт с ними. Подождём, пока Линкольн политический вес не наберёт. И такой ошибки как посылка эскадр Попова и Лесовского в помощь северянам, здесь точно не допустим. Кстати Степан Степанович Лесовский пришёл с подкреплением с Балтики, очень просил молодой и перспективный офицер о переводе с Чёрного моря на Тихий океан. Вот будущего «дядьку Степана» и отряжу на охрану Аляски. Пускай осваивается.
В Николаевске-на-Амуре вовсю работала судоверфь, — Невельской забрал с собой всех корабельных плотников и зимой времени даром не терял — готовились в мае начать постройку брига — борца с браконьерами. Такие кораблики Геннадий Иванович решил выпустить серией в полтора десятка килей, дабы прикрыть Охотское и Японское моря.
В феврале во Владивосток привезли тщательно укутанные ящики — три фотографических аппарата. Их доставил молодой человек, некто Игорь Вьюнков, судя по рекомендательному письму брата — фанат фотографии, готовый поехать на Дальний Восток, лишь бы не расставаться с «волшебной камерой». Первые же снимки панорамы города, бухты Золотой Рог с «Авророй» и «Дианой» во льду, великого князя с офицерами были отправлены с фельдъегерями в Петербург. Пускай папенька с маменькой полюбуются на возмужавшего Костеньку. Да и невесте «карточку» покажут. Ради такого дела пришлось даже полчаса позировать на фоне камина и шкур трёх тигров.
Огромной популярностью пользовались фото с великим князем. Особенно те, которые Константин собственноручно подписывал: «Доблестным молодцам-финляндцам Семёну Ерахтину, Петру Нечипоруку, Сергею Инину, Кузьме Голопупову на память о совместной службе. Вел. Кн. Константин Николаевич»…
Народ прям рядом с иконами сии произведения фотоискусства вывешивал, а у кого икон не было, то и вместо оных.
Вьюнков напросился на приём уже через две недели после приезда. «Расходники» тратились столь ударными темпами, что фотограф трагическим голосом пророчил скорое прекращение работы. Что делать — успокоил впечатлительного юношу, хотя он и старше меня лет на пять, с фельдъегерями же отправил и письмо к цесаревичу, кто поможет, если не брат?
Мысль создать альбом с видами Владивостока, Камчатки, Аляски, Сахалина давно витала в воздухе, вот Вьюнков и займётся этим важным делом — реклама для переселенцев нужна. А рисунков великого князя (весьма недурных рисунков, без ложной скромности скажу) здесь явно недостаточно.
Доктор Макаркин прибывший в составе «амурских батальонов» и находящийся в станице Константиновской, прислал архиинтересное письмо. В Китае по данным эскулапа, полно рассадников чумы и вдруг да решатся подлые косоглазые соседи извести северных
Под влиянием письма Макаркина написал Пирогову, просил Николая Ивановича уделить внимание дальневосточным территориям и выразил готовность оплатить учёбу десяти-пятнадцати военных медиков, которые затем уедут на Амур и Тихий океан. Ну и про возможное занесение чумы из Китая выразил опасение. Вообще народ здесь болел редко, больше переломы и растяжения давали работу докторам. Так ведь и ехали в края дальние люди здоровые, в большинстве молодые.
Да, необходимо в первую очередь налаживать медицинскую службу и систему начального образования, и телеграфную линию тянуть и угледобычу развивать, и корабли чинить и строить, и дороги прокладывать и продовольственный вопрос решать…
Накатило, двое суток хандрил — никого не принимал, пил вино, читал. Народ шептался — не иначе Константин Николаевич творит очередной поэтический шедевр. Вернул к активной жизни подпоручик Поскрёбышев, доставивший во Владивосток трёх англичан, «заблудившихся» на российской территории. Что побудило почтенных джентльменов шариться по тайге, понятно было и без допроса. Среди вещей просвещённых мореплавателей были обнаружены значительные суммы рублей в мелких купюрах, а также изрядное количество золотых и серебряных монет. На двоих выправлены документы — купец второй гильдии Илья Никандрович Шерстобитов со слугой Никитой Степановым.
— Как ты их определил то, Прохор Сергеевич, что англичане? Хари вон заросшие, не хуже чем у старообрядцев, одежда наша, русская.
— Так они, ваше императорское высочество, привал устроили, костерок разожгли на тракте в двух верстах от заежки, мы мимо и проскочили, ещё удивились — нет бы, доехать немного, в тепле повечерять. На столбах указательных про стоянку и написано и нарисовано — неграмотный и тот поймёт. А вёрст через пять повстречался Петро Голиков…
— Который Голиков, который двадцать колод пчёл привёз в Константиновскую в прошлом году?
— Он самый. Так Петро и говорит — это купец, край какой непонятный. Если в заежках где ночуют — молчком всё, а чаше стороной объезжают ямские избы. И вроде как один из слуг купца, который поздоровше, — немой.
— Ну а ты, значит, проверить решил кто они такие?
— Так точно, ваше императорское высочество. Отправился вслед за Голиковым, а как он мимо подозрительной троицы проехал, сумел я скрытно подобраться и послушать. Речь не русская, — похожа на английскую, и все трое на ней говорят. Немой вовсе очень даже оказался разговорчивый.
— Ясно. Дальше что.
— Вернулся к своим, ружья взяли наизготовку и на лазутчиков. Те как поняли — бежать было, да куда? Кругом тайга дикая, снег до пупа. Побросали пистолеты, сдались. Вот их пистоли…
— Ого, какими знатными трофеями разжился, Прохор Сергеевич. Себе оставь, у меня хватает оружия. Значит, так и не признались кто, куда, откуда и, самое главное, — зачем?
— Молчок, ваше высочество, старший, который представился купцом Шерстобитовым, вначале вами пугал. Мол, люди великого князя, с важным поручением во Владивосток спешат. А те двое помалкивали. Только зыркали недобро. Да против полутора десятков егерей где им. Но руки связали. Мало ли.