Континент Евразия
Шрифт:
Особую группу представляют собой высказывания о евразийстве писателей и поэтов. Назовем отзыв о евразийстве Андрея Белого [85] , опубликованное в немецкой печати письмо о евразийстве М. Горького [86] , статью Е. Н. Чирикова [87] . Некоторые из этих отзывов благожелательны, другие полемичны (Е. Н. Чириков).
Не так оспариванию, как просто изложению евразийства посвящено иностранное евразийствоведение.
85
"На путях", газета "Дни". № 13 от 12 ноября 1922 г.
86
Maxim Gorki und Eurasien, van W. Korostovetz, Welt u.Werk, Deutsche Allgemeine Zeitung, Sonntagsbellage, 17 мая 1925 г.
87
"За свободу", № 2155,1 июня 1927 г.
Менее богата, чем можно было бы ожидать, немецкая литература о евразийстве. Значительная часть статей, сюда относящихся, появилась в пражской газете "Прагер Прессе" и написана славянскими авторами. Полемична статья проф. Э. Радля: по его мнению, "русские — это европейцы" [88] . Другие статьи имеют характер объективных рецензий или фактических сообщений [89] . Статьи Генриха Блока (Кишинев) в "Zeitschrift fur Geopolitik" у нас в руках не имеется (он писал о евразийстве и в "Прагер Прессе"). Скорее благоприятен отзыв о евразийстве в книге "Зарубежная Россия" Г. Римши [90] . Эта книга реферирована в "Последних Новостях" в статье П. М.: "Немец о русской эмиграции" [91] . Нет у нас в руках и статьи Н. С. Тимашева в Zeitschrift f. Politik, 1929, N 9. По поводу работы В. К. Штелина "Россия и Европа" [92] обозреватель "Историка-Марксиста" (Москва) А. Васютинский заявляет: "Любопытен для русского читателя краткий обзор дискуссии по поводу "Евразии", дающий некоторые данные для суждения об эволюции идеологии русской эмиграции" [93] . Упрощает и тенденциозно освещает проблематику евразийства Р. Фюлоп Миллер в своей книге "Gesicht und Geist des Bolschewismus".
88
Russische Geschichtsphllosophie nach dem Kriege, von Prof. Em. Radl, PragerPresse.Abend-Ausgabe, 4 и 5 мая 1923 г.
89
Статьи и рецензии в "Прагер Прессе": Heinrtch Block. Eurasien, 31 января 1924 г.: изложение статьи Н. С. Трубецкого о туранском элементе в русской культуре в № от 11 сентября 1926 г.; рецензия на книгу Н. П. Толль "Скифы и гунны" в № от 17 августа 1928 г.; статья "Die kampfenden Eurasiaten" в № от 19 июня 1929 г.: рецензия на "Евразийский Сборник", книга VI, в № от 20 июля 1929 г. Не перечисляем здесь статей и заметок 1931 г. — они выходят за пределы рассматриваемого
90
Hans von Rimscha. Russland jenseits der Grenzen, 1921–1926. Ein Beltrag zur russischen Nachknegsgeschichte, Jena.
91
Статья говорит о возможном "общем деле" эмиграции с большевиками и заканчивается следующими словами: "общее дело" с большевизмом может найтись, очевидно, лишь тогда, когда эмигрантский "фашизм" отбросит надежду на "катастрофу" и на армию. Куда денется при этом "duce" и эмигрантский монархизм, не совсем ясно, если только, конечно, обе диктатуры не сольются в одну под знаменем евразийства". "Последние Новости", 18 августа 1927 г.
92
V. К. Stahlin. Russland und Europa, Historlsche Zeitschrift, Band 132. Heft 2. стр. 197–246.
93
Историк-Марксист, журнал, том III, 1927, стр. 212.
