Континент Евразия
Шрифт:
Из числа болгарских статей рассматриваемого периода мы можем отметить очерк П. М. Бицилли: "Евразийство", в издании "Изток" [141] .
Приступаем к рассмотрению полемики с евразийством по основным видам этой полемики (антирелигиозной, антиправославной, антивосточной и т. д.) [142] .
Из числа "демократических" критиков евразийства наибольшей определенности в смысле антирелигиозном достиг Б. Мирский. В статье "Трон и алтарь", посвященной довольно беспорядочной полемике со "всевозможными евразийцами", он говорит следующее: "Право, государство, культура — это все не только "без Бога", это против Бога. Мораль демократии "автономна"… она чужда каких бы то ни было "гетерономных" ссылок на Бога… Демократическая культура не имеет ничего общего ни с Галилеянином, ни с Моисеем. Демократическая культура терпит все церкви, но изгоняет каждую из школы, армии, гражданских обязанностей" [143] — Значительно более умеренными в этом отношении были сменовеховские критики евразийства из берлинской газеты "Накануне". Искатель писал в этой газете; "Нельзя отрицать значения религиозного момента для человека вообще и русского в особенности (теперь ни "сменовеховцам" и ни кому иному власть не простила бы такого утверждения! П. Н. С.). Но религия — лишь одна из граней жизни. И немыслимо, извлекая из всей полноты бытия одну лишь тонкую нить, объявить ее силою, творящею все великое многообразие действительности …Принять революцию, принять Россию можно лишь такой, какой она сама слагается и вырастает в грозе и буре великого перелома, а не такою, какою ее хотел бы видеть тот или иной субъективный, из личных переживаний сотканный идеал" [144] . Перефразируя известный марксистский лозунг, евразийцы могли бы сказать, что для них не так важно "принять революцию", как преобразовать ее. — В тех же тонах выдержаны критические замечания М. Л. Слонима. Говоря о евразийцах, он заявляет: "…очень удачен их термин "Евразия" для обозначения русского
141
№ 42. 31 октября 1926 г.
142
См.стр.12–13.
143
Воля России, журнал политики и культуры, № 14, 1 сентября 1923 г. Прага, стр. 47.
144
Статья: "Без путей". Накануне, 24 июня 1922 г.
145
Статья: "Евразийцы", Воля России, № 2(30), 1 октября 1922 г., стр. 20.
146
Статья "Закат Европы", Современные Записки, общественно-политический и литературный журнал, 30 сентября 1922 г., стр. 339–348.
147
Русская Мысль (Берлин), 1922, книга VIII–XII, стр. 83-101.
148
Письмо к редактору "Русской Мысли", Русская Мысль, Прага-Берлин, 1923, кн. 1-II, стр. 298–306.
Странное впечатление производит латинская полемика с евразийством. М. д'Эрбиньи прославляет благодеяния Римской церкви русским эмигрантам. Здесь левая рука точно знает, что делает правая. Автор обрушивается на авторов сборника "Россия и латинство". По его мнению, они не могут сказать, кто именно получил материальную выгоду от перехода в латинство. Увы, чуть ли не каждый, живущий в эмиграции, в этом случае без затруднения назовет имена. Один из авторов сборника, профессор всеобщей истории, автор ценнейших исторических трудов, назван "неким П. М. Бицилли" (un certain P. М. Bizilli). А когда очередь доходит до разбора статьи Г. В. Вернадского "Соединение церквей" в исторической действительности", то автор рецензии "из сострадания" (par compassion) воздерживается от анализа [149] . Трудно представить более грустную и менее достойную картину!
149
Michel d'Herbigny, S. 1., Les Russes "Eurasiens" et ie catholicisme, Orientalia Christiana, сентябрь-ноябрь 1924, стр. 70–78.
Некоторые неправильные утверждения д'Эрбиньи, происшедшие от неточного перевода с русского [150] , воспроизведены в очерке евразийства, писанном иеромонахом Львом [151] . Вообще очерк этот составлен довольно сбивчиво. Сначала читатель узнает, что спасение России и даже всей Европы евразийцы видят в Азии, причем под Азией одни подразумевают довольно неопределенные местности Ирана и окаймляющие страны, другие — Индию (в такой форме это никогда не утверждалось евразийцами?).
150
Напр., неправильно понят смысл слов о "соединении церквей" на первой странице текста в сборнике.
151
Hieromoine Lev de la laure d'Univ (Galicie orientale). Les orientations de lapensee religieuse russe contemporaine, Prieure d'Amay. 1927, стр. 15–17.