В составе французского евразийствоведения, кроме названной выше, нужно упомянуть статью В. П. Никитина в "Revue du monde musulman". С особой симпатией автор останавливается на экономической концепции евразийства: "Тесное экономическое сотрудничество с азиатским миром — вот решение евразийской проблемы, вот почти полная независимость… Не входя в детали… мы считаем долгом подчеркнуть, в какой мере эта концепция, вполне реалистическая в своей основе, может послужить делу русско-азиатского сближения" [94] . Французская литература о евразийстве содержит два обстоятельных обзора: один принадлежит перу Шарля Буржуа [95] , автором другого является Г. Шклявер [96] . Ш. Буржуа выполнил свою задачу не без поэтического вдохновения. Его очерк свидетельствует о значительном проникновении в материал. Из евразийских работ ближе всего он следует "Наследию Чингисхана". Есть, однако, и ошибки: нельзя сказать, что из числа евразийских зон единственно степная "удобна для обитания" (la seule pratiqueroent habitable). Это определение в такой же мере относится и к зоне лесной. Г. Шклявер с особым ввиманием останавливается на политической доктрине евразийства, разработанной Н. Н. Алексеевым. Наряду с тем выпукло изображено географическое и историческое учение евразийцев. Все-таки и в этой статье не обошлось без неточностей. Так, Г. Шклявер понимает идеократию как "организацию и направление государства, согласно руководящей национальной идее". Между тем, по определению автора этого понятия, Н. С. Трубецкого, идеократия не связана специально с национальной идеей. Идеократия — понятие "селекционной" социологии, т. е. той, которая изучает принципы отбора правящего слоя. Это такой общественный строй, при котором основным признаком отбора правящего слоя является миросозерцание (нужно подчеркнуть слово "основной", ибо в качестве не основного, вторичного признака общность мировоззрения наличествует и при других формах отбора) [97] . Едва ли правильно утверждение Г. Шклявера, что "великие монгольские завоеватели были первыми объединителями евразийского мира". Здесь следовало бы упомянуть о роли, в этом отношении, скифов и гуннов [98] . При всем том, повторяем, очерк Г. Шклявера есть один из лучших иностранных обзоров евразийства. К нему примыкает статья П. Декама (Paul Descampe) в еженедельном издании "Пакс" [99] . Основываясь на данных Г. Шклявера, П. Декам пытается дать критику географической, а отчасти и исторической теории евразийства. Он отмечает, что монгольские степи отличаются от более западных тем, что являются степями возвышенными. Отметим со своей стороны (П. Н. С.), что это не устраняет непрерывности распространения степного типа растительности от Галиции до Монголии. О лесной зоне Декам пишет: "Есть леса и леса; если в Сибири лесная зона более или менее ограничивается лесами бореальными [100] , то в России (т. е. в Доуралье. II. Н. С.) они уступают место другим лесным зонам, которые являются скорее продолжением лесов европейских, чем бореальною областью". Без сомнения, леса Доуралья, в его западной части, не тождественны лесам Сибири. Но с точки зрения общих понятий ботанической географии те и другие принадлежат к "зоне северных флор, или арктобореальной". С юга леса Евразии на всем протяжении окаймлены степью. В Европе же (как и на Дальнем Востоке) северные леса переходят непосредственно в леса "зоны южных флор, или субтропической" [101] . Вот подразделения, которые учитывает и на которых основывается географическая теория евразийцев. Понятие флагоподобного расположения зон, как отличия Евразии от Европы, с ее "мозаически-дробным" сложением, осталось неизвестным Декаму. Вообще, по-видимому, работы евразийцев не были доступны ему в оригинале. И он пользовался данными Г. Шклявера. Но Г. Шклявер — не специалист в географии. Он воспроизвел основные географические выводы евразийства, но не мог воспроизвести аргументацию.
94
Статья: Le probleme musulman selon les chefs de l'emigration russe. Revue du monde musulman, Decembre 1922, стр. 43–45.
95
Charles Bourgeois. L'heritage de Gengis-Khan, les Eurasiens, "Etudes", 5 aout 1927, стр. 1-25.
96
Georges Chklaver. La doctrine "Eurasienne", Politica, juillet-aout 1928, стр. 227–238.
97
См. статью Н. С. Трубецкого "О государственном строе и форме правления". Евразийская Хроника, вып. VIII. Париж, 1927, стр. 7.
98
См. предисловие Г. В. Вернадского к его "Начертанию русской истории", ч. 1. Прага, 1927, стр. 14.
99
Статья "La Doctrine Eurasienne", Pax, journal hebdomadaire, Paris-Geneve, 3 марта 1929 г.
100
Т. е. ярко выраженного северного типа.
101
См. "Карту ботанических областей Российской Империи" С. Коржинского: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, том XXVII а. СПб… 1899.
Итальянское евразийствоведение определяется работами известного слависта, профессора Неаполитанского Университета Е. Ло Гатто. Он посвятил евразийству особый очерк в своей книге: "Страницы русской истории и литературы" [102] . Первая глава этой книги называется: "От Ивана Грозного до евразийцев"; вторая: "Евразийское движение" [103] . Автор хорошо знаком с евразийской литературой и умело ею пользуется. Однако не свободен от ошибок в приписывании цитируемых статей тому или иному автору [104] . Проф. Ло Гатто делает ударение на азиатских элементах евразийства. Он говорит о "желании евразийцев порвать все связи с Западом", об их "ненависти к Западу". Это, конечно, неправильно: ощущение самостоятельности неравнозначно ни "желанию порвать связи", ни тем более "ненависти". Проф. Ло Гатто пишет: "Мы настолько привыкли рассматривать все славянские народы как европейское этническое единство, что торжественно провозглашаемая евразийцами азиатскость русских кажется отказом, уходом от своей расы, от своей славянской крови". — И это, конечно, неправильно: русские евразийцы отнюдь не отказываются от своего славянского происхождения; они изучали и будут изучать "общеславянский элемент в русской культуре". Но они считали бы постыдным отрекаться и от своих туранских предков. А о том, что такие предки есть, свидетельствует хотя бы многочисленность русских семей татарского происхождения. Роль татар Е. Ло Гатто характеризует в самых мрачных чертах: "Татары только испортили (!) славянскую кровь, принесли восточным славянам все отрицательные монгольские качества: жестокость, коварство, презрение к женщине" [105] . Целый ряд русских князей XIII–XIV веков был женат на царевнах династии Джучия (старшего сына Чингиса). Можно ли считать родство с этим домом, давшим немало выдающихся полководцев и государственных людей, "порчею крови"? Мы полагаем также, что по части жестокости и коварства европейцы XIII–XIV веков едва ли уступали тогдашним монголам. А что касается "презрения к женщине", то каждый, занимавшийся историей монголов времен их величия, знает, что такого "презрения" у них не было вовсе. Наоборот, женщина пользовалась весьма значительным почетом и влиянием: доказательства тому — историческая роль матери, а также первой жены Чингиса, цариц-регентш Монгольской державы и т. д. Положение женщины ухудшилось только после принятия западными частями Монгольской империи мусульманства, но и это изменение наступило не сразу.
102
Ettore Lo Gatto. Pagine di atoria e dl letteratura russa. Рим, 1928.
103
Эта последняя была первоначально опубликована в виде статьи в журнале L'Europa orlentale (Рим).
104
См., напр., цит. соч., стр. 43–44.
105
Цит. соч… стр. 31.32,43,47.
Другая статья проф. Ло Гатто, относящаяся к марту-апрелю 1929 г., носит название "Скифы и гунны" [106] . Она посвящена рассмотрению более новых научных изданий евразийцев. Издания эти реферированы кратко, но с большой тщательностью. Ло Гатто высказывает следующие суждения; "Трудно сейчас предвидеть, какое влияние практически-политического порядка может иметь дальнейшее развитие евразийского движения, которое достигло уже зрелости в своем идеологическом развитии… чем точнее становятся утверждения евразийцев, чем шире сфера их влияния и чем решительней подчеркивание ими миссии, которую Россия будет выполнять… не как "славянская", но как "русско-туранская" держава, тем энергичней становится также защита старой традиции, которая не может и не хочет отказаться от славы России — великой европейской державы" (как будто ранг державы евразийской не заключает в себе всего, что содержится в понятии "великой европейской державы", плюс нечто большее — роль примирителя народов разных континентов!). Споры могут принимать то или иное направление, "но значение движения остается".
106
Sciti ed Unni, журнал L'Europa orientate, marzo-aprile 1929. стр. 157–159.
Основная часть статьи "Скифы и гунны" перепечатана в новейшей книге Е. Ло Гатто [107] . О евразийском движении здесь сказано, между прочим, что оно, "пустив более или менее глубокие корни во всех центрах русской эмиграции, служит ныне как бы связью между определенными течениями, существующими в России и в части эмиграции". Цитируемая книга написана Ло Гатто на основании впечатлений от его поездки в Россию в первой половине 1929 г.