На следующей странице автор передает утверждения евразийцев в том смысле, что "они не требуют полной "азиатизации" русской культуры, но только учета туранских элементов (и без сомнения — иранских), которые вместе с европейскими составляют эту культуру".
Откровенно направлена против Православия, во всей полноте его вневременной и исторической Правды, статья Николая Фальковского в журнале "Вера и Родина" [152] . Вопроса о "соединении церквей" для него не существует. Он говорит "о присоединении православия к Католической Церкви": "В этом случае православие не отказывается ни от догматов (все догматы православия входят в католическое исповедание веры) [153] , ни от таинств, ни от обрядов: отказаться, "капитулировать", надо лишь от тормозящего православную жизнь революционного отношения с Христом установленной единой вселенской иерархии". Вопросом об иерархии здесь заслонен основной для православного сознания вопрос о том еретическом искажении христианства, которое произведено Римской церковью.
152
Статья "Соблазны единения" кн. Н. С. Трубецкого, Вера и Родина (Лион), № 7, июль 1924, стр. 133–142.
153
Автор делает вид, что не понимает, или же не понимает действительно, что латинское "Filioque" — и не только оно! — противоречит православной догматике.
В полемике с евразийством многими выступлениями представлен антивосточный фронт. По поводу утверждения евразийцев, что русская государственность в одном из своих истоков произошла от татарской, Н. Н. Алейников пишет: "Это неверно: русская государственность возникла именно благодаря тому, что она победила в конце концов татарскую государственность, а победила она ее только благодаря тому, что усвоила, наконец, византийский принцип единства власти" [154] . Евразийцы и не думают отрицать значения "византийского принципа". Но вот в чем вопрос: почему Русь, в практике государственной жизни, оказалась невосприимчивой к этому принципу в XI–XII вв. и "усвоила" его, "наконец", в XV в.? — Не помогли ли здесь "византийскому принципу" те же татары? — Н. Н. Алейников продолжает: "Туранские предки" — это тот вековой враг с Востока, который нападал в течение целого ряда веков на русскую землю, это тот татарский хан, которому русские князья вынуждены были кланяться в Орде…" — Вспоминаете дурное, вспомните и хорошее — вот призыв, который обращают евразийцы к русским историкам в вопросе отношений России с Востоком. Евразийцы отнюдь не закрывают глаза на то зло, которое было в истории. Был "вековой враг", но были и татарские полки, которые бились за общее с русскими дело. Немало интересного в этом отношении собрал Г. В. Вернадский в своем "Начертании русской истории" [155] . — Но вот она — историческая справедливость: Н. Е. Марков провозглашает: "Большевизм идет из Азии так же, как и коммунизм; право и собственность — из Рима. Спасение России — лицом к Европе. В этом — смысл рассеяния нашего" [156] . Коммунизм Маркса и Энгельса, опирающийся на нескольковековую европейскую традицию, пришел к нам из Азии? Вот до чего могут договориться правые "антивосточники". — В этих мотивах "демократ" Д. Философов созвучен вождю крайних правых: "Особенно прискорбно, что… нездоровое тяготение к Азии… старческое стремление не только к допетровской Руси, но даже к татарскому игу, овладело некоторыми кругами нашей эмигрантской молодежи" [157] . Должны засвидетельствовать, что внимание к отношениям России и Востока в их историческом прошлом определяется вовсе не "старческим стремлением". В этом внимании — любовь к исторической истине и воля к нахождению в будущем правильных форм сожительства населяющих Евразию народов. Поразительно близка к установкам Н. Е. Маркова и Д. Философова точка зрения Б. Каменецкого [158] : "Именно оттого и потерпела Россия столько беды, что в ней было слишком мало Европы, Запада и слишком много Востока". Если рассуждать так, то и беды французской революции придется отнести на счет того, что во Франции было "слишком много Востока". — Для взгляда, не затуманенного европопоклонством, совершенно очевидно: да, в самой России была бунтарская стихия (именно в самой России; нерусский Восток в последние десятилетия не играл здесь значительной роли); но вооружили эту стихию и сделали се дееспособной конечно же западные влияния. "Антивосточные" мотивы сказались в части русской прессы и при оценке книги Э. Д. Хара-Давана "Чингисхан, как полководец и его наследие". Серьезные наблюдения автора над характером монгольской мировой державы рецензент из "Возрождения" позволил себе назвать "историческими благоглупостями" [159] . Премудрость рецензента из "Последних Новостей" выразилась в следующей фразе: "Сборники летописей и сказаний о монгольских деяниях, вероятно, еще требуют своего Нибура, если это… не слишком громко для монгольской истории" [160] . Монгольская история — одна из важных глав в истории мира. Ее события отозвались во всех углах Старого Света. И никакой Нибур для нее "не слишком громок". Этого не видит только "русский европеец", горизонт которого, конечно, гораздо ограниченнее, чем горизонт настоящего европейца. Евразийский же горизонт должен быть шире европейского [161] .