Наиболее значительным произведением великобританского евразийствоведения является книга Английского Евразийца "Воскресающая Россия" [108] . В первом отделе автор даст очерк русской географии, этнографии и духовной жизни. Он мастерски владеет фактами и весьма удачно вскрывает сущность изображаемых явлений. Второй отдел посвящен "европеизованной России" и критике русского западничества. Эту часть книги было бы весьма полезно прочесть оппонентам евразийства из западнического лагеря. В словах "английского евразийца", движущегося в рамках английской традиции, они нашли бы немало для себя поучительного. Автор говорит о поведении кадетов в Первой Думе (о требовании всеобщего избирательного права, чисто парламентарного правительства, экспроприации землевладельцев и пр.): "Это было, как если бы Британский Парламент в ответном адресе на речь короля в начале сессии потребовал сразу четырех реформ последних столетий, контроля со стороны Палаты Общин над Исполнительной властью, что взяло в Англии для своего утверждения несколько столетий, уничтожения Палаты Лордов и национализации земли! Итак, даже более умеренная и разумная часть интеллигенции была западнической более по имени, чем по духу. Они пытались копировать Запад, но они не действовали так, как поступали бы в подобных обстоятельствах западные государственные люди". По мнению автора, британские политики "стремились бы развить институты туземного происхождения, а не копировать иностранные учреждения. Кадеты просмотрели тот факт, что британская парламентарная система есть продукт истории, а не импорта и что Россия представляет аналогию не Великобритании, но Британской империи" (в которой, заметим от себя, далеко не повсюду господствует парламентаризм и есть уклады, существенно от него отличные!). Автор заключает: "Одним копированием не может быть завоевана свобода" [109] . Собственно евразийскому учению посвящен третий отдел книги. Автору известны не только основные произведения евразийской литературы, но также все основное, что появилось о евразийстве на романо-германских языках. Эпилог рассматривает "значение евразийства для человечества". Здесь говорится, между прочим: "Обвинение, что Европа и Запад стали материалистичны, идущее не только от евразийцев, но и из Азии, трудно оспаривать… Идея, что государство или нация есть, собственно, не мирское, но духовное общество, не только поражает, но и озаряет… и может случиться, что настоятельные проблемы современной жизни, которые смущают и терзают западный мир, найдут свое разрешение в открытии, что материальное во всех сферах должно быть подчинено духовному". В дальнейшем автор указывает на значение русского примера для таких стран, как Индия и Китай. Как в этих странах, так и в Африке "молодые люди, воспитанные в чужой культуре, имеют склонность утрачивать нравственные основы родной страны, а в чужой культуре класть ударение на поверхностное, не будучи в состоянии усвоить то, что в ней есть глубочайшего и лучшего… Каждый, кто желает добра странам Востока, индиец ли, китаец, брит или американец, должен принять во внимание ход русской истории и заключение евразийцев, что правильным решением является развитие в каждой стране того лучшего, что есть в туземной цивилизации… С другой стороны, пример России поможет европейцу и американцу освободиться от злостной иллюзии, что цивилизация Запада есть лучшая в мире и что другие цивилизации суть или недоразвившиеся или полуразвившиеся приближения к ней… Наоборот, пример России показывает, что многое в теории и практике Запада или просто плохо само по себе или не приспособлено к материальным и психологическим условиям других народов и рас". Мы полагаем, что эти формулировки — одни из лучших в мировой литературе трактовок затронутых в них вопросов. Автор указывает, что европейцам и американцам следует усвоить "из изучения России, европеизованной и неевропеизованной, и из евразийских теорий, для которых русский опыт послужил основанием, что цивилизация существенно разнообразится по типам, в зависимости от объектов, к которым направляются желания и интересы различных народов". Здесь автор близко подходит к учению Н. Я. Данилевского о "культурно-исторических типах". В то же время он является горячим сторонником "вселенской культуры" [110] . Вот сочетание, над которым следовало бы задуматься тем критикам, которые на основании близости некоторых мыслей к Данилевскому приписывают евразийству отрицание "общечеловеческих начал".
107
Dall'epica alla cronaca nella Russia soviettista. Рим. 1929, стр. 10–13.
108
Russia in resurrection. A summary of the views and of the aims of a new Party in Russia, by An English Europasian. London, 1928, стр. 266.
109
Цит. соч., стр. 95–96.
110
Цит. соч., стр. 260–264.
Вразумительный очерк основных положений и практической сущности евразийства содержится в книге П. Н. Малевского-Малевича [111] . Короче обзор Д. П. Святополк-Мирского [112] . Из работ еще меньшего размера отметим статью Гаррисона в "Ивнинг Стендерд". При очень небольшом объеме она сообщает немало данных о евразийстве. Но есть в ней и такое "глубокое" историческое наблюдение: "Все-таки, по мнению евразийцев, большевики менее вредоносны для России, чем Петр" [113] . Это утверждение тогда же вызвало опровержение со стороны одного проживающего в Англии евразийца, в виде письма в редакцию "Ивкинг Стендерд". Еще более сжатое сообщение о евразийстве, характера скорее не статьи, а заметки, было помещено в "Ливинг Эдок" [114] . Заслуживает внимания очерк Ланселота Лоутона [115] . Говоря о евразийстве, он оповещал английскую публику: "Новая сила народилась в мире мысли".
111
А new party in Russia, by P. Malevsky-Malevitch. Лондон, 1928, стр. 119.
112
D. S. Mirsky. The Eurasian movement, Slavonic Review, December 1927, стр. 311–320.
113
E. J. Harrison, A New Russian School, The Evening Standard, 4 ноября 1925 г.
114
"Europaslans", The Living Age. 31 июля 1926 г.
115
The Syntetic Civilisation of Tomorrow, by Lancelot Lawton, The Sphere. 30 апреля 1927 г.
Заметное развитие получило евразийствоведение среди славянских народов. На одном из первых мест стоит Польша. Для обозначения евразийства здесь создалось несколько терминов. Цитированный выше Казимир Чапинский упоминал "eurazyjnosc". Проф. Мариан Здзеховский в 1923 г. ввел термин "eurazjatyzm". М. Уздовский в своей брошюре 1928 г. отметил, что евразийцы опираются не на азиатизм, но на "азийство" России, которому придают религиозное значение. Он считал, что русское обозначение лучше передается словом "eurazjanizm" [116] . Уздовский не прав в утверждении, что в польской публицистике Здзеховский был первым, кто обратил внимание на евразийство: упомянутая выше статья Чапинского предшествует книге Здзеховского [117] . Эта последняя, к сожалению, осталась для нас недоступна. Русский рецензент говорил о ней следующее: "От внимательного взора проф. Здзеховского не укрылось и так называемое "евразийское" течение в нашей общественной мысли. Здзеховский угадывает его значительность и, по-видимому, склонен отнестись к нему не только с вниманием, но даже с признанием" [118] . Что касается М. Уздовского, то в своей брошюре он совершенно неосновательно заявил, что "в отношении Польши евразийское движение заняло с самого начала враждебную позицию". Это утверждение вызвало справедливое опровержение со стороны С. Л. Войцеховского, который в своей статье в "Дроге" дал попутно самостоятельное и весьма ценное изображение евразийства [119] . — Еще в конце 1924 г. толковую заметку о евразийстве дала варшавская газета "Речь Посполита" [120] . В ней содержится, между прочим, такое сообщение: "В последнее время объявили о своих симпатиях к евразийскому движению некоторые русские артисты, находящиеся, вообще говоря, вдали от политических дел. В числе других является евразийцем знаменитый композитор Игорь Стравинский, который недавно концертировал в Варшаве". В начале 1925 г. "Курьер Польски", говоря о советской политике в Азии, сослался на евразийство как на формулу этой политики [121] . Недоразумение вскрыла "Газета Поранна", которая дала краткий очерк евразийских идей. "Курьер Польски" продолжил свои экскурсы, но тоже с не большим успехом. Говоря об украинском вопросе, он превратил евразийское движение, ошибкой автора или корректора, в "евроссийское" [122] ! В 1927 г. заметки о евразийстве снова обошли значительную часть польской прессы [123] . Своей обстоятельностью выделяется статья в газете "Речь Посполита" [124] . Там же была помещена заметка о "формулировке 1927 г." [125] .
116
Цит. соч., стр. 7.
117
Prof. Marjan Zdziechowskl. Europa, Rosja,Azla — Szkice Polityczno-Literachie, Wilno,1923.
118
Рецензия Н. А. на книгу Здзеховского, Русская Мысль (Прага). 1923, книги VI–VIII.
119
Польша и евразийство, напечатано по-польски в "Дроге". Краткое изложение этой статьи в заметке А. Д-ина, газ. "Сегодня" (Рига), № 113,28 апреля 1928 г.
120
Eurazyjstwo. Rzecz Pospolita. 12 listopada 1924.
121
Wrota do raju Eurazjl (статья no поводу советско-японского договора), KurjerPolski, 28 stycznla 1925.
122
Spor rosyjsko-ukrainski о odrebnosc Ukralny, Kurjer Polski, 28 мая 1926 г., в нескольких местах.