154
Статья "Культурный путь России", Русский Военный Вестник, № 44,6 июня 1926 г.
155
См. также книгу Н.А. Клепинина "Святый и благоверный великий князь Александр Невский". Париж, 1927.
156
Программа лекции Н. Е. Маркова 21 июня 1925 г. в Париже, напечатана в "Возрождении".
157
Статья "Божественная мера". За Свободу. 8 июня 1925 г.
158
Статья "Около Евразии", Руль, № 1310, 25 марта 1925 г.
159
В. Л. Наивная, но вредная книга. Возрождение, 4 ноября 1929 г.
160
Н. К-г: Чингисхан, "Последние Новости", ноябрь 1929 г.
161
Другие рецензии и упоминания о книге Э.Д. Хара-Давана появились: в "Возрождении" 20 ноября 1929 г., в "Последних Новостях" 3 декабря, в "Правде" (Москва) 10 декабря, в "Новом Времени" 13 декабря того же года, в журнале "Родная Старина" (Рига), № 8. См. также рецензию Кус-Николаева в "Orientalistische Literaturzeltung", 1931, № 2.
В. В. Шульгин говорит об Азии: "Азия — ведь это океан разнообразия: и Индия, и Китай, и ИндоКитай, и Япония и бесконечное число других культур, которые, кстати сказать, никакого отношения к русской культуре не имеют" [162] . Вот опять — недопустимое сужение русского культурного горизонта! Конечно, все перечисленные В. В. Шульгиным культуры не принадлежат к евразийскому кругу. Но русско-евразийская культура имеет к ним такое же отношение, как к культурам Европы, это — культуры соседних с Евразией миров. Россия должна знать Азию и брать у нее все, что есть в ней лучшего, — как не должна замыкаться и от Европы. Именно сочетание своего основного и с восточным и с западным есть гармоническое и должное сочетание. Тезис Шульгина есть тезис культурного провинциализма.
162
Статья "Евразийство", Возрождение, № 9, 11 июня 1925 г.
Его утверждения переходят в особый вид национального самоуничижения: "Несмотря на все свои недостатки, "гнилой Запад" все-таки существует, в то время как "восток" провалился в тартарары". С В. В. Шульгиным солидарен А. А. Кизеветтер: "Переживаемые Западной Европой пертурбации пока еще ни одну западноевропейскую страну, — включая и недавних победителей и недавних побежденных, — к катастрофе не привели и не вызвали в них таких потрясений, ареной которых служат теперь "евразийские пространства" [163] . Здесь приходится напомнить, что "потрясения" не всегда служат знаком слабости или низкого качества, как то подразумевают по адресу своей родной страны оба названных автора, но могут служить в знаком избранничества — того, кто окажется достоин. — А что касается Европы, то в новой ее истории именно передовые страны были странами революций.
163
Руль, 10 января 1925 г.
Европопоклонническими мотивами проникнута вся полемика с евразийством. Некоторые критики выступают в неблагодарной роли непрошенных защитников Европы. Б. Каменецкий утверждает: "И вовсе не потеряла Европа своей гегемонии над миром: она продолжается" [164] . — "Не боится русских варваров Европа… — гневно крикнул евразийцам проф. Кизеветтер", согласно передаче Е. Д. Кусковой [165] . Евразийцы и не собирались пугать Европу "русскими варварами". Тем знаменательнее позиция, занятая проф. Кизеветтером. Не будет преувеличением сказать, что в полемике с евразийством сказываются антирусские мотивы.
164
Руль, 25 марта 1925 г.
165
Статья "Вправление мозгов", газета "Дни", 20 декабря 1924 г., № 646. Написана по поводу выступления в Праге И. С. Белецкого.
Проскальзывают они и в высказываниях о евразийстве некоторых украинских авторов [166] . Суждения о евразийстве Дм. Андриевского следующие: "Нашою думкою е те, що власне в евразiйствi росiйський народ доходить до cвoei национальноi свiдомости i правильно накреслюе шлях в будучину. Натуральним е те, що вш шукае на схода спiльникiв i однодумцiв. Наш же шлях е на захiд. Цiле наше ество, iсторiя, будучина диктують нам спiльнiсть з заходом" [167] . — Однако такое решение наталкивается на немаловажные препятствия: в украинском народе восточничество представлено не менее, чем в великорусском; выразилось оно и в верности Православию. По месторазвитию украинский народ, из всех ветвей русского племени, наиболее степной, т. е. наиболее "внеевропейский". Это подтверждается и "расовым коэффициентом", который у украинцев более "восточный", чем у великороссов [168] . Граница Евразии пролегает не между великороссами и украинцами, как того хотелось бы Д. Андриевскому, — но по западным рубежам украинской территории. Этот вывод замечательным образом подтверждается и лингвистическими данными [169] . — Вышедшая в 1930 г. брошюра О. Мицюка "Евразiйство" (см. стр. 9) отмечена рядом произвольных утверждений. Так, напр., рассматривая понятие "симфонической личности", автор заявляет: "У цiм колективнiм носiю особистости, соборнiм i многонароднiм, що складаеться з окремо-народнiх чи приватньо-народнiх суб'ектiв, пануюче значiння мусить належати москалям" [170] . Где и когда евразийцы утверждали, что господствующее значение должно принадлежать великороссам? Нет, Евразию евразийцы рассматривали и рассматривают как подлинный "собор народов", где каждому народу уделяется место, согласно его способностям и воле к культуре. — Пред лицом новейшей политической и экономической программы евразийства имеет совершенно курьезный вид попытка автора свести евразийство к формуле: православие, самодержавие и народность [171] . Заключение автора — такое: евразийство "вiдбивае загострене нинi нацiоналiстичне почуття великоруських елементiв по обидва боки червоного кордону, будучи реакцiею на комунiзм i матерiялiзм та свого рода "iдеалiзмом", i на наш погляд, ма вигляди повести за собою ширшi маси великоруського народу" [172] . — Евразийцы уверены, что в исторической перспективе евразийская идея имеет эти шансы в отношении не одного только великорусского, но и всех народов Евразии.
166
Мы оставляем в стороне, как известную читателям евразийских изданий, весьма интересную полемику, которая велась на страницах "Евразийской Хроники" (выпуск X. Париж, 1928, стр. 41–59) между Д. И.Дорошенком и Н. С. Трубецким.
167
Дм. Андрiевський. Евразiйство, тижневик Тризуб, 15 серпня 1926 г. Цитуем текст по-украински, считая, что украинский язык понятен каждому образованному русскому. Не понимать по-русски — это печальная привилегия некоторых украинских кругов, которая, видимо, и побудила украинских авторов перевести на украинский язык добрый десяток страниц евразийских текстов.
168
См. статью В. Т. Понятие Евразии по антропологическому признаку. Евразийская Хроника, вып. VIII, стр. 29.
169
См. брошюру P. О. Якобсона: К характеристике евразийского языкового союза, Париж, 1931.
170
Евразiйство. Прага. 1930, стр. 4.
171
Цит. соч., стр. 17.
172
Цит. соч., стр. 27.
Особый вид критики, который мы назвали "антиэтническим", представлен Александром Салтыковым. Автор исходит из различения "этноса" и "нации". Этнос — это народ и народный быт. — Нация — это "витающая" над ним идея. Для Салтыкова все плохо, что от этноса, и все хорошо, что от нации. С этой точки зрения он критикует положения евразийцев, требующих, чтобы культурное творчество было согласовано с культурными данностями народного массива. А. Салтыков — крайний апологет императорского периода. "Российскую нацию именно и создало положение, при котором… — во имя величия России практически преследовалось все самобытно русское. Трудно ярче и сильнее, проникновеннее выразить существо и горящий центр зарождения и создания Российской нации. Это преследование и искоренение всего "самобытно-русского" и есть отказ от этнизма и борьба с ним. И этот отказ и борьба действительно создали Российскую нацию и российскую культуру". Но они же, добавим от себя, явились факторами переживаемых ныне потрясений. Нет сомнения, что каждой великой культуре неизменно присущ некоторый уход от этноса, подъем над ним. Но и в подъеме этом должна сохраняться связь с "этносом", должны звучать народные, "почвенные" мотивы. Поскольку теория А. Салтыкова не учитывает этой необходимости, она есть голая выдумка, собрание мертвых, недейственных слов [173] .
173
Наиболее крупная статья А. Салтыкова, имеющая отношение к евразийству "Евразийцы и украинцы", напечатана в журнале "Карпатский Свет" (Ужгород), 1929,7-8-9, 10-11-12, 1930, 3–4. Из этой последней книжки заимствована и приведенная цитата, стр. 930–931. Статья вышла также отдельной брошюрой. Той же основной теме посвящена статья А. Салтыкова: Евразийство и Московская Русь, Возрождение, № 1325, 17 января 1929.