123
Заметка: Nowe rosyjskie prady urnyslowe, Kurjer Warsгalvski, 28 lipca 1927; Gazeta Warszawska Poranna, 30 lipca.
124
Nowa latorosl ideologjl rosyjskiej, Rzecz Pospolita, 8 grudnia 1927.
125
9 grudnia l927.
В чешском евразийствоведевии с разобранной выше более ранней работой Н. В. может конкурировать по обстоятельности и точности только статья Сергея Рагозина "Евразийство" [126] . Краткий очерк истории движения составлен с исключительным знанием дела и тщательностью. В конце второй статьи автор говорит следующее; "Порука успеха евразийства заключается, конечно, в нем самом, в его способности отобразить пульс русской жизни и ее настроения". Автор полемизует с провозглашенным в мировоззрении евразийцев "приматом православия", находя его "поразительным по своей неуместности и вредоносности именно в отношении к Евразии, где столько нехристианских вероисповеданий". Автор не учитывает, что верность Православию не мешает православным евразийцам относиться с уважением и симпатией к другим вероисповеданиям евразийских народов. Автор заканчивает: "Как за евразийство, так и против него можно писать целые книги. Так туго набито оно почином, возражениями и интересными теориями". — Ранее того на чешский язык была переведена статья о евразийстве В. В. Зеньковского, напечатанная первоначально по-хорватски [127] . В ней есть неправильное утверждение о "полном отвержении славянских проблем" евразийством. Статье В. В. Зеньковского д-р Альфред Фукс посвятил передовую в газете "Лидове Листи" (клерикальный орган) [128] . Из рассмотрения евразийства он делает следующий вывод: "Все эти и подобные… направления подтверждают, что культурная программа унионизма в смысле религиозного и культурного синтеза между Западом и Востоком становится все актуальней, и, возможно, что именно она представляет собою решающий вопрос для будущего всей западной цивилизации… Европейская культура будет иметь свое мессианское послание в мире только в том случае, если будет христианской". В 1925 году содержание брошюры "Наследие Чингисхана" было изложено в передовой газеты "Народни Освобозени" (№ 242). Резко западническую критику евразийства дал И. Славик [129] . Он рассматривает отношение евразийцев к Православию: "Уже это указание вскрывает, насколько, в сущности, мало оригинального в тезисах евразийцев. Только сильное национальное чувство, которое обнаруживают евразийцы, является небывалою новизной и обеспечивает движению в будущем значительный успех, поскольку после революции национализм в России будет на восходящей". Это отождествление евразийства с национализмом весьма отличительно для западнического сознания. Дальше — неожиданное заключение: "Это движение, сознательно или бессознательно, выравнивает дорогу монархической реставрации". Оно "видит элементы новой культуры в том, что, собственно, было наследием недостаточной цивилизации. Каждому ясно, что большая часть ужасов и зверств русской революции падает на счет того, что русский мужик был мало образован (!) — евразийцы его "бунтарство" приписывают западным влияниям. Они испортили якобы мужика, покорного воле Божьей… Новым течениям мысли не всегда прокладывает путь прямая логичность и научность. Помогает им в жизни возмущенное чувство, смятение в душе, когда неизвестно, куда что". Несколько сходно со статьей И. Славика выступление в чешской печати Валерия Вилинского [130] . Это как бы "попурри" из эмигрантских версий о евразийстве. Говорится здесь о том, что его "колыбелью были ямы, заводы и грязные ночлежки Царьграда, крестными отцами — квартирные хозяйки и сторожа, английские полицейские, французские жандармы". Повторяется версия Е. В. Спекторского, что отцом евразийской мысли является желание современной Европы (см. выше). Для В. Вилинского "географические, ботанические и климатические выводы евразийцев оказались мыльными пузырями, которые лопнули при первом прикосновении". Заключение это обращено специально по адресу автора этих строк. Однако я не могу считать В. Вилинского действительным своим оппонентом. Его статья показывает, что он просто не осведомлен о том, как обстоят в современной науке затрагиваемые им "географические, ботанические и климатические" вопросы. — В. Богач поднятые евразийством вопросы рассматривает с точки зрения чешских интересов: "По западноевропейским понятиям мы все, как славянское племя, являемся менее ценным диким Востоком… а если мы будем западными передовыми стражами великой шестой части света, наше значение будет велико и хозяйственно, и политически" [131] . Полторы страницы посвящены евразийству в очерке Г. Радченка "Политические направления в русской эмиграции" [132] . В политическом отношении он относит евразийство к "центру". В чертах лубочной картинки изображено отношение евразийцев к императорскому периоду. Точнее, чем обычно, объяснена сущность "идеократии", но недостаточно подчеркнуто, что коммунистический режим евразийцы не признают идеократией в подлинном смысле слова [133] . Хвалебную рецензию о "Евразийском Сборнике", кн. VI, поместила газета "Венков" [134] . — По поводу неосведомленных выпадов некоторых чешских газет по адресу евразийства, с изображением истинной его сущности, выступила в чешской печати Ева Юрчинова [135] .
126
Сергей Рагозин: Евразийство, журнал "Пржерод". №№ от 22 и 29 апреля 1927 (ввиду отсутствия чешского шрифта в типографии мы принуждены транскрибировать чешские заглавия русскими буквами).
127
В. В. Зеньковский: Патржи Руско Европе небо Азии, журнал "Пржитомность", 21 мая 1925 г. Первоначально статья появилась в журнале "Нова Европа" (Загреб) 21 мая 1922 г.
128
Др. Альфред Фукс: Еуразие, "Лидове Листи", 29 мая 1925 г.
129
Я. Славик, рецензия на "Евразийский Временник", кн. IV, "Словански Пржеглед", № 5–6, октябрь 1925 г.
130
Др. Валерий Вилинский: Евразийстви, "Пржитомность", 15 августа 1929 г.
131
Мр. В. Богач.: Шести дил света, журнал "Нова Прага", 24 февраля 1927 г.
132
Григорий Радченко: Политицке смери в руске емиграци, "Славански Пржеглед", ноябрь 1928 г.
133
В силу того, что сами коммунисты не ощущают идеи как самостоятельной действующей силы.
134
"Венков". 23 июля 1929 г.
135
Ева Юрчинова: Евразийстви, "Ческословевска Република", 4 апреля 1930 г.
К 1924 г. значительное развитие получило хорватское евразийствоведение. Его положение Русский Кружок в Загребе в письме в редакцию "Евразийского Временника" от июля 1924 г. изображал в следующих чертах: "Русский Кружок" первый осведомил наше общество об идеологии евразийцев. Член нашего Кружка, хорватский литератор г. Сречко Кирин, читал в прошлом году цикл лекций о евразийстве. Почти все наши литературные журналы привели более или менее обширные сведения о евразийском движении. Отдельно упомянем критический очерк С. Кирина в журнале "НоваХрватска", 1924, №№ 1,2,4,5, затем в журнале "Югославенска Нива" информативные статьи В. Маркова [136] , в журнале "Хрватска Просвета" К. Римарич-Волынского [137] и бесчисленное количество заметок в ежедневных газетах "Обзор", "Слободна Трибуна" и др.". Статьи о евразийстве появлялись в хорватской печати и в последующие годы [138] . Из названных выше работ отметим в особенности статьи Сречка Франневича Кирина. Дав общий обзор евразийства, он посвятил, кроме того, особые очерки Н. С. Трубецкому и Г. В. Флоровскому [139] . Общий его вывод таков: "Евразийцам, более чем какой-либо иной существовавшей доселе группе русских идеологов, принадлежит заслуга окончательного освещения и разъяснения сущности и содержания русского народного характера. То, что инстинктивно и психологически показали великие русские романисты, согласно индивидуальным своим особенностям, то утвердили евразийцы, открыв общую пластичную форму, в которой тысячелетия таилась истинная русская психика. После евразийцев не может быть старого панславизма" [140] . Определению подлинной природы русского народа С. Кирин приписывает большое значение и в творческом самопознании хорватов.
136
Valrjan Markov. Evrazljci (Nove struje и ruzkoj filozofskoj misli). Jugoslauenska Njiua, 16 марта 1924.
137
К. Rimartc-Vollnski: Evrazijci I Shitl — dvlje novije struje и ruskojpubllcistici, Hrvatska Prosvjeta, 25 llstopada 1924.
138
Kn. Evrazijski Pokret. газ. ОЬгог (Загреб), 16 kolovoza 1924. — Evrazijstuo, ОЬгог, 19 мая 1930 г.
139
Nova Hrvatska, 1924, №№ 2 и 4.
140
Nova Hrvatska, 1924. № 1. стр. 30.